— Пусти! Как ты смеешь прикасаться ко мне? — Вырываясь, госпожа Мори повернулась к своим помощницам: — Уберите ее от меня!
Те оттащили Юкон в другой угол комнаты. Госпожа Мори утерла лицо, поправила одежду и наморщила нос, словно прикосновение Юкон замарало ее. В ее душе боролись противоречивые чувства. Когда она повернулась к Рэйко, соблазн покаяться окончательно переборол в ней страх. Безрассудная смелость сверкнула в ее глазах.
— Юкон и я обнаружили, что у нас есть общие интересы. Я расскажу вам, что тогда произошло.
28
Поездка тянулась бесконечно долго. Хирата лежал в паланкине рядом с Сано, спиной к спине. В пространстве столь узком, что нельзя было даже перевернуться. Они ерзали и извивались в тщетных попытках ослабить путы. Кляпы не позволяли им разговаривать, не говоря уж о том, чтобы сколь-нибудь громко позвать на помощь.
Извне доносился обычный городской шум: уличные торговцы зазывали покупать чай, играли дети, судачили женщины. Раскаты грома прерывали ритмичное шарканье ног носильщиков. Цокот копыт говорил о том, что начальник полиции Хосина и его люди следуют за паланкином. Хирата думал о Мидори и детях. Больше он их никогда не увидит. Сдерживаясь, он заставил себя расслабиться. Он глубоко и медленно вдыхал и выдыхал воздух, как того требовала техника, которой обучил его Озуно. Он раз за разом пытался призвать свою внутреннюю энергию и всю мудрость космоса, чтобы они помогли ему спастись самому и выручить Сано.
Но если это было достаточно трудно сделать в горном храме, то сейчас это казалось совершенно невероятным. Хирате едва удавалось переводить дыхание, но что говорить о том, чтобы его контролировать! Кляп во рту настолько пропитался слюной, что он почти захлебывался ею. Раненая нога страшно ныла. Страх переполнял душу, мешал сосредоточиться на медитации. Будь проклят Озуна, заставивший его поверить, будто мистические боевые искусства чего-то стоят! Посмотреть бы, как он сам выбрался бы из такой передряги!
Но прежде всего Озуно никогда не оказался бы в такой ситуации. Он бы еще в самом начале срезал Хосину и его войско. Хирату охватила печаль — он понял, что так никогда и не освоит эту тайную технику, дим-мак. Помимо всех несчастий, его грыз стыд за то, что он подвел Сано, не смог быть настоящим самураем. Вся его работа, все его несчастья и унижения были напрасны.
— Все началось, когда вы первый раз пришли навестить меня, — судорожно вздохнув, начала рассказ госпожа Мори. — В то утро Юкон сказала мне: «Я должна предупредить вас в отношении госпожи Рэйко. Она нехорошая женщина». Я сказала: «Тебе не след критиковать того, кто выше тебя, особенно моих подруг». Но Юкон сказала: «Пожалуйста, выслушайте, что я хочу сказать. Потом решайте сами, захотите ли вы быть в дружеских отношениях с госпожой Рэйко». Тогда я подумала, что с ее стороны это слишком самонадеянно. — И она бросила на Юкон негодующий взгляд.
Юкон, сложив руки, сидела со злым лицом.
— Если хотите исповедаться и умереть, это ваше дело. Но меня увольте!
— А еще до того она рассказывала мне, что ее сына, Горо, обвинили в убийстве какой-то беременной от него девицы, — не слушая Юкон, продолжала госпожа Мори. — Она говорила, что это сделал не он. Теперь же она сказала, что это вы его арестовали, госпожа Рэйко. Ваш отец, судья, вынес ему приговор. Его казнили. Она сказала, что в этом виноваты вы.
Рэйко представила себе, как Юкон при всякой удобной возможности, включая то утро, когда их подслушал Цузуки, вливает в уши госпоже Мори свою одержимость и ненависть. Как же непредсказуема судьба, которая сводит людей и определяет ход событий!
— Я сказала, что, возможно, Горо был виноват, но ей просто хочется обвинить кого-нибудь в его смерти. Она верила в его невиновность, даже несмотря на то что он во всем сознался. Она сказала, что вы должны понести наказание за то, что сделали с ним.
Если бы Рэйко не была знакома с Цузуки, то не оказалась бы сейчас здесь. Если бы Юкон и госпожа Мори не повстречались, правитель Мори был бы по-прежнему жив, Рэйко — а возможно, и Сано — не оказались бы в этом невыносимом, ужасном положении…
— Поначалу я ей не поверила, — говорила и говорила госпожа Мори. — Вы казались такой приличной, безобидной. И не было похоже, что вы знаете Юкон. Я сказала ей, что если вы действительно сделали то, о чем она говорит, то запомнили бы ее.
— Ей следовало бы меня запомнить! — Губы Юкон скривились в злой, дикой усмешке. — Забыть меня было ошибкой с вашей стороны!
Ничего бы этого не случилось, не имей Рэйко тяги к детективной деятельности и не открой она свою частную сыскную службу! Когда же все началось на самом деле? Вероятно, тогда, когда она вышла замуж за Сано. Интересно, что с ним, где он, что сейчас делает? Она ощутила вдруг такое сильное предчувствие опасности, что оно как бы воздвигло невидимый барьер между нею и всеми находящимися в комнате. Госпожа Мори говорила, Юкон сыпала проклятиями, но Рэйко их почти не слышала; какое-то мгновение она видела лишь их движущиеся губы; ее целиком поглотил страх за Сано. Она едва сдержала себя, чтобы не кинуться вон из комнаты на его поиски.
— Однако Юкон не оставляла попыток убедить меня, что вы — сущее исчадие ада, — Рэйко заставила себя сосредоточиться на словах госпожи Мори. — Она говорила: «Каково вам будет, если кто-то причинит боль вам или вашей семье? Разве вам не захочется отомстить? Разве вам не захочется, чтобы они испытали те же страдания, какие заставили испытать вас? Неужели вы сможете жить, пока жив ваш враг?» Вот что она говорила!
Голос ее задрожал и осип.
— Она твердила это день за днем. И я начала верить, что ее сын и в самом деле был невиновен, что вы его оговорили. Я начала ее понимать, понимать, что она чувствует. — На ее лицо наплыла тень. — Потому что я сама… в течение многих лет чувствовала то же самое.
Возникшая вдруг догадка испугала Рэйко.
— Значит, это правда?! Правитель Мори развлекался с мальчиками. Он действительно убивал их. И вы об этом знали!
— Да, знала…
Рэйко сделала глубокий вдох. Ну вот госпожа Мори и созналась.
— Итак, вам претило быть женой чудовища. Именно поэтому он и должен был умереть? — Ясно, что убийство затевалось не только ради Юкон, и жертва была выбрана не только ею. — Вы хотели заставить его расплатиться за позор, который он навлек на вас?
— Вовсе нет! — Госпожа Мори устремила на Рэйко презрительный взгляд. — Вы считаете себя такой умной! Вам кажется, что все поняли… так вот, ничего вы не поняли. Мои личные отношения с мужем здесь ни при чем. Юкон это прекрасно знала. Ей было известно обо всем остальном, что он делал. И все в доме об этом знали.
Рэйко нахмурилась. Она полагала, что действительно начинает улавливать мотив убийства, и вот теперь — во второй уж раз — оказалось, что ей до этого весьма далеко.
— Что еще он сделал? О чем было известно Юкон?
— Она говорила; «У вас есть сын. Вы любите его так же, как я любила своего. Каково вам было, когда его обидели? Неужели вы не ненавидите мужа за то, что он сделал с Эндзю?».
