Чем ближе к правде я буду держаться, тем буду правдоподобнее.
— Говорю тебе. Какая-то чёрная магия. Думаю… — я поколебалась. — Думаю, он разговаривал с трупами, и они отвечали ему.
— Противоестественно, — пробормотал Чёрная Борода.
И не говори.
— Почему ты просто не сжёг за раз все их тела? Почему не избавиться от них за один присест?
Он сверился с наручными часами.
— Сколько вопросов ты собираешься задать? — в его голосе не было раздражения, только любопытство, как если бы он хотел убедиться, что в случае необходимости сможет подстроить своё расписание. Тогда я поняла, что он хотел поговорить. Он отчаянно желал поделиться своими подвигами с кем-то, кто будет слушать. Он так долго скрывал свои поступки, что теперь ему хотелось выплеснуть свои секреты миру. И чем дольше я смогу его задерживать, тем больше шансов у меня будет.
— Ещё несколько, — сказала я. — Я просто хочу понять.
Он кивнул.
— Ну, — начал он, — сжечь семь тел за один раз довольно сложно. Они долго горят, а у меня каждую ночь на это было ограниченное время. Я вынужден был хранить их у себя в квартире, пока не смог перевезти их в крематорий так, чтобы никто не заметил. И чем дольше мне приходилось ждать, тем больше я понимал, что наслаждаюсь этим, — он обнажил зубы. — Предвкушение — восхитительная вещь. Обычно оно доставляет больше удовольствия, чем конечный результат. Поэтому я решил избавиться от праха таким же способом, — он улыбнулся. Страшнее всего то, что это была искренняя, наполненная радостью улыбка. — Это было очень весело. И каждый раз, когда я избавлялся от праха, здесь нарастало это чувство, — он постучал по груди. — Потребность. Желание.
— Желание убивать?
Глаза его горели. Он думал, что я понимала его, что он нашёл единомышленника. Конец он свой нашёл, а не единомышленника.
— Именно так.
— Ты так хорошо всё спланировал, — сказала я. — Потайная комната у тебя в квартире — просто верх гениальности.
— Я должен был всё держать в своих руках, чтобы когда эти ублюдки придут за мной, это произошло на моих условиях. Не на их, — его лицо исказилось. — Хотя это план Б. План А был даже лучше, но мне пришлось его изменить из-за тебя. Ты узнала, что я убил тот ковен, так что мне пришлось всё корректировать.
Я старалась сохранить невозмутимое выражение лица. Все эти запреты для СМИ, хождение на цыпочках, а я уже спалилась, когда повстречалась с Чёрной Бородой на парковке у паба. Ева была без сознания. Возможно, мне удастся сохранить этот любопытный факт в тайне.
— Э-э-э, прости, — с запинкой произнесла я.
Он пожал плечами.
— Хорошо, когда тебя тестируют. И у меня всегда в голове был план Б. Вот почему я сделал ту фальшивую стеклянную стену. Я не был уверен, что кто-то окажется настолько умным и обнаружит, что это подделка, но я надеялся. Тогда они бы пошли по моему ложному следу, а я бы спокойно мог делать, что хочу, — он обвёл окрестность рукой. — Как видишь.
— Фальшивое стекло? — спросила я. — Не зеркало?
— Настоящее зеркальное стекло стоит дорого, и его сложно разбить, — он погладил бороду. — У меня было такое же, какое используют в фильмах, чтобы актёры не поранились, прыгая через окно, — в его голосе звучала гордость.
Если в квартире Чёрной Бороды я разбила не настоящее зеркало, мне не грозили семь лет несчастий. Этот день становился всё лучше и лучше.
— Спасибо, — сказала я, говоря совершенно искренне. — Мне приятно это знать.
— Пожалуйста.
Массовый убийца с хорошими манерами. Я сглотнула.
— Мне стоит упомянуть об одной вещи, — сказала я. — Одной вещи, что оставит тебя немножечко в пролёте.
Он поднял чёрную кустистую бровь.
— Какой же?
— Я солгала. Я ведьма. Я ведьмовская ведьма с ведьмачьей кровью, бегущей по жилам и магией в душе.
— Нет, это не так, — ответил Чёрная Борода. Очевидно, я лгала лучше, чем думала. — Если бы ты была ведьмой, ты бы попыталась заколдовать меня в нашу первую встречу.
Моя очередь была пожимать плечами.
— Тогда у меня были свои причины избегать магии. И я вынуждена избегать её сейчас, потому что на тебя она не действует. А вот это подействует.
И я вытянула обе руки и изо всех сил дёрнула его за бороду.
Он закричал. Вероятно, когда тебе пытаются оторвать подбородок, это очень больно. Я держалась за бороду левой рукой, уклоняясь от размахивающего ножа, а правую разжала, чтобы потянуться вверх. Я ткнула двумя пальцами ему в глаза, давя на глазницы. Я не ослепила его окончательно (для этого он слишком быстро отпрянул), но в следующие несколько минут он будет плохо видеть. Надежда ещё оставалась.
Он топтался на месте, всё ещё цепляясь за этот чёртов клинок. Пока я не заставлю его бросить оружие, мы все в опасности. Я кружила вокруг него, ринувшись к его руке и пытаясь схватить рукоятку ножа, чтобы вырвать оружие из его рук. Даже будучи ослеплённым, он всё же понял, что я делаю, и снова полоснул меня лезвием, на этот раз сумев порезать мне щёку. Я вскрикнула. А затем его свободная рука метнулась вперёд, схватила прядь моих волос и потащила меня.
— Ах ты маленькая сучка, — прошипел он. — Думала, сможешь обдурить меня? Думала, сможешь меня превзойти? Может, я и умру сегодня, но заберу тебя с собой. И столько твоих маленьких ведьмовских друзей, сколько смогу.
Послышался громкий удар. На мгновение Чёрная Борода замер, а затем повалился, в процессе и меня сбив на землю. За ним стоял Тарквин, двумя руками державший окровавленный камень.
— Я сделал это, — выдохнул он. — Я герой, — он посмотрел на меня с обезоруживающей, по его мнению, улыбкой. — Я спас тебя, и я спас положение.
Адское пекло. Я отползла от них обоих и перевернулась на спину. Может, то чёртово стекло всё же было зеркалом?
— Я спас всех! — прокричал Тарквин. — Я убил серийного убийцу!
Я лежала на спине, пыхтя как собака. От стены яслей донесся стон Евы.
— Какого чёрта? — выдавила она. — Что
