молодости.
После пары замахов у пенсионера развязался язык, и он запросто выболтал, что зять работает старшим научным сотрудником во ВНИИОФИ — институте оптико-физических измерений. Мда, серьёзное заведеньице. И тут мою, не совсем ещё пьяную голову бабахнуло мыслью. Ба, так ведь у них по голограммам должны быть какие-нибудь исследования! Неплохо бы с этими товарищами задружиться. Голография в моём космическом проекте очень даже не помешала бы. По правде, они к этому проекту имеют косвенное отношение. Заправляют оными делами в большей мере НИКФИ в Москве и Ленинградский ГОИ. Если и там секретятся, то без помощи сильных мира сего не обойтись. Надо будет нашу новую сотрудницу Галю Брежневу к этой теме подключать.
Давать контакты зятя сосед не стал по причине того, что он есть вшивая армянская гнида, дерьмократ проклятый и всё такое подобное. Ну, раз нет, так нет. Как-нибудь обойдёмся. Потихонечку перевёл разговор на тему войны. Надеясь, что воспоминания о суровых днях отвлекут пенсионера от скользкой темы.
И, действительно, глаза у него заблестели, голос ещё более возвысился, когда он принялся описывать свои бесконечные подвиги. Поневоле складывалось впечатление, что все его враги будто бы не оказывали никакого сопротивления, терпеливо готовясь понести заслуженную кару от его руки. Хвост с восторгом смотрел на Петровича. Потом пенсионер всё чаще проговаривался, что в основном участвовал в расстрельных командах и в заградотрядах, уничтожал трусов, дезертиров и всяких вражеских наймитов.
— Без нас войну бы не выиграли, — хвастливо заявлял сосед, — Иногда приходилось расстреливать почти половину подразделения, чтобы правильно замотивировать другую часть. Бывалоча пошёл в атаку батальон. А мы следом за ними, значит, движимся и вылавливаем по ямам отсиживающихся. На этих сук даже патроны особо не тратили. Штыком закалывали, как поросят.
— У вас, наверное, наград много имеется? — не сумел скрыть я саркастического оттенка в голосе.
— Как же без них! — засветился обрадованно Петрович.
Он поднялся и побрёл, пошатываясь, в комнаты. Вернулся в пиджаке с медалью «За оборону Одессы», орденами «Отечественной войны 2 степени», «Трудового Красного Знамени» и почетным знаком «Заслуженный работник НКВД»
Приняли на грудь, отметив боевое прошлое геройского соседа.
Вспомнились мне вдруг рассказы деда-фронтовика из бывшего своего времени о том, как приходилось идти в атаку через минное поле, так как позади стояли заградники. Много погибло тогда солдатского народа. Хоть и взяли эту поганую высоту, но из-за огромных потерь в живой силе её не удалось удержать. Был ещё случай, когда командование тактически неправильно определило направление удара по врагу. Ошибка была выявлена уже в ходе наступления. Требовалось отступить и перегруппироваться, но заградотряды не позволили. В итоге почти весь батальон попал в плен. Дед с группой товарищей месяц спустя совершил побег из плена и даже добрался до своих, но попал в руки энкаведешников, где над ним нехило так поиздевались и даже устроили притворный расстрел, требуя признаться в работе на фашистов. Деда потом осудили и с клеймом предателя отправили в северные сталинские концлагеря, лишив звания и всех боевых наград.
Я злобно гнобил привезённую с собой беленькую. Хвост только обозначал замахи, готовясь снова сесть за баранку.
— Валерий Петрович, представляете, какая закавыка случилась. Собрались мы, значит, с Серёгой печку растопить, а дров в нашей поленнице — йок. Вот и думаем мы. Куда же они могли подеваться?
Сосед заёрзал беспокойно и ответил:
— Ну, дык, дом то ведь без присмотра остался. Всякий поганец лазиет тут и ворует, что ни попадя. Митрофаныч когда-то мне и денежек подбрасывал, и бутылочку ставил. Вот и было у него всё путём. А бесплатно только кошки родятся. Так что, кланяйтесь от меня Леониду Митрофанычу. Когда он сюда приедет?
Не успел я набрать воздух в лёгкие, чтобы выяснить о каком-таком Митрофаныче идёт речь, как Хвост выперся вперёд и мявкнул:
— А он не приедет. Помер он.
— Вот как! — поразился сосед, — Что же вы молчали об этом, охламоны этакие? Давайте помянем хорошего человека.
Пришлось поминать хорошего в кавычках человека. Куда деваться! Хвосту не удалось отвертеться от традиционного ритуала и пришлось согрешить на радость гаишникам.
— Дети то у него имеются? Не довелось мне о том его поспрашивать, — поинтересовался сосед, хрустнув огурчиком, — Кто теперь новым хозяином усадьбы станет?
Я не успел предостеречь Хвоста, как тот снова вякнул, показывая на меня:
— Да вот же он.
Нельзя этому гаду давать пить. Показал ему кулак незаметно для соседа.
— А ты, значицца, кем ему приходишься? — спросил Петрович и глазами этак буравит, энкаведешник хренов.
А, действительно, в каких отношениях мне пребывать с крысиным отродьем? Родственники у него же должны были оставаться на «ридной нэньке». Вполне возможно его матушка ещё жива. Повалят наследнички, только держись, если найдётся чего наследовать. Почему-то мало верилось, что Индюк под своими данными здесь зарегился.
— Племянник я его… двоюродный… типо.
Не знаю, зачем я это словечко модерновое ввернул. Вырвалось вроде само. Сосед не заметил, или сделал вид, что не заметил. Пошли обсуждать темы по накатанной колее: бабы — политика. Только на месте баб почему-то оказались пидорасы. Упёрлись в эту тему, критикуя современную жизнь, где таких стасиков-пидорасиков развелось видимо-невидимо. Сосед с ожесточением накинулся на современную молодёжь. Гвоздил девиц в юбочках-мини, считая их всех шлюхами подзаборными, патлатых парней в брюках клёш клеймил пидорасами. К этой же категории относились всевозможные интеллигенты, естественно гнилые. Как же этот пенс напоминал мне извращенца Кешу из балабинского заключения. И голос такой же неприятный, скрипучий.
Не заметил сам, как включился в весёлый троллинг, подначивая пенсионера расплодившимися повсюду пидорасами. Без проблем удалось доказать, что все, неправильно ведущие себя люди, есть на самом деле пидорасы. Анекдот припомнился по случаю, рассказал:
— Кто тебе дом строил?
— Пидорасы!
— ⁇
— Нанял рабочих залить фундамент. Выкопали, залили, ушли. Нанял каменщиков, те пришли, спрашивают: «Какие пидорасы фундамент заливали»? Стены выложили, ушли. Нанял штукатуров, те тоже: «Что за пидорасы кладку делали»? Ну, и так далее. Вот и получается, что дом строили одни пидорасы.
Выяснилось, от меня, ясен пень, что эта зараза передаётся от мужчины к мужчине… хм, специфическим путём, а ещё через поцелуи. Заражённые, если выживают, в свою
