голос Ди:
— Рета! — звал он меня.
— Эй, ты там? — раздался следом голос Теодора.
— Ди! — закричала и радостно и, хромая, как можно быстрее двинула обратно. — Я внизу!
— Отлично, ты жива!
Я видела свет двух фонариков наверху, и он приближался.
— Только не спускайтесь! — крикнула я. — Лестница рушится!
Свет остановился.
— Да, я уже вижу, — сказал Ди. — Как ты?
— Ничего. Скинь аптечку.
— Тебе нужна помощь? — спросил Теодор.
Я разозлилась.
— Конечно, блин, мне нужна помощь! Как ты сам-то думаешь?!
Рядом со мной на пол упала аптечка.
— Наконец-то, — проворчала я и принялась разматывать тряпку, в которую превратилась моя футболка, пристроив комм так, чтобы свет падал на руку.
— Что там внизу? — спросил Теодор и одновременно я услышала голос Ди:
— Что с тобой случилось?
— Я тут руку немного поранила, но ничего не сломано, — ответила я. Закусив губу, я полила обеззараживающим раствором рану и застонала. — А внизу тут тоннель с монорельсом, перевернутая грузовая платформа и баллоны с этим эф-иксом, про который писала Лукаш. Несколько человек, от которых, наверное, уже только кости и чипы остались, — перечисляла я, и собственный голос отвлекал меня от боли в рассеченной руке. — Тяжелопогрузчики. Маленькие автоматические доставщики. Стеклянная дверь. Продолжение лаборатории.
Перечислять больше было нечего, и я отставила бутылку с дезинфектором. Хватит с меня.
Снова открыв аптечку, я достала клей и ампулу маркаина. Все-таки иногда я бываю не очень умной. Что мне стоило сначала обезболить руку, а потом уже промывать?
Боль прошла почти сразу, стоило прижать ампулу к руке и нажать на поршень.
Я поднесла фонарик поближе и присмотрелась. Рана выглядела паршиво. Я пошевелила пальцами, и кровь снова потекла. Чертыхнувшись, я снова прижала футболку к руке.
— Ди, — крикнула я, — а как пользоваться медицинским клеем, если кровь не останавливается?
— Рета, да что там у тебя случилось?! Подожди, я попробую спуститься и…
— Нет, стой. Не вздумай. Теодор, не давай ему спускаться! Если отвалится еще кусок лестницы, он будет падать метров с пяти. А одна я отсюда человека не вытащу.
Я замолчала и прислушалась.
— Ди, ты стоишь?
— Стою.
— Хорошо. Тут внизу продолжение лаборатории. Я попробую найти выход. Если не получится — пройду дальше по тоннелю. Куда-то же он ведет. Откуда-то им привезли этот эф-икс.
Плюнув на затею с медицинским клеем, я достала бинт и принялась неумело заматывать руку. Все-таки лучше, чем футболка.
— Так, притормози. Ладно, иди в лабораторию. Независимо от того, что ты там найдешь, через полчаса мы встречаемся здесь, и ты рассказываешь нам, что происходит. Не уходи в тоннель, не предупредив нас!
— Ладно, но тогда ты ждешь снаружи. Идет?
— Я могу попробовать тоже поискать второй спуск, и…
— Нет, Ди. Пожалуйста, я тебя прошу. Теодор может искать, если хочет, ему уже все равно, а ты жди на солнце. Иначе я ухожу в тоннель прямо сейчас.
Послышался тяжелый вздох, но я не поняла, кто его издал — Ди, которому не хотелось уходить, или Теодор, которому не хотелось оставаться.
— Хорошо, — сказал наконец Ди. — Через полчаса я вернусь сюда.
Я постояла еще немного, вслушиваясь в звуки наверху, а потом сунула аптечку в рюкзак и поковыляла обратно к Тимо Балле.
Стеклянные двери оказались незаперты, но наполовину опущенная тяжеленная решетка все равно не давала их открыть. Пришлось вернуться, подобрать один из обломков лестницы и колотить по стеклу, пока оно не треснет. Стекло оказалось прочным — наверное, флексиглас, а не просто стекло, я даже согрелась, пока не получилось выломать достаточно большой кусок.
За дверью обнаружился пульт, с которого, судя по надписям, можно было не только открыть двери, но и отключить все погрузчики и даже транспортную платформу и герметично закрыть часть помещений.
Коридор, в который я попала, плавно заворачивал влево.
— Охрана, склад, склад, склад, — читала я надписи на дверях вслух. — Слушай, Нико, на черта им столько складов? Что они там хранили?
Я пнула одну из дверей.
— Жаль, заперто. О, а тут открыто. Только все равно все сгорело. Как думаешь, будет там дальше лестница наверх?
— Да.
— Хорошо бы.
Я наткнулась на новую пару дверей, больше напоминающих шлюз космического корабля, но они, к счастью, оказались открыты. Комната, в которую я попала, была похожа на одну из тех, что я видела наверху — Теодор называл их мудреным словом «рекреация». Здесь тоже когда-то бушевал пожар. Здорово у них тут, конечно, рвануло в шестьдесят пятом. Я обошла комнату и насчитала три ведущих из нее коридора.
Остановившись, я попыталась прикинуть, какой с большей вероятностью приведет меня наверх, но выглядели они на первый взгляд одинаково.
— Помню, мама в детстве рассказывала нам с Коди сказку, — сказала я, — там герой тоже никак не мог выбрать, куда ему идти, и еще какое-то каменное изваяние ему говорило, что куда бы он ни пошел — все равно ничего хорошего не будет. Слушай, Нико, а камера работает? Ты видишь что-нибудь?
— Нет, Рета.
— Вот черт. Накрылся комм. Ладно, ты не волнуйся, вернемся в город — я все починю. Попрошу Боргена Кару, он мне должен. У него, знаешь, жена — очень талантливый программист. Сейчас надо просто найти выход. Видимо, придется проверять каждый коридор. Пойду против тени, — решила я и направилась к тому, что был справа.
Не знаю, почему это называется «против тени», но так обычно говорил Нико, а мы все подхватили у него это выражение.
Коридор и отсек, в который он привел меня, выглядели как после бомбежки, даже хуже чем то, что мы видели наверху. Вывороченные взрывом двери, какие-то покореженные баллоны, куча оборудования, по которому уже сложно было сказать, для чего его использовали, целый ряд защитных костюмов и ярко-желтых респираторов у стены, — все покрыто толстым слоем сажи и пыли и щедро присыпано осколками стекла и камней.
— В общем, тут все взорвалось, — сообщила я Нико. От звука собственного голоса было легче переносить темноту, боль, холод и страх, что я с минуты на минуту умру. — Тут, мне кажется, была больница или вроде того. Столы тут какие-то с ремнями. Во время операций пациентов привязывают, я точно знаю. Баллоны, — я поскребла один пальцем, надеясь найти маркировку, и обнаружила следы букв «FX». Пожав плечами, я перешла в следующее помещение. — Может, это наркоз. Хотя странно тут все устроено. Вот эти осколки на полу — они от стеклянной стены. Или, может, флексигласовой. А дальше куча таких отдельных палат, что ли… была. Двери с окошками. А за ними… Черт, черт, черт!
Я шарахнулась в сторону, поняв, что — точнее,
