Дженарро. Я хочу верить, что в нем нет ничего дурного.
Альба обняла в ответ, пробормотала:
— Сеньора, возвращайтесь скорее. Бранитесь, если хотите, но у меня сердце не на месте.
Джулия отстранилась:
— Вот глупости! Выдумываешь небывальщину. Мне пора. Не хочу заставлять сеньора Фацио ждать.
Она чмокнула Теофилу в рыхлую щеку:
— Следи за ним, чтобы не улизнул из покоев. Не хватало, чтобы пробрался в подвал.
Она потрепала Лапушку по макушке и направилась к выходу. Альба ушла вместе с ней, а нянька, высунув огромную замотанную голову в дверную щель, долго смотрела, как обе спускаются по лестнице.
Джулия подождала, пока Альба скроется из виду и свернула в знакомый подвал. Отыскала в нужном месте фонарь, прошла известным коридором и толкнула низенькую дверцу.
Фацио уже ждал ее. Сидел на валуне, прислонившись затылком к отвесной скале и закрыв глаза. Подставлял солнцу сизые щеки. Дженарро не мог исполнять обязанности цирюльника, и его господин оставался небритым. Фацио поднялся, шагнул навстречу. Тронул Джулию за руку и поднес пальцы к губам, уколов:
— Я рад, что вы пришли, сеньора.
Она без стеснения вглядывалась в его лицо, пытаясь оценить, насколько он здоров:
— Я не могла не прийти, раз вы попросили. Как ваше здоровье, сеньор?
Он отвел глаза:
— Вполне сносно, чтобы стоять на своих ногах.
— Если вы недостаточно здоровы, пожалуй, стоит отложить…
Фацио ничего не ответил. Вернулся к валуну, посмотрел на спокойное море, лазурно-бирюзорое под солнечными лучами:
— Я почти забыл, как здесь хорошо… — Он усмехнулся: — Когда-то, мальчишкой, я прятался здесь от отца. Теперь Розабелла скрывается от матери…
Джулия невольно подалась в сторону, чтобы увидеть камень в виде груши. Фацио перехватил ее взгляд:
— Там пусто. Похоже, Розабелла больше не приходила.
Она опустила голову:
— Я бы очень хотела, чтобы вы позволили Розабелле общаться с нянькой Теофилой. Мне кажется, они понравятся друг другу.
Фацио вновь ничего не ответил. Щурясь, посмотрел на солнце:
— Нам нужно идти.
Джулия кивнула:
— Я готова.
Он ступил на каменное крошево под отвесной скалой и подал руку. Джулия оперлась на его горячие жесткие пальцы, и больше их руки не размыкались. Это было странное ощущение, совсем не такое, как когда она пробиралась здесь в прошлый раз в одиночестве. Сейчас путь казался легче, короче, приятнее. Джулия даже почти не устала. Порой Фацио терпеливо ждал, когда она переступит с шатких валунов, иногда поддерживал за талию. Все это было необычно, трепетно и странно — идти вот так вместе… если бы не цель этого пути.
Сердце заколотилось, когда впереди показался знакомый просоленный каменный столб. Джулия указала на него:
— Это там. Мы пришли. Каменные ступеньки и расщелина в скале.
Фацио помрачнел, опустил голову:
— Я мог не заставлять тебя скакать по этим камням… Я сглупил. Ты сможешь самостоятельно вернуться?
Джулия опустила голову:
— А если там вновь окажется заперто?
Фацио вздохнул:
— Тогда вернемся вместе, а потом я пойду один.
Джулия не стала спорить, лишь пожала плечами:
— Давайте тогда хотя бы убедимся, что там есть проход. Ведь он закрылся, когда я вошла.
Фацио мысль показалась дельной. Он кивнул:
— Стой здесь, я проверю.
Джулия наблюдала, как его стройная черная фигура ловко передвигалась по камням. Фацио достиг столба, тронул сапогом ступени. Смотрел наверх, задрав голову. Прошел чуть дальше, снова осмотрелся. Вернулся и с сожалением покачал головой:
— Ты права. Хода нет.
— Вы хорошо посмотрели?
Он лишь развел руками.
Джулия подобрала юбку:
— Позвольте и мне, раз уж мы все равно дошли.
Фацио вновь предложил руку. Джулия перескочила на валун и пошла впереди, внимательно осматривая скалу. Столб, вырубленные ступени… неровный черный провал в породе, из которого тянуло влажной прохладой. Она с недоумением посмотрела на Фацио:
— Вот же он, сеньор…
Нельзя в точности сказать, что именно отразилось на его напряженном лице — оно было каменным. Фацио стиснул зубы:
— Если проход закроется — возвращайся назад.
Джулия невольно тронула его за руку:
— А вы, сеньор? Вдруг все повторится?
Он вошел в пещеру, повернулся к Джулии:
— Тогда ты будешь свободна.
Она какое-то время стояла в недоумении и растерянности. В то же время хотелось едва ли не рыдать от какой-то странной необъяснимой обиды. Наконец, Джулия покачала головой:
— Но я не хочу… так. Не хочу, сеньор!
Она решительно шагнула в проем, и тут же обоих охватила непроглядная чернота, в которой мелькнул до боли знакомый голубой шлейф. Пятно замерло различимым силуэтом. Джулия едва устояла на ногах:
— Господь всемогущий! Лапушка!
Глава 57
Уже знакомо дрогнула искра фонаря. Разгорелась ровным теплым пламенем, освещая закрывшуюся пещеру. Джулия кинулась к Лапушке, взяла на руки и прижала к себе, бесконечно целуя макушку. Она виновато посмотрела на Фацио:
— Должно быть, он выскользнул, когда няня стояла в дверях. И пробрался за нами. Я не уследила…
Фацио какое-то время молчал, наконец, повернулся:
— В прошлый раз он тоже был с тобой?
Джулия покачала головой:
— Нет.
Казалось, его лицо помрачнело, но Джулия побоялась что-то спрашивать. Какая теперь разница? Они замурованы в гроте, и выход отсюда только один — через вереницу потайных ходов. Но радовало то, что он точно есть.
Фацио снял висящий на крюке фонарь, толкнул приоткрытую дверцу и вошел в помещение со скамьей. Джулия последовала за ним. В подземелье ничего не изменилось — те же лесенки, те же незапертые двери. Лапушка спокойно сидел на руках, лишь беспрерывно тянул шею, озирался и нюхал воздух. Может, пытался почуять мышей?
Джулия не выдержала молчания, все же спросила:
— Что это за ходы?
Фацио не оборачивался:
— Когда-то был черный ход. Снаружи причаливали лодки с провиантом. Складировали в том помещении внизу. Сверху спускалась лебедка, чтобы поднимать грузы. Но я этого не видел, это было очень давно.
— Но разве нельзя спуститься в это подземелье сверху? Из вашего подвала? Зачем мы шли снаружи?
Фацио остановился и повернулся. Свет фонаря ударил по глазам:
— Не пустит.
Джулия нервно погладила Лапушку:
— Кто не пустит?
Фацио тяжело выдохнул:
— Ты не должна была идти со мной.
— Но тогда вам бы не открылся грот.
Он промолчал. Развернулся и продолжил путь.
За следующей дверцей оказался тупик. Джулия с ужасом огляделась, посмотрела на Фацио:
— Тупика не было. Ни развилок, ни разных дверей.
