мест информация все равно не распространится:
– Не думаю, что ты поймешь, но скажу: всем известно, что тени без света не бывает, но когда света слишком много, тень слабеет и может вовсе исчезнуть. Она нуждается в защите, и в мире есть те, кто заботится о ней. Окрепнув, тень делится с ними своей силой. Это очень приблизительный пример, но вдаваться в подробности мне некогда. Моя цель – укрепить силу тени, а заодно и свою, потому что мы связаны с ней мертвоцепью, мы – единое целое. Это не обычная тень, не отражение какого-то предмета, она живая. И свет, который теснит ее, тоже живой. Им обоим дают силу люди, внутри которых идет непрерывный процесс борьбы темной и светлой энергий. Один и тот же человек в разное время своей жизни может излучать свет либо отбрасывать тень. Ну, ты понимаешь – не в буквальном смысле, конечно. Много лет я трудилась над тем, чтобы люди отбрасывали тень, испытывая негативные эмоции, но излучающих свет становится все больше. С кощеевой иглой я быстро исправлю этот дисбаланс. Уж прости, подробный план излагать не буду, и без того рассказала больше, чем собиралась, а ты наверняка ничего не поняла! Прощай! Обещаю, что ни ты, ни твои друзья, не будете мучиться: вам дадут обезболивающий отвар перед тем, как примутся поедать вас живьем. Да, звучит ужасно, понимаю! Но для такого варварства есть причины: дело в том, что после смерти тело прибывших из-за Барьера, таких, как мы, возвращается в первоначальное состояние, а это подразумевает перемещение обратно, туда, где оно возникло. Поэтому вас будут есть живьем, ведь все вы вернетесь в обычный мир, когда умрете. И случится это уже скоро. Так что, я даже не обманывала тебя, обещая помочь вернуться домой, просто не уточнила детали.
Божена крутанулась на месте, взмахнув плащом, и зашагала прочь. В качестве прощального жеста она подняла над головой руку, в которой был зажат серебристый шип, и покачала ей из стороны в сторону.
Терять было уже нечего, и Тильда собиралась прокричать Божене вслед о том, что тоже обманула ее, и кощеева игла ненастоящая, но в этот момент у Женьки вдруг подкосились ноги, и он камнем повалился на землю. Девушка склонилась над ним, чувствуя, как ужас сковывает все тело от осознания того, что произошло непоправимое. Столб яркого зеленого света, опустившегося с неба, заставил ее поднять голову. Тильда увидела, как Божена и Марк растаяли в воздухе вместе с сиянием. В следующий миг притаившиеся под забором безобразные существа зашевелились, угрожающе заворчали и потянулись к пленникам, оставшимся лежать связанными посреди лужайки.
Подхватив на руки холодного и неподвижного брата, Тильда двинулась к друзьям, зная, что помочь им не в силах. Ей лишь хотелось увидеть перед смертью родные лица. Она успела заглянуть в глаза каждому из друзей перед тем, как злобные чудовища набросились на них со всех сторон.
***
Превозмогая резь в глазах, Виктор смотрел на существо у окна, объятое ореолом яркого свечения. Видны были лишь очертания человеческой головы и белоснежного тела, имевшего форму кокона. Вдруг внимание Зарубина привлек рыжий всполох. В воздухе, вычерчивая зигзаги по всей гостиной, метался огненный клубок. Брызги пламени разлетались от него во все стороны. Странно, что не начался пожар, лишь на паркетном полу догорали мухи адзе, источая едкий дым. У чемодана распростерлись два тела с обугленными лицами. Узнать в них Грабаря и Козельского было уже невозможно. Сам чемодан скрывался под портьерой. Виктор вспомнил, что пришел сюда с целью уничтожить устройство, хранившееся в нем и служившее порталом для перемещения за барьер, в иной мир. Кажется, миссию еще удастся выполнить. Правда, потерянный лом так и не попался на глаза, но теперь Виктор сомневался, что сможет им воспользоваться: силы его совсем оставили. Но ему пришла в голову идея поджечь портьеру, чтобы расплавить провода и пластиковые трубки, из которых состояла адская машина, ведь таким образом ее тоже можно было вывести ее из строя.
Встать на ноги не вышло, и Виктор подобрался к чемодану, перекатываясь по полу. Существо у окна никак не отреагировало на его передвижения, но, возможно, следило за ним. Вот Виктор и увидел люцифлюса! Жаль, что так и не удалось понять, человек это или нет. Да и видно его почти не было: то ли сам люцифлюс так светился, то ли солнце шпарило прямо в выбитое окно. И летающий по комнате огонь вызывал недоумение – он-то что такое?
Зарубин взялся за край портьеры и приподнял ее, стараясь поймать падающие сверху капли пламени, но те гасли с шипением, едва коснувшись бархатной ткани.
– Сгорает лишь все неправильное, – раздался голос, исходивший от существа.
Виктор вздрогнул всем корпусом и замер, осмысливая услышанное. Потом покосился на тела таксидермиста и нотариуса. Чуть поодаль лежал такой же почерневший аптекарь. Странно, что одежда на всех троих уцелела, у Арчи даже очки не треснули, а вот головы у них выглядели, как кусок угля.
В дверях почудилось какое-то движение. Виктор повернул голову и зажмурился: оттуда надвигался отряд сияющих коконов, а над ними роились огненные клубки.
– Мы закончили, можно уходить! – сказал кто-то из вошедших люцифлюсов.
– По городу еще пройдемся? – спросил тот, что стоял у окна.
– Они обычно вместе держатся. Думаю, что нам все попались.
– А этот почему еще живой? – прозвучал третий голос, и Виктор, сообразив, что речь зашла о нем, вжался лицом в пол.
– Это тот, кто знак подал. Он выжил.
– Редкость, но бывает. Так что, уходим?
Сообразив, что расправа ему не грозит, Виктор повернул голову и приоткрыл глаза, желая еще раз взглянуть на таинственных люцифлюсов. Его потрясло, что говорили они, как самые обычные люди. Один даже картавил слегка. Теперь у окна было четверо существ. И оказалось, что у них есть руки: они вытянули их из своих коконов, и огненные клубки устремились к их раскрытым ладоням, а затем не то растаяли там, не то впитались в кожу.
От невероятного зрелища Зарубина вновь отвлек свет, но не белый и не огненный, а зеленый: столб света вырвался из чемодана, рассеиваясь по комнате, и рядом с чемоданом появились два силуэта, мужской и женский. Едва тела утратили прозрачность, как воздух прорезал дикий женский вопль, по которому Виктор узнал Божену. Рядом с ней стоял Марк, новичок из этерноктов, якобы арендовавший у него арт-студию. Тогда этот парень выглядел совсем неважно, и Виктор надеялся, что Божена взяла бедолагу из жалости, а не в качестве замены ему. Но он ошибся.
Люцифлюсы, собиравшиеся, по всей видимости, покинуть комнату через окно, развернулись обратно и вновь вытянули руки вперед. С
