тихо сказала я.
— Ты стала еще красивее. Светишься внутренним светом. Материнство явно пошло тебе на пользу. Я рад. Надеюсь, что ты в курсе всех связанных с ним правил? —спокойно спросил Владыка.
Мне нужно собраться и реагировать так, как будто мы говорим о погоде, а не о моем сыне.
— Правил? — все же не справилась я и скорее прохрипела, а не спросила.
— Да. Согласен, очень редкое это явление, когда кицунэ рожает ребенка. Уж и не помню, когда это и было в последний раз. Кажется, тоже кто-то из розовых отличился, — и он махнул рукой за спину, где развевали хвосты розовые кицунэ на стенах, — Она, кстати говоря, умерла в родах. Так что эти правила давненько не озвучивали.
— И что они гласят? — замерла испуганно я.
— После того, как ребенку исполняется шестнадцать лет, кицунэ обязана оставить его и больше никогда с ним не видеться. Это тот рубеж, когда бессмертное существо обязано прекратить всю заботу о своем потомстве. Ты больше не имеешь право вмешиваться и влиять на его жизнь. Иначе твой ребенок погибнет, — и он улыбнулся, как будто речь шла о веселой шутке, а не о том, что мать разлучат с ее сыном.
Я закусила щеку изнутри, чтобы не разреветься. «У меня есть еще два года. Я успею. Это и так счастье, что я была с ним так долго. Нужно было чего-то подобного ожидать!» — билось у меня в голове.
— Но слухи и сведения о нем тебе будет можно узнавать. Согласись, это логично. С твоим опытом и умениями ты могла бы оказывать ему такую поддержку, которая сделала бы его властелином мира. А этого просто нельзя допустить. Материнские чувства могут ослепить тебя. Хотя я не понимаю, зачем ты вообще его родила? — пожал он плечами.
— Жизнь — это дар, — и я снова поклонилась.
Я совершенно не собиралась отвечать на его вопрос. Я другая. Я не принадлежала этому миру. Я в него попала не по своей воле, меня сюда притянуло. Я просто не могу поступать так, как привычно в их понимании. Я ломаю правила и не принимаю их устои. Именно поэтому я розовая.
— Но, тем не менее, оставим это. Ты получила свой восьмой хвост, и я этому рад. Никто не достигал таких внушительных результатов за такой короткий срок. И я хочу дать тебе маленький совет… Не возвращайся на землю. Не нужно это тебе. Останься в Долине. Возобнови тренировки. Научись пользоваться своими хвостами. А на землю вернёшься, когда… успокоишься и придешь в себя, — сказал он, и в его голосе так много было сладкой патоки, которая лилась и пачкала все вокруг, столько фальшивого участия и лжи, что мне захотелось срочно принять ванну.
— Это приказ, Владыка Кицунэ? — снова склонилась я в поклоне.
— Нет, что ты. Это просто совет. И я даже уверен, что ты ему не последуешь. Твои Учителя говорят, что ты просто невероятно упряма и все делаешь по-своему. Что ж… Ты можешь идти. Но перед этим я хочу все же тебе напомнить, что ты сама выбрала свой путь. И сама приняла все эти решения, — его тон вдруг изменился и стал жестким.
— Решения? Какие? — все же спросила я.
— Ты могла не выходить замуж за смертное существо. Ты могла не рожать этого ребенка. Я все время давал тебе выбор, и ты все время принимала решения не те, что я от тебя ожидал. И вот теперь… Это было твое решение броситься спасать этих лисичек. Ты могла просто прийти ко мне, мы бы поговорили, и ты вернулась бы на землю. Но ты ринулась в самое пекло, и это было твое решение не мое, — настойчиво повторил он.
Мне очень хотелось завопить, что девочки не были готовы к такому суровому испытанию, и это его вина, что они чуть было не погибли. Хотелось сказать, что я просто не в состоянии была убить своего ребенка, что я люблю и не могу отказаться от любви, но я отчетливо понимала, что он всего этого не поймет, и поэтому просто склонилась в очередном поклоне.
Мне нужно просто дождаться, когда он меня отпустит.
— Иди, — махнул он рукой.
Я поспешно склонилась в поклоне и, пятясь, выскочила за дверь, а потом и вовсе понеслась во весь дух из замка.
Я и не думала искать девочек и общаться с ними, не думала и заходить в свой домик. Я летела к арке Тории, чтобы попасть на землю. Я очень торопилась и надеялась, что у меня получится.
Я вошла в арку и отчетливо представила точно такую же в лесу, на острове, рядом с дворцом. Я должна попасть к Тамэ. Я хочу обнять сына, я хочу прижать его к себе, потому что у меня не так много времени осталось до его совершеннолетия.
И мне удалось, хотя я впервые делала это в одиночестве. Но, видимо, наличие восьмого хвоста кицунэ открывало передо мной и новые возможности. Я переместилась, чтобы меня тут же остановил окрик Шиджа:
— Аика, стой!
Я рванула к нему и, наплевав на все приветствия и приличия, завопила:
— Шидж? Что? Где мой сын? Сколько времени прошло⁈ — беспокойно заметалась я и схватила друга за руки.
— Сюнтэн в полном порядке, но, Аика, тебе нельзя к нему, — Шидж покачал головой. — Я тебя тут третий день караулю.
— Неееет, — простонала я. — Прошло уже два года?
— Два с половиной, если быть точным. Тебя не было два с половиной года. Сюнтэну уже почти семнадцать.
Я упала в траву на колени и закрыла лицо ладонями.
— Как же так? — спросила я у стоящего надо мной Шиджа, поднимая голову.
— Прости. Но ты должна была понимать и сейчас принять все, что связано с рождением ребенка от смертного. Я тебя предупреждал. Но теперь это твоя боль…. Ты должна ее принять, — с нажимом сказал Шидж.
— Как же больно… — простонала я.
— А что ты хотела? Ты подарила жизнь! Самое дорогое, что можно подарить! Ты рассчитывала, что все будет легко и просто⁈ Так вот, представь себе, — нет!!! — заорал на меня Шидж.
— Я думала, что у меня будет больше времени… — размазывая по щекам слезы прошептала я.
— Время понятие относительное.
