не обращал внимания. С полным бурдюком на спине Зара ходила от шатра к шатру, выкрикивая время от времени:
— Вода! Кому воды⁈
Наполняя подставленные чаши и получая медяки, она тщательно следила за всеми перемещениями на территории канцелярии. «Его должны кормить, выводить по нужде, или выносить за ним, — рассуждала она. — Это постоянное движение из одного и того же места должно быть заметно».
Из палатки выполз здоровенный, голый по пояс фарг и, прищурившись на солнце, махнул ей рукой:
— Эй ты, иди сюда!
Свернув, Зара начала стягивать со спины бурдюк, а варвар, вытянув ладони лодочкой, буркнул:
— Лей!
Направив тоненькую струю, Зара вдруг заметила движение у палаток канцелярии. Два охранника выволокли человека со связанными руками, пересекли свободное пространство и скрылись в шатре великого логофета.
— Куда льешь, раззява! — Возмущенный варвар отвесил ей подзатыльник.
В голове зазвенело, и Зара очумело обернулась. Вода текла мимо протянутых ладоней прямо на босые ноги фарга.
Вырвав у нее бурдюк, здоровяк запрокинул голову и, приложившись к горлышку, выхлебал чуть ли не половину содержимого. Закончив и утерев мокрые губы, он бросил Заре полупустой мех.
— Держи, раззява!
Поймав бурдюк, та протянула открытую ладонь, но варвар и не подумал платить. Сделав зверскую рожу, он зарычал:
— А ну брысь отсюда, пока я тебе ноги не вырвал!
Правильнее было бы уйти и не связываться с похмельным дикарем, но таких затрещин девушка давненько не получала и душа требовала мщения. Ее оценивающий взгляд прошелся по мощной фигуре. Патлатая башка, выпученный живот, широкие штаны, подпоясанные пеньковой веревкой.
Протянутую ладонь подкрепил требовательный голос:
— Заплати!
— Что! — В заплывших глазах мелькнула злая искра. — Да я тебя…!
Здоровенная пятерня потянулась к Заре, но движения фарга были настолько медленные, что не пришлось даже напрягаться. Подсев под тянущуюся руку, она шагнула вперед и одним движением развязала узел на веревке. Рука дикаря пролетела над головой, а девушка, отскочив, громко выкрикнула:
— Подавись, жадный ублюдок!
Рассвирепевший мужик бросился за наглым водоносом, но штаны тут же сползли на колени и, сверкнув голой задницей, фарг рухнул лицом в пыль. Все, кто был поблизости, разразились неудержимым хохотом, а багровый от бешенства фарг вскочил, натягивая порты и сверкая глазищами. Его взгляд искал обидчика, но тот уже растворился в толпе.
Довольная собой, Зара поболталась еще возле канцелярии, дожидаясь, когда пленника поведут обратно. Ждать пришлось недолго. Вскоре те же двое охранников вытащили конюха под руки, и оставляя на песке следы его босых ног, оттащили в ту же палатку, из которой забрали час назад.
Теперь все было ясно, оставалось только дождаться ночи. В темное время, решила Зара, будет спокойней. Над планом особо думать не приходилось — никаких трудностей не предвиделось. Представить охране образ Варсания, войти в шатер — а вот что дальше, девушка пока не придумала. Судя по тому, что она видела, парень совсем плох и самостоятельно передвигаться не может, а это значит, придется определяться на месте — тащить его оттуда или закончить страдания бедняги прямо там.
Остаток дня Зара провела поблизости, опасаясь пропустить что-нибудь важное, но все текло, как обычно. Заполошно бегали дукенарии, сменялся караул, в сопровождении свиты ушел Варсаний, но заключенного больше не выводили и к нему никто не входил.
Вслед за вечерними сумерками на лагерь опустилась ночная чернота, и Зара пришла к выводу, что тянуть дольше нет смысла. Охранник у периметра вытянулся перед ней, видя идущего Великого логофета. Стражник у палатки сделал то же самое, а второй распахнул перед ней полог. Изнутри пахнуло спертым горячим воздухом, кровью и потом. Какое-то смутное предчувствие на миг остановило ее у порога, но что-то менять было уже поздно.
Отбросив сомнения, Зара шагнула в темноту, и тут же с двух сторон в нее вцепились жесткие руки. Послышался удар кремня, и загоревшаяся свеча осветила довольное лицо Варсания Сцинариона.
— А мы тебя уже заждались совсем!
Перестав дергаться, Зара окинула взглядом палатку: два крепких бойца держат ее по бокам, еще двое чуть дальше не сводят с нее глаз, а в углу лежит тот, ради которого она, собственно, сюда и пришла.
Варсаний неспешно зажег еще несколько свечей и подошел вплотную, освещая лицо девушки.
— Так вот ты какая, посланница Эртория.
Не отводя глаз, Зара попыталась вызвать великого магистра, но сигнал не проходил, словно ее накрыли невидимым куполом.
— Даже не пытайся — не получится. — Варсаний растянул губы в улыбке. — Видишь тех двух парней, что так пристально смотрят на тебя? Это сильнейшие менталисты империи. Зная твои таланты, я решил не скупиться. Согласись, двое всегда лучше, чем один.
Напряжение последних часов отпустило, и теперь Варсаний мог позволить себе многословие.
— Надеюсь, ты расскажешь мне все добровольно, не вынуждая прибегать к насилию?
Не слыша того, что ей говорят, Зара лихорадочно искала выход: «Пока не обыскали, шанс еще есть. Но для этого надо освободить хотя бы одну руку. Что сделать, чтобы мордовороты ослабили хватку?»
Проницательные глаза логофета уставились ей прямо в лицо.
— Что такого вы предложили Иоанну, что он пошел на союз свами?
— Вы же знаете, я ничего не скажу. — Зара вскинула голову. — И никакие пытки не помогут.
— Слышал, слышал. — Варсаний отошел на шаг и осмотрел девушку с головы до ног. — Нечувствительность к боли, ментальная защита и все такое. — Он благодушно улыбнулся. — Но знаешь, мне ведь особо твои показания и не нужны. Достаточно будет его. — Взгляд логофета указал на лежащего в углу конюха. — А кто ты такая, нам расскажет твоя татуировка на плече. Для обвинения Иоанна в государственной измене этого будет достаточно.
Варсаний вновь повернулся к пленнице, а та вдруг удивленно округлила глаза:
— Какая татуировка? Путаете вы что-то!
По лицу Сцинариона пробежала досада, и он подал охранникам знак — разверните ее. Приподняв девушку, как пушинку, те быстро повернули ее спиной, и логофет, схватив рубаху за ворот, попытался разорвать, но плотная ткань не поддалась. Варсаний дернул еще раз и сморщился, не добившись желаемого. Один из держащих Зару громил, инстинктивно желая помощь господину, отпустил руку и, вцепившись в ворот, одним движением разодрал крепкое полотно.
— Ну что же вы, милочка! Вот же она! — Обрадованный возглас логофета оборвался, потому что в тот же миг в руке пленницы сверкнуло лезвие, и второй охранник согнулся, получив удар в живот.
Того мгновения,
