– Правда? – Егор растерян. Лицо у него беспомощное. Он, наверное, поверить не может, что я говорю подобное. Я и сама не очень верю.
– Кажется, я люблю тебя, – шепчу, сжимая его ладонь.
– Из этого предложения нужно вычеркнуть слово «кажется», – вздыхает он и, открыв коробочку, надевает на мой палец кольцо. – Но, думаю, мы это исправим в ближайшем будущем.
А потом становится некогда думать: я падаю в его поцелуй. Пропадаю. У наших тел – свой язык и чувства – прозрачные, настоящие и не вызывающие никакого сомнения.
Павел
Смотрю на себя в зеркало. Хорош. Я офигенен, дерзок и красив. Немного павлин. Чуть-чуть хам. Я самоуверен и местами нагл. И у меня впереди – непростая задача: убить аргументами одну очень вредную ведьму.
Вчера она меня похвалила. Сказала, что я молодец, когда защитил брата и Юльку перед светлым ликом великой княгини Ольги.
Э-Лиза не в курсе, что ве-ликая женщина по сути своей – ведьма. Но вслух подобное вряд ли кто-нибудь рискнёт сказать. Разве что папа. И то не до конца. И Элька не в курсе, что бабуля – вполне милая и безобидная. Нужно лишь изредка её одёргивать, чтобы не заносило в неведомые дали.
В общем, вечер удался. А ночь воистину была волшебной. Я грядущей имениннице спать не дал. Пусть выглядит так, как в зеркале с утра: глаза сияют, губы распухли от поцелуев и вся она светится. Её шатает от усталости.
– Ничего не хочешь мне сказать? – спросил я её, давая шанс реабилитироваться и пригласить меня на свой день рождения.
Элиза сделала лицо невинной овечки, почти искренне недоумевая, что такого важного она забыла сказать.
Ну, ладно. Я временами не обидчив. А мой личный агент ноль-ноль-семь донёс все подробности предстоящего мероприятия. С разрешения его драгоценной Юли, конечно, которая подруге своей вообще не враг.
Ещё один взгляд в зеркало. Пора. А то потеряю время, упущу очень важный и драгоценный для меня момент.
Я приезжаю внезапно. Она меня не ждёт. Бабуля с мопсом сжалилась надо мной, сказала код от подъезда. Я ей поклялся, что женюсь. И она взяла мне и поверила. Не перевелись ещё люди, чистые душой и верящие в сказки. Но в этот раз никого обманывать я не собирался. Очень честный и правильный – аж самому от себя тошнит, честное слово!
– Паша? – приподнимает бровь Элька. – Ну, заходи. Только я немного спешу.
Деловая до невозможности. Молчит, юная пионерка и партизанка. Я тоже делаю усиленно вид, что припёрся вот такой прекрасный просто так.
– Ничего, я не задержу надолго. Как там твой развод? – интересуюсь как бы между прочим.
У Эльки слегка розовеют щёки.
– Думаю, ты знаешь, – берёт она себя в руки и отвечает почти с достоинством.
– Ну, да, – киваю. – Развели тебя три дня назад. Быстро, правда?
– Я должна сказать спасибо? – приподнимает Элька бровь и обжигает меня невыносимой синевой. Я теряюсь в её глазах. И растворился бы на хрен, если б не моя великая миссия.
– Можешь и поблагодарить, – старательно растягиваю губы, делая вид, что улыбаюсь. – С днём рождения, Эль.
О, да, моя хорошая. Вот так. Сделай ещё раз – похлопай ресницами, открой возмущённо ротик.
Щёки у Эльки полыхают. Вся она подбирается. Сейчас последует бросок. Но я не даю ей сосредоточиться. Не сейчас. Потом.
Я беру её за руку и веду в большую комнату. Небрежно усаживаю в кресло. В то самое, что напротив стеклянного столика, по которому вьются чёрные с красным цветы.
Жестом фокусника достаю коробочку с кольцом и ставлю рядом баночку с витаминами. Молчу. Выжидаю.
– Это что? – не выдерживает она паузы.
– Это – часть моего подарка, моя драгоценная ведьма. Я предлагаю руку и сердце. Выходи за меня замуж.
Элька молчит. Онемела, видать, от неожиданности. А затем фыркает, моя норовистая лошадка.
– А это – сердечные капли? Боишься, что от счастья мне станет дурно?
– Нет. Это витамины. Предлагаю ими заменить противозачаточные пилюли и порадовать и родных, и близких, и врагов. Ты, кажется, обещала двойню? Я готов тебе её подарить.
– Какой ты щедрый, Костров, – язвит Элька. – Просто добрейшей души человек.
А затем до неё доходит. Синие озёра готовы выйти из берегов. Она срывается с места и убегает, словно за ней маньяк гонится с кривым ножом.
Я присаживаюсь и расслабляюсь. Ожидаемая реакция. Помчалась проверять, на месте ли её не стопроцентные противозачаточные.
Она возвращается, зажимая в кулаке блистер с таблетками.
– Только не говори, что ты их подменил! – шипит она разъярённо.
– Нет, конечно, – теперь моя очередь ломать брови. – Во-первых, я не такой уж и мерзавец, каким ты меня хочешь видеть. Во-вторых, я сделал очень честное и – признайся – отличное предложение. Но без тебя ничего не получится. Только с тобой.
– Издеваешься? – задыхается она. Грудь у неё соблазнительно приподнимается.
– Нет. Влюбился. Никакого подвоха. Всё очень честно. Я тут подумал… ну, мои седые волосы ты уже видела, дряхлые мышцы – тоже. По-моему, тебе нравится. И я даже не против, если ты подумаешь. Немного. Совсем чуть-чуть.
– Я только с одним замужеством расквиталась. Думаешь, мне хочется снова на те же грабли?
Она вдруг сникает, теряет боевой задор. Становится просто испуганной девочкой. Ранимой и трогательной.
И тогда я поднимаюсь, делаю шаг, прижимаю её к себе.
– Никаких граблей, Эль. Никаких подводных камней. Вот всё, как есть. Ты и я. Я ведь тебе нравлюсь, правда? – целую её в ушко и слышу, как у Эльки сбивается дыхание. – Подумай, – киваю на витамины, а сам тем временем достаю кольцо и надеваю ей на пальчик. – И об этом – тоже. Оно помолвочное. Ни к чему не обязывает, кроме как подумать и сказать: да или нет. Только не спеши.
– Ладно, Костров, – сдаётся Элька и, вытянув руку, любуется кольцом. Я угадал. Ей нравится. И от этого на душе играет оркестр. Очень такую замечательную мелодию – марш Мендельсона.
Наверное, я самоуверенный наглец, но почему-то мне кажется, что у нас всё получится. Так, как задумал я.
– Ну, вот и замечательно, – целую её в губы, немного увлекаюсь, и мне стоит большого труда оторваться от Эльки. Ведьма – что с неё возьмёшь? Плен навеки и навсегда. Я сдался. Выкинул белый флаг. Теперь нужно подождать в окопе, когда созреет моя дорогая девочка. – А теперь вторая часть подарка, – прикладываю к уху телефон, даю сигнал – и буквально через пару минут в дверь звонят.
Там цветы. А за окном – музыка и воздушные шары летят в воздух. У подъезда – бабушка с мопсом. Смотрит на это чудо. Да, этот двор надолго запомнит, как к девушке Элизе Штерман сватался миллионер и бывший повеса Павел Костров!
