а тут вообще непонятно кто с неизвестными способностями.
С утра пораньше, наконец-то, прибыли еще аграфы со специальным оборудованием и, пока их вводили в курс дела, Геану было не до девушки. Вместе с ними прибыли еще воины, поэтому сейчас можно спокойно отправить с ней группу на корабль. Когда он приказал командиру абордажников тайно вынести девушку, погрузить на челнок и отправить в клан, то получил от него сообщение.
— Охранник убит, а девушка исчезла.
Фронтир империи Аграф, система Дикая-3, лес, система пещер, пещера с озером.
Атаку глубинных скорпионов в этот раз прозевали не только самцы, но и самки. Живущие в самых дальних пещерах и глубинах, куда никто из их рода не может спуститься, они периодически выводили новые особи. Как они это делали, Главная Мать не знала, не помогал им и коллективный разум, чтобы это понять или быть готовым к их новшествам. А любимой едой скорпионов были их яйца, за которыми они постоянно устраивали набеги. Плохо было то, что те прекрасно знали, что свое потомство род пещерных арахнидов может выводить только вблизи подземных озер, коих насчитывалось всего три. Это озеро было самым большим и в его окрестностях находилось множество кладок разных гнезд.
Заметили их извечных врагов только на подходе и остановить не сумели. Одно за другим те разорили три гнезда, пока к ним не подошла одна из матерей, сообщившая, что ее сил не хватает для остановки врагов. Тогда Главная Мать направилась ближе и, объединив разумы с другими, нанесла ментальный удар и… ничего. Атаковала она их предводителя, размером в полтора раза больше обыкновенных особей. А подойдя ближе, увидела, что это совершенно новый вид, до этого ни разу не встречавшийся. Пауки не могли справиться ни с ним, ни с его сопровождением, хотя последних все-таки уничтожали. Придется вступать в бой самкам. Они перекрыли им путь и, продолжая наносить ментальные удары, почти сблизились, как в пещере появилось новое действующее лицо, в котором она узнала старого знакомого — огненного человека. Скорпионы мгновенно бросились на новую цель.
Фронтир империи Аграф, система Дикая-3, лес, система пещер.
Я отпрыгнул в сторону, разворачиваясь в воздухе лицом к опасности. «Скорпион?», — мелькнула мысль, а руки сами стали действовать. На появившемся перед глазами изображении нового врага, ибо его намерения по умерщвлению моей тушки не вызвали сомнений, не увидел никаких точек поражения. Это могло означать только то, что ранее с этим животным никто и никогда не встречался или его вообще невозможно убить. В последнее я не верил, иначе те заполонили бы весь мир или, как минимум, все пещеры, если не могли жить на солнце. Еще я совершенно не верил в то, что это создание является моим спасителем.
Я прекрасно видел, что ко мне приближается не менее десятка этих существ, но первый, наверняка являющийся их командиром или вождем, или как там правильно его назвать, выделялся своими размерами. Вот по нему я и открыл огонь, целясь в глаза.
И заряд плазмы стек по нему на землю. Именно стек, словно наткнувшись на несокрушимую невидимую стену. Мне бы удивиться такому развитию событий, но то состояние, в котором я пребываю в такие ответственные моменты, не позволило этого сделать. Лишь на его краю мелькнула мысль, что противник оказался очень опасным. Это я и сам заметил, когда увидел, что его хвост, на котором находилось жало, значительно длиннее, чем у его земных сородичей, которых я хорошо помнил. Конечно, если пропорционально увеличить его в размерах.
Следующий выстрел я направил в сочленение лап, надеясь замедлить скорпиона, но и там защита оказалась на высоте. Третий раз выстрелил в жвалы, оказавшиеся тоже значительно больше, чем должны быть. И тут же полыхнуло чувство опасности, а я дернулся влево, наверное, впервые мои действия совпали с действиями того, кто руководил мной в критических ситуациях. Хвост подбежавшего скорпиона с огромной скоростью нанес удар в то место, где я только что находился. Если бы не интуиция, то меня бы просто нанизали на него, и что-то мне подсказывало, что очень прочная броня аграфов оказалась бы пробита.
По наитию я выстрелил в конец хвоста, в место, откуда высунулось жало, не менее полуметра длиной. Его хвост замер на секунду, вероятно, скорпион был уверен, что атака будет результативной, поэтому попасть в него не составляло труда. Я даже успел заметить тонкую струйку яда, выплеснувшуюся с кончика жала. И вот сейчас заряд плазмы сделал свое дело — хвост обуглился, а скорпион издал какой-то свист. Он остановился, но более мелкие его собратья не прекратили бега, и я принялся отстреливать их. Вот эти создания вполне нормально обугливались. И вскоре подле главаря лежало одиннадцать кучек пепла.
Стреляя, я не мог увидеть действия главного скорпиона, поэтому только сейчас понял причину его неподвижности — он отращивал себе новый хвост. Прямо на глазах. Вдруг откуда-то набежали пауки и начали водить хороводы вокруг него. Тот, по-прежнему стоя неподвижно, пытался схватить их своими клешнями. Иногда ему это удавалось, и тогда он просто перекусывал их. Но пауки сделали свое дело — все лапы оказались плотно обвиты паутиной, словно коконом, тем самым приковав его к одному месту.
Недолго думая, я обошел его и снова отстрелил кончик хвоста, и только сейчас заметил, что из раны вытекает кровь. Не давая ему регенерировать, я время от времени повторял эту процедуру. Скорпион пытался перекусить паутину клешнями, но тщетно. В итоге спустя два часа он истек кровью. Я начал обходить его по кругу, размышляя о том, какие особенности места позволяют так мутировать живым организмам. Имею в виду непонятную его защиту, ведь даже моя броня не выдержала бы тех попаданий. Конечно, если верить интуиции, которой я полностью доверял. А здесь, если бы не его незащищенный хвост, то пришлось бы удирать, а с учетом его скорости и того, что завал не позволил бы мне убежать, то меня бы просто убили. И, наверное, съели.
Вдруг я заметил огромного паука, медленно приближающегося к нам. Вскинул плазмер, но не выстрелил, поскольку вовремя сообразил, что опасности не чувствую. Паук же, видя мое действие, остановился и никаких попыток к движению или нападению больше не предпринимал. Минуту мы стояли неподвижно: я прислушивался к себе, пытаясь поймать наличие
