братья пошли искать это чудище, чтоб ему отомстить, да вернулся только один, сказал, что в лесу неподалёку от его логова устроены всякие ловушки. Одного брата убило невесть откуда вылетевшим бревном, утыканным острыми кольями, второй провалился в яму, на дне которой тоже были колья. А он попал одной ногой в неглубокую яму, и ему в ногу с двух сторон вонзились гвозди, еле выбрался. Нога вся изувечена, да и сам он недолго прожил, вскоре умер от горячки. После этого мы стали ему платить, но всё равно бывало, он нам только мёртвые тела подкидывал. А недавно сказал, что деревню подожжёт, если мы ему не заплатим сто золотых марок. Я ему и говорю, откуда ж у нас золото? А он говорит: скот продайте. Вот так. Мы теперь за ворота и гурьбой выйти боимся. Он в кустах засядет, да из лука стреляет, как по воробьям. Скот от него попрятали, а что толку, сена-то почти не осталось.
Староста устало опустил голову.
— Жили мы, сэр рыцарь, горя не знали, и вот беда пришла. И скажите мне, кто ж вот так, ради забавы людей и животину убивать будет, как не злобный и мстительный демон? И заступничества нам теперь просить не у кого, потому что нет у нас больше образа светлой Девы Лардес.
Хок задумчиво смотрел на него, и в то, что тут замешан демон, ему как-то не верилось. Зачем демону устраивать ловушки в виде ям и летающих брёвен? Зачем ему требовать еду и похищать женщин? Зачем ему золото? Просто столкнулись эти простые люди с обычным злодеем, довольно умным и безжалостным, который понимает, какой ужас внушает такая вот беспричинная жестокость. И ещё шевельнулось в душе у Хока неприятная догадка, когда он услышал о ловушках в лесу, поскольку устройство этих ловушек было ему хорошо знакомо из военной истории родной планеты.
— Вы сказали, что это он сжёг ваше святилище, — заговорил Хок. — Но оно стоит в центре селения, окружённого частоколом и рвом, так как же он пробрался туда?
— Вот я и говорю, что это демон! — воскликнул Леан.
Иного объяснения этому он не знал, и оно казалось ему вполне логичным. И хотя Хока оно решительно не устраивало, другого у него пока не было. Днём он снова вышел пройтись по селению, теперь уже зная, что ставни печальных домов закрыты по вине негодяя, засевшего в своём логове где-то неподалёку. Какое-то время он бродил вокруг обгоревших развалин святилища, пытаясь понять, как злодей добрался сюда. Можно было решить, что он пустил подожжённую стрелу, но расстояние от центра селения до ограды было куда больше длины полёта стрелы. Значит, он должен был пробраться сюда, чтоб тайком устроить поджог.
Тёмный день был прохладным, ветер трепал пламя факелов, освещавших дворы. А возле развалин было совсем темно, и чёрные обгорелые брёвна и доски казались сгустком тьмы, образовавшемся в самом центре деревни. Видно было, что селянам не хочется подходить к ним. Из ближайших дворов на Хока посматривали хозяева, занимавшиеся на улице своими делами, но ни один из них не приближался, видимо, считая это место осквернённым. Только несколько детишек следовали за ним на почтительном расстоянии, с любопытством наблюдая за действиями заезжего гостя.
Хок с сожалением вынужден был признать, что в этот момент, когда настало самое тёмное время долгих суток, ему не удастся осмотреть развалины, где, может быть, таится подсказка, как «двуличный» сумел сжечь святилище. А в том, что это его рук дело, Хок не сомневался.
Он как раз стоял, задумчиво глядя на кучу обуглившихся досок и опорных столбов, когда услышал рядом деликатное покашливание и, обернувшись, увидел невысокого маленького старичка с большим резным посохом, навершие которого венчал поперечный крест. Старичок был совсем седой и одет в белую одежду, подпоясанную тёмным широким поясом. В руке он держал фонарь с решётчатыми дверцами, в котором плясал яркий рыжий огонёк. Поняв, что его заметили, старичок несмело улыбнулся и произнёс:
— Это была очень красивая Дева Лардес. Даже мой прадед не помнил, когда эта статуя появилась у нас, но говорят, что она однажды сама собой возникла посреди деревни, чтоб спасти наших предков от лесного пожара. Тогда деревня была меньше, и лес подступал к самым домам. От молнии в грозу лес загорелся, и огонь понёсся по деревьям, подгоняемый ветром. Люди испугались и воззвали к Деве Лардес. И она явилась в виде статуи с распростёртыми крыльями и огненным мечом. И пожар сразу закончился, выжженное место стало плодородным полем, а скот с того дня стал давать хороший приплод. Люди почитали Деву и устроили вокруг статуи святилище. Теперь оно сгорело.
Он печально взглянул на развалины.
— Я был старостой до Леана, — продолжил он, — но потом, когда мне стало трудно управляться с делами, я попросил людей выбрать другого мне на смену, а сам стал следить за святилищем. И вот не уследил.
— Не думаю, что тут есть ваша вина, почтенный.
— Олар, сэр рыцарь. Меня зовут Олар.
— Почтенный Олар, — поклонился Хок. — Ваше святилище уничтожено злым и коварным человеком, я только не знаю, как он это сделал.
— С помощью колдовства, сэр рыцарь. С помощью очень злого колдовства. Видите ли, святилище загорелось ночью, изнутри. Была тихая безветренная погода, и вдруг внутри вспыхнули стены. Пламя вырывалась сквозь щели между досками в нескольких местах. Собаки залаяли и начали рваться с цепей. Они привлекли внимание к пожару, но было поздно. Несколько мужчин вбежали в святилище, надеясь хотя бы спасти статую, но она тоже пылала. И даже земля горела вокруг. Все чаши, в которых горел огонь, были разбросаны. Жар был такой, что им пришлось поскорее убраться оттуда.
— А что представляло собой святилище? — спросил Хок.
— Оно было круглым, как и подобает жилищу, но поскольку оно было жилищем богини, оно было больше и выше всех домов в деревне. В центре стояла статуя, вокруг — семь столбов, на которых покоилась высокая крыша, центр её уходил в небеса, а вокруг до самых стен тянулся широкий навес, закрывавший нас от дождя. Святилище вмещало всех жителей деревни, и нам не приходилось тесниться во время молитв.
— Ночью там горел огонь? — продолжал допытываться Хок.
— Конечно, сэр рыцарь! Дева Лардес никогда не спит. Потому вдоль стен были установлены треножники, на которых
