Галины к мусорным бачкам напоминали продвижения солдата по передовой! Фишку она уловила – что-то случалось только если все баки, кроме одного были закрыты! Только вот дворники тоже уловили этот интересный факт, и как сговорившись, закрывали все пустые баки кроме одного, а как только он наполнялся, открывали следующий. Поэтому Галина стала метать свой пакет издалека, но тут в бой вступила дворовая общественность в виде дам элегантного возраста.
– Галина Максимна! Вы что это хулиганите, а? Мы на вас участковому пожалуемся! Что за безобразие! Вас камера снимает, как вы мусорничаете! – заводил совместный многоголосый хор, раздражая вредную тётку донельзя. – Сама сколько раз на всех жаловалась, а теперь?
Нет, она бы ответила, как привыкла, только вот и правда, столько раз писала на соседок всевозможные кляузы, что некое остаточное чувство самосохранения зажимало ей рот, подсказывая, что сейчас лучше просто помолчать, а то хуже будет! Могут же и выкопанные цветочки припомнить…
– Ладно, не знаю, что тогда было, но сейчас-то этого не повторится! – Галина решительно швырнула мусор прямо в пасть контейнера, и уже обречённо запрыгала подальше, впрочем, понимая, что всё равно не успевает.
– Повторный курс удался ничуть не хуже! – отчитался Пашка. – Теперь тётка ходит в соседний двор и выкидывает всё там, но в том дворе она тоже пакостничала и скандалила, так что тамошний отряд активистов пригрозил самостоятельно на неё её же мусор напялить. Без загадочных плюющихся контейнеров, а собственноручно!
– Ну, пусть носит всё своё с собой! И бегает по Москве в поисках безопасного места выброса! – резюмировала Полина.
– Прмммявильно! Какие талантливые котятки! – одобрял кот Фёдор, внимательно вслушиваясь в разговоры новых друзей хозяина. – Почти как я!
* * *
В ту кофейню Ника заглянула из-за своего нового бойфренда – она нашла бумажку с адресом кофейни и окольными путями выяснила, что он сегодня отпрашивается с тренировки.
– Никогда я не поверю, что он сюда пошёл бы пироженки лопать! – шипела она, напялив чёрные очки, скрывающие половину лица и шмыгнув в стеклянную дверь. – Да его тренер повесит!
И правда, футболистам как-то странно захаживать в кофейни с явным кондитерским уклоном под названием «Тортик, точно как в детстве».
– Он точно на свиданку смылся! Увижу с какой-нибудь выдрой, все волосёнки ей повыдёргиваю! – размышляла Ника. Что показательно, своего футболиста она трогать и не собиралась. Во-первых, это было неразумно – он только-только смирился с её постоянным пребыванием в его квартире, а во-вторых у Ники было некое подозрение, что если она попытается в него чем-то кинуть или дать по физиономии, то вылетит из его квартиры быстрой ласточкой.
Ника потратила много сил, чтобы заполучить этот кадр, пришлось ещё его с предыдущей девицей рассорить, напоить, прикинуться безумно влюблённой, короче, труда было вложено немало, и всё это было уж точно не для того, чтобы его, этот желанный и многообещающий приз кто-то увёл!
– Только и смотри во все глаза, а то, уволочёт какая-нибудь ушлая и поминай, как звали! – фыркала Ника. Чтобы не терять времени, она решила заказать кофе и призадумалась.
Вообще-то прошлый год выдался спорный. Она развелась с Владимиром, потому что была уверена, что он банкрот! Порадовалась, что вовремя смылась и уволокла с собой кучу ценностей, кроме того, у неё оставалась дорогущая тачка и полдома в Испании. Только всё это повернулось каким-то странным образом – машину пришлось делить пополам, дом оказался захвачен шайкой испанских бродяг – окупас, и его удалось впарить бывшему мужу, который, оказывается, вовсе не разорился, за смешные деньги.
– Ну, я всё равно в выигрыше! – рассуждала Ника, поджидая свою спортивную добычу. – За половину машины и дом в Испании можно купить квартиру около матери, только занафига мне там недвижка? Мама, правда, ноет, чтобы я возвращалась и жила как все. А я не хочу, как все! Я хочу, как королева! Ещё есть деньги и брюлики…
Драгоценности, которые Владимир дарил ей щедро, Ника продавать не собиралась – надо же ей иметь лучших друзей. Всем известно, что для девушек это именно бриллианты! В деньги пришлось влезть и снимать крошечную студию, правда, недолго.
– Жаль, что я от Артурчика уехала. Из него много чего можно было достать… – сетовала Ника, вспоминая, как уменьшалась сумма на счету, – Съём, да ещё по мелочи на обустройство… – Надо было выжить ту его домработницу и остаться до футболиста!
Она так увлеклась подсчётами, что едва не пропустила свой объект – добродушный на вид парень с простоватой симпатичной физиономией уверенно направлялся к стойке с пирожными.
– Ну, и с кем же ты сюда припёрся? – Ника подалась со стулом вбок, спрятавшись за небольшую колонну. – Ну, Вася, давай, показывай кого мне рррастерзать!
– Девушка, а сегодня Зоя на месте?
– Какая ещё тебе Зоя, припадочный? – Ника чуть не вгрызлась от ярости в колонну!
– Извините, она занята! Хозяин приехал – меню обсуждают! – милая улыбка продавщицы за прилавком футболиста Васю ничуть не утешила. Он принюхался, забавно поводя носом.
– А пекла она?
– Да, конечно!
– А! Тогда хорошо. Тогда мне вот это, это, это и вон то! А! Ещё два вон тех и три этих! – он потыкал в витрину. – Мама приезжает, хочу, чтобы она попробовала. Пироженки Зоя печёт и правда точно, как были в детстве!
Если бы Ника была бобрихой, перегрызла бы колонну и получила ею по организму, и она и тогда не была бы в таком шоке.
– Какая ещё мама? Чья? Васька этого? Стой! Он же чего-то с утра лепетал… Ой, блин! Ещё и мать какая-то! – Ника раздражённо фыркнула на подошедшую официантку и рванула к выходу, стараясь, чтобы Вася её не заметил. – Пироженки он покупает… Маааамеее! – злилась она, врываясь в квартиру, которую уже считала практически своей.
Она распахнула дверь и наткнулась на незнакомую, ярко накрашенную крупную женщину, хмуро осматривающую Никины вещи, сваленные кучей на диване.
Дамы уставились друг на друга, ощущая внезапно возникшее и абсолютно идентичное чувство крайней неприязни.
– Кто ты такая? – в один голос уточнили они друг у друга, хотя, бедный Вася каждую из них предупредил. Нике сказал утром, уезжая на тренировку. А маме информацию о присутствии в его жизни Ники озвучил примерно так:
– Мам, там у меня девица живёт. Нет, ничего серьёзного, так, временно. Ага! Только ты на неё сразу не кидайся, ладно? А я приеду, вкусненького привезу.
Вкусненькое для мамы пришло самостоятельно, потому как Васина родительница терпеть не могла всяких хапужных девах, так и крутившихся вокруг её сына.
К моменту возвращения Васи, Ника была загнана в угол и морально
