первый звоночек…
— Да, шеф. Двое, убитых четвёртого в Гарвардском парке тоже были люди МакЛина. Я видел тела, сэр. Это варварство. Им разрезали горло и высунули наружу язык…
— Это называется «колумбийский галстук», Майкл…
— Колумбийский? Но, шеф… Пятеро расстрелянных в машине сегодня были… колумбийцы, сэр.
— Вот именно… Похоже нас ждёт новая война между бандами…
— Но, сэр… По нашей информации, Бадди что-то мутил с латиносами, и вроде бы у него всё было гладко до этого…
— Значит, не поделили что-то. Мне до этого нет никакого дела. Но трупы… Установите слежку за МакЛином.
— Если он узнает об этом…
— Так постарайся, чтобы он об этом не узнал… Что там ещё в Гарварде?
— Ничего особенного. Застрелился студент. Негр. Ветеран Вьетнамской войны…
— Он не просто ветеран, Майкл… Он герой. У него столько медалей, что тебе за всю жизнь не заработать. Там точно самоубийство?
— Выстрел в висок. В упор. Кожа даже обожжена. Пистолет в руке у трупа…
— А откуда взялся пистолет? Пороховой тест, что показал?
— Заключения эксперта скоро будут.
— Ясно. Что там ещё?
— Три трупа в студенческом кампусе. Два пьяных студента и какой-то неизвестный. Алкоголь, наркотики. Один убит ножом для колки льда. Другой свернул шею, когда блевал в туалете. А третий захлебнулся во сне рвотными массами… Он и убил гостя ножом перед этим…
— Ещё кого-то убили?
— Портье в отеле. Но это так… Устранили случайного свидетеля, когда расстреливали колумбийцев в машине перед входом в отель…
— Не нравится мне всё это. Слишком много всего за пару дней произошло. Держи всё этого на контроле! Если узнаешь что-то… сразу ко мне… И постарайся, чтобы журналисты не пронюхали про это. Раздуют в газетах шумиху, потом нас же и будут ругать на всех углах…
— Ясно! Всё сделаю, шеф!
— Иди!…
05 августа. 1974 год.
США. Междугородний автобус…
Бостон, Гарвард, ирландские мафиози… Всё это осталось далеко позади. Мы ехали в автобусе… Лолита дремала у меня на плече. А я всё размышлял и никак не мог понять: Что это было возле отеля? Случайность? Или… Вот не люблю я ни того, ни другого. Случайности — всегда неожиданны и непредсказуемы. Но по сути своей, что в этой, что в прошлой жизни, я морально готов к случайностям и неожиданностям. Готов настолько, насколько можно… В ресторанах и кафе, всегда стараюсь сесть спиной к стене и лицом к выходу… Идя по тёмным переулкам, всегда готов к том, что из темноты выйдет кто-то с намерением поинтересоваться наличием ништяков в моих карманах… Но на этот случай, я в карманах стараюсь держать какой-нибудь весомый аргумент для общения с непонятливыми оппонентами.
А вот к тому, что на наш след каким-то образом могли выйти наши враги, я был не очень-то готов… Потому и сижу вот сейчас, весь такой в раздумьях, как в соплях.
Можно попробовать сменить маршрут, стараясь запутать наш след ещё больше. Сейчас у нас прямой рейс до Нью-Йорка. Мы в пути уже больше часа, и ехать нам ещё часа три. Должна быть короткая остановка примерно через час. Так водитель сказал. Заправка. Можно перекусить и сходить в туалет. Стоянка минут на двадцать, как минимум. Так, значит, и мы можем поехать дальше по другому маршруту, оставив этот автобус следовать дальше без нас…
Ладно… Посмотрим. Пока всё идёт нормально. А на стоянке будет видно.
Как там Лёха говорил? «Троих на месте положим, а от остальных убежим!»
И кстати, надо следить за языком… Там, в отеле, я всего лишь пробормотал банальную фразу «Спички детям не игрушка!»… Но пробормотал машинально на чисто русском языке. Может, это у меня адреналин в ушах кипел после расстрела пятерых колумбийцев в машине прямо на улице средь бела дня, может ещё чего… Но наша ушастая Чебурашка услышала мои слова, и уже задавала мне вопрос: «На каком это языке я разговаривал?»
Отбрехался, конечно… Ну, как отбрехался? «Отстань, говорю, старушка! Я в печали…» Типа того. Сказал, что по-гречески… Но следить за языком всё-таки надо…
Размышляя о разном, я тоже задремал. Дорога меня всегда усыпляла… Иногда даже, когда едешь сам за рулём. Но сейчас я всего лишь пассажир, так что можно слегка и расслабиться…
05 августа. 1974 год.
США. Бостон.
— Бадди! Кто-то перестрелял всех колумбийцев.
— Где?
— Они подъехали на машине к своему отелю. А там у входа какой-то парень начал палить сразу из двух стволов. Колумбийцы и пикнуть не успели. Он всех завалил. Потом подошёл поближе и сделал каждому контрольный выстрел в голову. Никто не выжил.
— Он один был?
— Да вроде бы с какой-то бабой.
— Может с той колумбийской девкой?
— Не похоже. Это была постарше, толстая и в очках. Но её, как и его толком никто и не разглядел. Всё разбежались.
— А твои люди?
— Наблюдали издали, чтобы не светиться.
— Да. Светиться нам не надо… Говоришь, всех положил?
— Да. И даже парня в гостинице, который ключи от номеров выдаёт, тоже, как свидетеля убрал. Но его убил ножом.
— Понятно. Это хорошо, что всех убил. Они здесь не слишком легально дела крутили. Так что к нам с той стороны претензий быть не должно… Но всё равно, пусть ребята поищут этого парня с бабой.
— А девку продолжать искать?
— Конечно. У неё наши деньги. Больше ничего не произошло?
— Нет. Только полиция чего-то засуетилась.
— Ещё бы им не суетиться. Сперва убили наших людей, да ещё по-колумбийски, с языком… Потом колумбийцев перестреляли. Они небось думают, что снова война между бандами началась… Ну и пусть так думают…
05 августа. 1974 год.
США. Где-то по дороге из Бостона в Нью-Йорк…
Разбудила меня Лолита. За окном уже сгустились сумерки, но ярко подсвеченная бензозаправка и магазинчик рядом с ней скрашивали вечерний пейзаж.
— Ты пойдёшь куда-нибудь?
Учитывая, что спросонья, мне дико захотелось отлить, то я кивнул.
— Пойду, конечно… Давно стоим?
— Только что встали… Пошли! — сказала она, слегка позёвывая.
Она довольно-таки смешно выглядела в своём утолщающем наряде и двигалась по проходу автобуса немного неуклюже. Но всем вокруг на это было глубоко наплевать. Толстяков уже и в этом времени хватало. И они тоже торопились на выход. Видимо, чтобы что-нибудь сожрать в местной забегаловке. Времена гендерного равенства ещё
