class="title1">
Эпилог 1
Спустя два месяца
Уговорить Алену на широкомасштабную свадьбу оказалось сложным делом. Но не намного сложнее, чем подкупить всех слесарей-сантехников, живущих в городке, в котором расположен отель «Три звезды». Артем тогда справился за несколько дней. Одни уволились, остальные отказались от предложенной вакансии. В итоге все остались в выигрыше.
Конечно, он не поверил, что Аленка совсем от него отказалась, но некоторые опасения были. Потому и согласился на предложение Георгоса увезти на время всех Плохих девочек вместе с их бабушкой на уединенный остров.
Слишком уязвимой оказалась его Аленька, и здесь Артем был полностью согласен с Отоносом. Что без связи с внешним миром и среди родных она гораздо быстрее отойдет и восстановит пошатнувшееся душевное равновесие.
Для Асадова было полным шоком узнать, кем на самом деле оказался «дедушка Джордж». Пожалуй, даже больше чем для Алены. Они с Георгосом встретились после праздничного банкета, и тот рассказал, кому принадлежала идея привести его невесту на съезд.
Отонос собирался сделать официальное предложение Елизавете Алексеевне, бабушке Алены. Назвать свое настоящее имя, подарить Алене отель, но не на глазах у толпы народа, а в кругу семьи. Хотя кто знает, что там было у него на уме.
Отоносы все достаточно хитровы… Ладно, хитровыделанные. И Георгос, и Стефанос, и весь их клан. Там целая армия двоюродных братьев, дядей и племянников, и все до единого трудятся в «Цитадели». Но благодарными они быть умеют, этого у Отоносов не отнять.
Георгос рассказал, что ему позвонил мужчина, назвался Демидом Ольшанским и предложил встретиться, чтобы обсудить вопрос, касающийся наследства Павла Плохого. Конечно Георгос согласился.
Ольшанский при встрече объяснил, что его наниматель, Артем Асадов, хочет вернуть своей невесте, дочери Павла, отнятые отели ее отца. От Георгоса требовалось сделать что-то, что отвлекло бы внимание Берсенева, выбило почву из-под ног, лишило покоя.
— Я правильно понимаю, что вы готовите отель «Три звезды» к продаже, господин Отонос? — спросил Ольшанский. — Ваш покупатель случайно не Алена Плохая?
— А вы откуда знаете? — недовольно буркнул Георгос.
— Это моя работа все знать, — уклончиво ответил Ольшанский, и тогда Георгос решил привести Алену на открытие съезда.
Этим он сразу убил двух зайцев — лишил сна Берсенева и сместил фокус внимания общественности с того злосчастного интервью на простую девушку, спасшую жизнь миллионеру. Люди такое любят намного больше, чем грязные, ничем не подкрепленные сплетни.
К слову, обе девки суды проиграли и теперь должны Алене и Артему возместить установленную в судебном порядке моральную компенсацию. Артем в работе своих юристов не сомневался, гораздо больше его впечатлил рассказ Георгоса.
Алена мало говорила об этом, а у Отоноса не было повода щадить Асадова. И он оторвался по полной. Рассказал, как брошенная Артемом одинокая девочка собиралась сделать аборт. Как она пришла к «мистеру Ричу» с коробкой, в которой было три пары розовых пинеток, и как он уговаривал ее оставить девочек.
Об этом было тяжело слушать. Тяжело и невыносимо. Представлять, что не попадись ей на пути Георгос, возможно, она бы не выстояла, сломалсь. Слишком сложное испытание выпало такой юной девушке.
Георгос не выбирал выражений, а Артем не ждал снисхождения. Особенно когда тот рассказал, как помчался вслед за Аленой в Вену на ярмарку, потому что понимал, что она может встретить там Асадова. Понимал, не наделся на Артема, и как оказалось, вполне обоснованно.
— Ты допустил ошибку, мы все ошибаемся, но последствия этой ошибки ты оставил разгребать восемнадцатилетней девчонке, которая бесхитростно заявила тебе, что влюбилась, — жестко высказал ему Георгос. — А ты дал таблетку, сунул деньги и решил, что на этом твоя ответственность закончена. И кто ты после этого? Еще и поверил, что она могла тебя шантажировать.
Асадов мог сходу выдать с десяток подходящих наименований себя, только представлять, что в этот мир так и не пришли Миланка, Маргаритка и Марьяшка, думать не хотелось. Слишком больно, слишком тяжело, слишком уничтожающе.
В общем, он со всех сторон налажал, поэтому и отпустил Алену с Георгосом на остров, а сам уехал устраиваться на работу в «Три звезды». Раз не хочет выходить за миллиардера, за сантехника ведь не откажется?
Он и дом там думал начать присматривать. Ясно же, что Аленка не уедет далеко от своего отеля. С другой стороны, когда Ольшанский убьет отели Берсенева и Артем их выкупит, где в итоге они осядут? А здесь пока можно обойтись квартирой.
Артем был готов к очередному этапу уговоров, но на этот раз Аля сдалась без боя. И даже замуж согласилась выйти. Осталось только уговорить ее на роскошную умопомрачительную церемонию и празднованием с приглашением двух-трех звезд мировой величины.
Сама Алена хотела закрытую свадьбу с минимальным числом приглашенных.
— Это же один раз в жизни, Аленька, — стоял на своем Артем и подозрительно щурился. — Или ты собралась не один раз замуж выходить?
В итоге свадьба получилась шикарная. К Артему Алену вел Георгос, их дочки были цветочными девочками. Они несли корзинки с розовыми лепестками и рассыпали их перед невестой и своим приемным дедом. Девочки продолжают называть его дедушкой Джорджем, им так привычнее, чем Георгос.
Артем до сих пор не мог поверить, что у него все получилось, и теперь все его Плохие девочки стали Асадовы. Не совсем все, Алена долго собиралась с духом, а потом решилась и спросила, как он отнесется, если она оставит двойную фамилию. Плохая-Асадова.
— Темочка, я тебя очень люблю, правда, — она забавно запиналась, все еще лежа на нем после очередного марафона, когда дети гостили у бабушек Галины и Ларисы. — Но понимаешь, Плохая это почти бренд, меня многие знают под этой фамилией, а еще память о папе…
Конечно, Артем понимал. Еще как понимал.
— Я вообще не представляю, что девочки когда-то перестанут быть Асадовыми, — поделился он с любимой. — Меня это уже бесит, они только ими стали.
— Тогда можно я возьму двойную фамилию? — с надеждой подняла голову Алена.
— Плохая Асадова? — попробовал на вкус Артем и кивнул. — Годится.
Теперь в семье появилась новая шутка о Хороших и Плохих Асадовых.
Ольшанский уже дал добро Артему скупать акции берсеневских отелей, стоимость которых стремительно пошла вниз после взлета популярности истории дочери Павла Плохого и миллионера Отоноса. Кто-то из медийщиков нарыл, как Берсенева стал владельцем отелей Павла. И если со стороны закона подкопаться было не к чему, то моральная сторона возмутила общественность.
Берсенева так старательно окунули в дерьмо и хорошенько повозили мордой, что остановить этот обвал ему оказалось не под силу. Он вынужден был продавать
