Силясь удержать обезумевшего музыканта, вышибала наносит ему резкий удар по затылку и отпихивает в сторону. Обмякнув, Паоло оказывается в холле, притиснутый к стене. В тот момент, когда за ним закрываются двери, он узнает седую гриву великана, дважды в него стрелявшего. Тот смотрит на него, не выказав никакой реакции, и входит в зал. Слышно, как на сцене уже располагается «Антихрист».
Секьюрити вышвыривают свой груз на тротуар, а улица кишит полицейскими. Не успев подняться, оба оказываются прижаты к земле вооруженными людьми. Вокруг кричат, бегут, веет хаосом.
Паоло слышит над собой голос:
– Это со мной!
Он поднимает голову, рядом стоит Ибанез, на руке у него оранжевая повязка с надписью «Полиция».
– Второго забирайте.
Он наклоняется к Паоло.
– Все в порядке?
– Да, все хорошо, инспектор.
– Вставай.
– Он был там, и Берди я видел в зале, и тот высокий, что в нас стрелял, тоже вошел. И ваша сестра наверняка там.
– Не думаю.
– Как это?
– Я ее уже нашел.
– Да? С ней все хорошо?
– Она мертва, – произносит инспектор без всякого выражения.
Паоло молчит, сказать тут нечего. Ему понятно, что сыщик отложил свое горе на потом, что новость разбила его на мелкие осколки, которые уже не склеить, но пока он не может дать волю чувствам, не имеет права.
– Мне очень жаль, инспектор.
– Я иду туда, жди меня здесь.
– Ни за что, я с вами.
Зная, что настаивать бесполезно, Ибанез берет его за руку.
– Пошли.
«Антихрист» начал концерт. Публика теснится у сцены. Эш разговаривает с двумя девушками и парнем, показывая им разные направления в зале, и раздает коробочки, которые они прячут в карманы. Парень направляется к бару и смешивается с осаждающей его толпой. Все пытаются заказать выпить. Не доставая коробочки из-под куртки, он открывает их, в руках у него оказываются два маленьких шприца, и он принимается быстро колоть всех, до кого может дотянуться. Мужчина в каскетке справа от него, почувствовав укол, хватает его за руку и смотрит в лицо, но тут же глаза его закатываются, зрачки расширяются, голова откидывается назад. Охота продолжается. Женщина, мужчина, и еще один, и еще, и две девушки одновременно. Толпа такая плотная, что тела не могут упасть.
Еще две ядовитые медузы, управляемые скополамином, две девушки идут, рассекая толпу, каждая в свою сторону. Укол следует за уколом, они пробираются вперед с пустыми глазами, никуда не торопясь. Та, что слева, уже у входа в уборные и приближается к секьюрити, будто хочет с ним заговорить. Он наклоняется к ней. Девушка вонзает иглу ему в сонную артерию. Он успевает поймать ее за руку, пытается оттолкнуть, отразить удар, но силы уже покидают его, руки не слушаются. Она отпихивает его, и издали можно подумать, будто он сел. Она беспрепятственно входит за сцену. Несколько групи смотрят концерт из-за кулис. Укол в спину, в ягодицу, в поясницу, в шею, в плечо. Быстрые, отлаженные движения. Вот она бросает пустые шприцы, тотчас достает новые и поднимается по винтовой лестнице в уборную. Мики, басист, сидит спиной к двери, потягивая пиво. Почувствовав укол, он поднимает руку к шее. Боль пронзает его тело электрическим разрядом, подбрасывает со стула. Обернувшись, он видит шприц, хватает девушку за горло, в глазах у него мутится, а она колет его снова и снова, в грудь, в руку, в живот, рой жалящих пчел. Мики еще успевает шагнуть к лестнице, волоча ее за собой. В тот момент, когда останавливается его сердце, он стоит на верхней ступеньке, и безжизненное тело падает вперед, увлекая за собой убийцу. От удара шея девушки ломается с легким хрустом. Спичка. Воробушек. Под телом басиста ее совсем не видно.
В зале царит хаос. «Антихрист» исполняет номер за номером, ни о чем не подозревая. Слишком много народу. Из дальнего угла, держа в каждой руке по шприцу, медленно идет Эш.
Втыкая отравленные иглы в массупублики, содрогающейся от прикосновения ядаОн уже не считает убийственных уколовсмертоносных стрел,вонзенных в реку телспаянных музыкой[68]
Нижние басы погрузили публику в глубокий транс, людское море колышется в ритме музыки, тела слипаются в массу, не замечая тех, кто упал. Кто-то оборачивается, ощутив иглу, и пытается ударить, Эш нажимает на поршень, и человек падает. Он косит, он истребляет, спокойно и методично, вполголоса бормоча молитву на латыни. С каждой минутой все сильнее пахнет смертью.
Sanguis martyrum semen christianorum.
Кровь мученика – семя христианина.
Когда в зал вбегают Ибанез и Паоло, пол уже усеян трупами, и публику охватила истерия. Все толкаются, топчут друг друга, паника распространилась единым духом, как чума. Через мертвых просто переступают. Не зная, откуда исходит опасность, те, кто еще на ногах, бегут в разные стороны. Мечется стая обезглавленных гусей. Иные, оцепенев от страха, стоят и смотрят на приближающегося Эша, ждут укола, уже заранее мертвые. Музыкантши на сцене перестали играть и уставились, как завороженные, на побоище под их ногами. Только крики слышны теперь в зале, только боль. Не ускоряя шага, Эш продвигается к сцене и всем встречным впрыскивает яд. Спиной к группе неподвижно стоит Берди, ее глаза устремлены на него. Ибанез выхватывает пистолет, Эш всего в метре от них, шприц поднимается, игла нацелена в шею девушки.
– Стой!
Эш, приостановившись, оборачивается на голос.
– Брось это! Сейчас же!
С легкой улыбкой на губах Эш разворачивается и делает шаг к Берди.
Инспектор берет его на мушку и дважды стреляет. Первая пуля попала в спину, он заваливается на правый бок, еще пытаясь идти. От второй взрывается его седая грива, обрызгав Берди пурпурными каплями. Эш падает к ее ногам. Несколько белых волос с красными потеками кружатся в воздухе и медленными зигзагами опускаются на тело в застывшей тишине.
50
Следующие дни остались в памяти днями хаоса. Паоло безвылазно сидит дома, задернув занавески, и слушает радио. Насчитали уже шестьсот тридцать два трупа. Общество не рухнуло, и революция не состоялась. Великий день не настал. Он решается выйти, только когда кончаются сигареты и кофе.
Спустя неделю 21 июня все еще остается на первых полосах газет. Паоло узнает, просматривая «Паризьен» в бистро напротив, что большинство убийц, действовавших той ночью, покончили с собой, выпив или впрыснув себе яд. Те, кого удалось арестовать, делятся на две группы, «активные» и «пассивные», первые отправились в этот крестовый поход добровольно, вторые же были превращены в безжалостных убийц коктейлем на основе скополамина, «наркотика зомби», мощного колумбийского галлюциногена, используемого, чтобы манипулировать жертвами: под его действием человек полностью утрачивает волю и слепо повинуется приказам извне.
