титьки будить, то и замуж меня возьмет, а не тебя, понимаешь?
— Да? — Таша задумалась. — Не, тебя он не станет, субординация не позволит.
Вернулся Шепот и быстрым шагом подошел к девушкам. Сунул кулак промеж них и разжал. В руке у него лежал сформировавшийся кусок грязи, словно отвалившийся от подошвы.
— Это не наша, точно вам говорю. Ни у кого такой обуви нет. А она еще влажная.
Ника взяла из его рук комочек и рассмотрела ближе.
— Тебе не кажется, что это вывалилось из-под копыт кабана? Смотри, форма треугольничком. — Она сориентировала кусок грязи так, как он должен был находиться внутри копыта животного. — Похоже?
— М-да. — Шепот вынужден был согласиться. — Кабаны, наверное, и топали по асфальту. Ну, все равно, лучше чуть-чуть перебдеть.
— Согласна. От имени командования объявляю тебе благодарность за хороший слух. — Ника пожала руку смущенному Шепоту.
— Да, ну вас. — Отмахнулся он. — Пойду лучше, машину подготовлю к дороге.
Он ушел.
— Следопыт. — Иронично произнесла ему вслед Таша.
Ника еще раз повертела в руках комок грязи, чтобы убедиться в своей правоте и не нашла никакого повода считать иначе. Будь эта грязь с ноги человека, зачем ему идти по дороге ночью, когда тут и днем не особо опасно. Она выбросила грязь в сторону и забыла о ней. Таша уже начала ритуал раздачи чая.
Шепот подошел позже всех, когда из трубы паровой машины потянулся древесный дымок.
— Раскочегарю заранее. — Сообщил он. — Будете смеяться, но я уверен, что это не кабан был.
— А кто? — Спросила Таша.
— Человек. — Ответил он. — Кабаны, где идут, там и роют носами, а я вдоль обочины сколько ни шел, не видел разрытого.
— Почему тогда грязь сырая, если они топали по асфальту? — Спросила Ника. — Не из леса же они выбрались?
— Без понятия. Может и из леса. Не такие уж тут дикие места, как говорит твоя карта. Осмотрительнее надо быть.
Таша положила ладонь поверх руки Шепота.
— Я думаю, Шепот прав. Осмотрительность нам не помешает, а то получится, как с коровами. — Произнесла она будто бы всерьез.
— Поддела? — Догадался Шепот. — Это ты за ночную побудку отомстила?
— Нет, даже Ника одобрила такой метод. Теперь всех будем будить за титьки, даже мальчиков.
— Еще и разболтала. — Шепот взял кружку с чаем и ушел.
— Дура ты. — Ника встала и ушла за ним.
Она догнала Шепота.
— Не сердись на нее. Ты ей нравишься, только она своенравная какая-то. Перед тем, как сдаться, хочет помучить. Прелюдия у нее такая. Это свойственно многим симпатичным девушкам. Но с другой стороны больше будить ее таким способом не надо, это как-то слишком физиологично.
— Ладно, понял, спасибо, что не поддержала ее. Иначе бы Ташу понесло.
— Не за что. Мне не нужны в отряде разногласия. Чувствую, что это последний смешанный выход, в следующий возьму только парней. Выросли девчонки из солдатской формы, пора менять ее на передники.
— А сама то, что, не выросла?
— Нет, а может, и не вырасту никогда, потому что у меня задача другая.
Шепот никак не прокомментировал ее признание.
Завтрак закончился одновременно с набравшим давление ресивером. Его свист дал отмашку отряду грузиться.
— Так, ребята, — Произнесла Таша, обращаясь к бывшим беглецам, — буду признательна, если вы поедете в кузове в этот раз, а я в кабине.
Мальчишки посмотрели на Нику, ожидая от нее одобрения, как от командира.
— Живо все в кузов. — Приказала она им.
Ребята с диким восторгом запрыгнули в него. Ника послала Таше одобрительный взгляд. Ей осталось вытерпеть этот ненужный роман еще несколько дней, а потом оставить их в покое, чтобы они делали со своими отношениями все, что хотели.
Машина, разрывая колесами мягкий влажный грунт, выскочила на дорогу. Доехала до перекрестка и понеслась по широкой трассе. Ребята из любопытства непрерывно передвигались вдоль бортов, наблюдая за ездой с разных сторон, показывая и что-то объясняя друг другу. Они познавали жизнь совсем с другой стороны. Теперь их везли, а не они.
К обеду солнце начало припекать. Ника встала в передний левый угол борта, опершись о них руками, чтобы встречный ветер охлаждал ее. Дорога в этих местах петляла без видимой причины, будто ее проектировал пьяный инженер. А Шепот как будто наслаждался поворотами, лихо заруливая в них. Наверное, пытался напугать свою норовистую сердцеедку. Ника ничего не имела против, пока это не грозило опасностью для всего отряда.
Но тут случилось то, чего никто не ожидал. Ввалившись в один из поворотов, они оказались в какой-то сотне метров от группы людей. Вернее, это был отряд, построившийся шеренгами и рядами. Перед ним и позади, ехали конные повозки с генераторами. Шепот высунулся в окно и испуганно посмотрел на Нику.
— Тормозить? — Спросили его губы.
— Нет, проскочим. Делай морду кирпичом. — Крикнула она ему, затем повернулась к мальчишкам. — Все на пол! Живо!
Отряд стремительно приближался. Ника схватилась одной рукой за автомат. Люди на дороге слегка посторонились и начали озираться назад, привлеченные шумом. Без всяких сомнений, это были какие-то военные из числа необращенных. Они были вооружены, но оружие держали на плечах, не думая им пользоваться. Ника решила, что они приняли их машину за свою. Она инстинктивно приложила правую ладонь к виску, отдавая воинское приветствие. Ей тоже отсалютовали в ответ и даже помахали.
Когда они отъехали на приличное расстояние и скрылись за поворотом, Ника сползла по борту и закрыла глаза. Ей сразу вспомнился сон, который теперь показался вещим и кусок грязи, который преподнес Шепот.
Глава 16
Глава 16 "
Из происходящего на интересовавшей территории Максим сделал вывод, что его оппоненты по «черному спектру» от способов ограничения его активности перешли к игре реальными фигурами, причем на стороне необернувшихся. И подошли они к этому вопросу с размахом. По дорогам, ведущим к единственной общине обернувшихся, окруженной кольцом кристаллов, стекались вооруженные люди. Как удалось Лидеру так согласованно повлиять на разные общины, Максим не знал. Его самого ограничили, превратив в пассивного наблюдателя.
Из множества попыток наладить контакт, Лидер ответил однажды. Максим спросил его прямо:
— Зачем ты хочешь сгубить людей, которые больше всех достойны жить?
— А пусть докажут, что так и есть. Вместо того чтобы распространять свое влияние, они трусливо прячутся за кристаллами, которые тоже не их заслуга. Побеждает не тот у кого больше клыки и когти, а тот, кто умеет приспосабливаться. Мои симпатии на стороне обычных людей, потому что им труднее приспособиться, но они многое делают для этого.
— Войне пришел бы конец, если бы они приняли волновой
