Он игриво потрепал маленькие заостренные ушки.
Это имя, сорвавшееся мягким мурлыканьем с его губ, мгновенно заставило меня сжать бедра.
— Мяу, — сказала я, подмигнув, и Гарри откинул голову назад, смеясь.
— Какая опасная киска, — сказал Гарри и взял меня за руку. В шоке я посмотрела на наши сцепленные руки и на людей, танцующих и разговаривающих вокруг нас. Он держал меня за руку. На публике. На виду у всех. Здесь были не только его сотрудники, но и люди из английского общества. Много, очень много людей. Но когда Гарри шел со мной сквозь толпу, игнорируя любопытные взгляды, я поняла, что ему все равно.
И мне тоже.
Гарри протянул мне бокал шампанского.
— Я никогда не видел тебя такой красивой, как сейчас, Фейт.
— Потому что половина моего лица закрыта? — поддразнила я.
Гарри взял шампанское из моих рук, не обратив внимания на мою колкость.
— Потанцуй со мной.
Ужас пронзил меня.
— Эээ… — я посмотрела на вальсирующие пары и на ожидающий взгляд Гарри. — Не уверена, что смогу так танцевать. Если ты забыл, я неуклюжая. Как самый неуклюжий человек на свете.
Гарри явно не принял отказа и потянул меня на танцпол. Я прошла мимо Салли, Майкла и Сары, которые застыли, посмотрев на то, как Гарри держал мою руку. Когда мы вышли на танцпол, музыка изменилась. Я сразу же узнала ее. Она была медленнее той, что играла раньше, и Гарри притянул меня к своей груди, обхватив руками.
Под полумесяцем и звездами он вел меня по танцполу, и каждое наше движение сопровождалось песней Эда Ширана и Андреа Бочелли о том, что мы идеальны.
— Андреа Бочелли, — прошептала я на ухо Гарри. — Эта музыка всегда будет напоминать мне о тебе. — Гарри, как Maître, включал Андреа Бочелли каждый вечер, когда я была с ним. Гарри включал его музыку в своей квартире. Как я могла не понять?
— Я даже не мечтал, что это произойдет, — сказал Гарри. Я оказалась в ловушке его голубого взгляда, и окружающая нас толпа исчезла. — Я никогда не думал, что ты будешь со мной рядом.
Положив руки на затылок, я потянула его к себе и приблизила его губы к своим. Гарри сдвинул маску в сторону, открыв свое лицо, чтобы поцеловать меня дольше, глубже, медленнее. На его губах ощущался вкус мяты и шампанского, и я растаяла в его объятиях. Мы были здесь. Никаких секретов. Сердца обнажены, и нет никаких препятствий на нашем пути. Мое сердце сильно билось в груди, а музыка, которая так идеально подходила нам, уносила нас прочь.
Гарри крепко обнимал меня за талию, и я чувствовала это. Он еще не сказал главных слов. Но каждым поцелуем, каждой лаской языка, каждым движением рук по моей спине он говорил мне, что любил меня. Я пыталась показать ему, что тоже любила его, запустив руки в его волосы и улыбаясь ему в губы. Когда песня закончилась и наши губы разомкнулись, я встретила взгляд Гарри и не смогла отвести глаза. Заиграла другая песня, а я так и стояла, обнимая его, и он тоже обнимал меня.
— Я так счастлив, что ты приехала, — прошептал Гарри. Затем на его лице расцвела умопомрачительно красивая улыбка. — И я очень рад, что этот чертов лифт сломался. — Я засмеялась, и Гарри взял меня за руку. — Давай выпьем. — Когда мы пробирались сквозь толпу, кто-то взял меня за свободную руку.
Увидев блондина в черной традиционной маске, я сразу же узнала его.
— Можно вклиниться? — спросил Николас.
— Один танец, потом она снова моя, — сурово сказал Гарри, и я застонала от доминирования в его голосе. И попыталась подавить свой стон кашлем, но, когда Николас прикрыл рот, чтобы скрыть свое веселье, я поняла, что это было напрасно.
Когда мы вышли на танцпол, заиграла более быстрая и зажигательная песня, и Николас закружил меня по танцполу, как балерину в шкатулке с драгоценностями.
— Как Сейдж? — спросил он, ничуть не скрывая своих чувств к моему другу.
— Он в порядке. — Николас кивнул, и я спросила. — Николас Синклер, какие у тебя намерения в отношении моего лучшего друга?
Он наклонился ближе и ответил.
— Порочные. Очень, очень порочные.
— Тогда у вас все получится, — сказала я и позволила ему снова покрутить меня.
Николас посмотрел через мое плечо и сказал.
— Что ты сделала с моим кузеном, и где я могу это купить? — я повернулась и увидела Гарри, который пил шампанское в баре и смотрел в нашу сторону, совершенно не обращая внимания на людей, собравшихся вокруг него для беседы.
— Я понятия не имею, о чем ты, — сказала я, не в силах перестать смотреть на Гарри.
— О, черт возьми. — Николас увел меня с танцпола и вернул Гарри. — Не так уж весело, когда твой партнер все время смотрит на кого-то другого. — Николас подмигнул мне, схватил другую женщину и потащил ее на танцпол.
Гарри притянул меня к своей груди. Мы еще немного потанцевали, не обращая внимания на вопросы и пристальные взгляды гостей. Шампанское бурлило в моих жилах, фальшивые звезды сверкали, а Гарри не отпускал меня весь вечер.
Когда зазвучала медленная песня, я встала на носочки и прошептала.
— Займись со мной любовью. — Гарри поднял голову от моей шеи и встретил мой взгляд. — Уведи меня отсюда и займись со мной любовью, — повторила я.
Гарри взял меня за руку и повел через толпу к лестнице. Мы направились к моей комнате. Когда прошли мимо нее к двери в конце коридора, он повернул ручку. С румянцем на щеках он признался.
— Моя комната.
— Рядом с моей.
Пожав плечами, он сказал.
— Мне нужно было, чтобы ты была рядом. — Сбросив с себя и с него маску, я прижалась губами к губам Гарри, и мы прошли в его спальню, закрыв за собой дверь. Гарри снял туфли и повел меня к кровати. Он осторожно положил меня на матрас, и я уже чувствовала, что этот момент был другим. Не было ни шуток, ни игривых подколок. Это были он и я, наши истинные сущности, наконец-то вместе.
Не разрывая зрительного контакта, Гарри снял пиджак, а затем и рубашку. Я вздрогнула, увидев его рельефную грудь и торс, и не отвела взгляд — ни разу, — пока он стягивал брюки и забирался на кровать.
Гарри целовал меня. Он целовал и целовал меня до тех пор, пока мои губы не распухли, и я полностью не утонула в нем. Его рот переместился к моей шее, и я подняла волосы, когда его пальцы
