class="p1">Боже, этот его голубой океан. Нельзя смотреть в него. Нельзя. Ты чего, Наташа?! Опять головой ударилась, пока падала в бассейн? Тот океан, твоя бездна. Ты в нём утонешь.
Сука, как и в этом бассейне. Я, в нём тоже сейчас утону.
Как только Горский убирает свои руки, и отодвигается от меня где-то на метр. Я снова иду на дно.
Наташа, ты же в детстве умела плавать. В озере купалась! А теперь что? Стала грузом на удочке.
— Так и думал, — Гордей снова меня обхватывает и притягивает к себе.
Мне так страшно становится, что я обхватываю его талию ногами, и крепко к нему прижимаюсь, пока он тащит меня к краю бассейна.
— Если в следующий раз захочешь просто идти на дно, так и скажи. Не геройствуй, — говорит он мне на ухо.
— Ничего я не собиралась идти на дно. Я вообще-то умею плавать. Просто растерялась.
— Я так и понял, черри.
О, нет! Нет! Нет! Нет!
Только не это. Не его голос мне в ухо. Не его аромат мне в лёгкие. И не его член, который сейчас активно упирается мне…
— Можешь меня отпускать, — говорю ему я.
Пора бежать от сюда. Кажется, новая, сильная черри, тут опять начала таять. Как лёд на сковородке.
— Я тебя не держу. Это ты в меня вцепилась.
Точно. Я же его держу ногами за талию.
— Ой, извини. Машинально. Даже не заметила.
— Та я так и понял.
Ты смотри, какой он остроумный стал. Забыл уже, как я час назад, его рогатым скотом обзывала.
На нас давно уже никто не обращает внимания. Но я почему-то вся горю. Надо как-то выбраться с этого чертового бассейна, но ступеньки слишком далеко. Я не доплыву. Я даже по краю бассейна боюсь лезть. Вдруг руки соскользнут, и я пойду на дно.
— Тебе помочь вылезти? Или ты ещё поплаваешь?
Ну, Горский, ты мне за это ответишь. Когда-нибудь мы встретимся, и я отомщу тебе за этот бассейн. Я, ведь из-за тебя теперь их боюсь.
Я такими молниями в него стреляла, что если бы они были настоящие, он был бы уже труп.
— Помоги, конечно. Что тут сидеть?
— Тогда снимай платье.
— Это ещё зачем?
— Оно слишком тесное, я не смогу тебя в нём поднять. Или поплыли туда, к ступенькам.
— Ладно. Ладно. Сейчас сниму.
Снова приходиться обхватить его бёдра ногами, при этом я стягиваю через себя платье.
Что же это происходит?! Почему между ногами такой пожар? Ещё и Гордей без футболки. Только в штанах. А я теперь только в белье и рядом с ним.
Дыхание настолько ускорят темп, что ещё немного, и я задохнусь на воздухе.
— Дыши! Дыши! Не думай о том, что твои ноги на его бедрах. А член рядом с трусиками. Твоя чувствительная грудь, хоть и в лифчике, но торкается его голого торса. Не думай об этом. Не думай.
Но, чёрт, я только об этом и думаю.
Гордей забирает моё платье и выкидывает из бассейна. А можно и меня так? И поскорее, пожалуйста.
Но прежде чем это произойдёт. Этот дьявол умудряется задеть сначала мою грудь, а потом ещё рукой провести возле пупка, зацепив край моих трусиков.
— Это вообще-то противозаконно. Я замужем, — хочется кричать ему в лицо. Но я молчу. Потому что если я начну говорить, он услышит мой дрожащий голос. Он поймёт, что, не смотря на количество боли, которую он мне причинил, моё тело реагирует на него по-прежнему.
— Я сейчас возьму тебя за талию, и подниму повыше. А ты лишь ногу закинешь, и сможешь выбраться. Хорошо?
— Угу, — все, на что хватает у меня сил. У него вон даже голос ровный. А я тут истекаю вся. Хорошо, что мы в воде. Хорошо, что трусы и так мокрые. Ведь если бы не это, все б увидели, как по моим ногах стекает смазка.
Я разжимаю ноги, Гордей становиться сзади меня, и подкидывает меня кверху. Я опираюсь сначала локтями об край, а потом и ногу закидываю. Теперь остался последний рывок. Но, Горский, не подкидывает.
— Какой потрясающий пейзаж, мне сейчас виден, — он это шепчет так интимно, что я сука просто умираю.
Выкинь меня наружу. Не томи. Я сейчас сдохну. Между ногами огромный пожар. Его никто не сможет затушить. Просто я не позволю, а не потому что некому.
— Горский, как только я вылезу с бассейна. Я тебя убью. Обещаю.
— Блин, черри, о чём ты подумала? Я о твоём тату, вообще-то.
Он кладёт руку на моего льва и нежно ведёт вниз до бедра. О, боги, держите меня. Меня так трясёт, что я правда в любой момент могу взорваться. Я уже на грани. Это слишком.
А потом, он опускает свою руку ниже, чтоб типа взять за ногу и закинуть её дальше. Но берёт слишком высоко. Прямо у самих трусиков. И я не выдерживаю, отпускаю руки. Потому что либо я сейчас упаду снова в воду, либо просто в таком положении и кончу. И он увидит это.
Пара секунд в воде, и Гордей снова поднимает меня наверх. В этот раз он прижимает меня спиной к борту, а сам становится лицом ко мне.
— Извини, я не удержалась.
— Ничего, сейчас ещё раз попробуем.
— Только можешь быстрее, а то мне тяжело держаться.
Гордей наклоняет лицо слишком близко. Его губы касаются моей кожи на шее. Его дыхание вызывает мурашки. Блин, я снова дрожу.
А ещё, он снова опускает одну руку вниз, но в этот раз кладёт её тупо мне между ног.
— Что ты делаешь? С ума сошел?
— А если и так?
— Гордей, тут куча народа, отпусти.
— Всем пофиг на нас. Посмотри.
Это правда. Народ веселиться. Кто-то танцует, кто-то пьёт. Кто-то плавает в бассейне. Но им явно не до нас.
— Ну и что, что им пофиг. Мне нет.
— И мне нет.
— Зачем ты это делаешь? Отпусти меня.
— А если я не хочу…
Его губы касаются моей шеи, а пальцы дотрагиваются к запретному. Я дрожу. Я горю.
— Обхвати меня ногами, и никто ничего не поймёт. Просто верь мне.
Поверить тебе?! Уже верила. Но я делаю, так как он говорит. Мне нужна эта разрядка. Как воздух нужна. А иначе, я просто сейчас умру.
Я обхватывает его бёдра ногами, а он просовывает между собой и мной руку, и отодвигает трусики. Входит в меня.
Это на самом деле происходит? Или же я просто ушла на дно, и это мой предсмертный сон?!
