Райни сглотнул, мучительно пытаясь подобрать слова. Безжалостный, словно у хищного насекомого, взгляд Бреса не давал сосредоточиться.
– Что ответил Келлах? – спросил Брес. – Райни, вы понимаете, в какое положение меня ставите? Без приданого мне нечем платить воинам, а меж тем уже пора выступать.
– Ваше Величество, лорд Келлах Белый Сокол склоняется к тому, что его сестра пропала без вести, но не погибла, – Райни справился с собой, голос его зазвучал уверенно. – Он выражает надежду, что Ваше Величество не станет расторгать брак и приложит все усилия, чтобы найти свою супругу.
– То есть он готов быть моим родственником даже без сестры? – хмыкнул Брес.
– Да. Приданое, разумеется, останется при вас.
– Что ж, это приемлемо, – заметил король. – Накануне войны мне все равно не до любовных утех. У него, случаем, нет запасной сестры?
– К сожалению, нет, – сокрушенно вздохнул Райни. – Есть только дочь, но ей всего два года.
– Что ж, я не еще не так стар, могу и подождать, пока она подрастет, – пожал плечами Брес. – Не стоит расторгать столь выгодное родство из-за пустяков. Сейчас меня заботят лишь Приморье и Серые горы. Завтра я выступлю с армией к Таумрату. Возле дороги на Приморье мы соединимся с войском милого Брайена и двинемся туда. Насколько я знаю, Кулен мертв, а трон самовольно занял Красный Ворон. И стал опекуном своего маленького племянника, наследника короны Приморья. Ах, как жаль, что Брандон не нашел этих щенков тогда, при штурме Таумрата…
– Лорд Красный Ворон также объявил себя королем всех земель Таумрата, – отозвался Райни. – На том основании, что успел жениться на старшей дочери Эннобара.
– Нелепая попытка занять чужое место, – рассмеялся Брес. – Надо сказать, я не ожидал от Воронов такой прыти. Чувствую, что за всем стоит их мать. Я бы дал половину приданого своей жены за голову этой горной ведьмы. Половину приданого, свою вечную милость и прощение любой вины.
– Об этом можно объявить, Ваше Величество. Но вам не придется платить из приданого. Я готов выделить награду из своих средств. Я постараюсь заменить вам лорда Брандона, мой король.
– Неравноценная замена, – Брес окинул Райни тусклым взглядом. – За родича, верного сердцем, и молодую красавицу-жену получить верность торгаша и его туго затянутую мошну. Кстати, о пропавшей королеве. Вы, лорд Райни, ее и найдете. Заодно и свою галеру возвратите. Преступников казните всех, кроме того, кто убил моего Брандона. Его я хочу отправить на костер сам.
– Да, Ваше Величество.
Райни низко поклонился. Какое облегчение – король сохранил ему жизнь и даровал шанс доказать свою верность. Более чем достаточно, чтобы восстановить пошатнувшееся положение.
* * *
– Хренова дыра этот Улад, – проворчал Коннла Волк. – Кто вообще проверял, на что годятся эти хваленые Черные отряды? Сто лет прошло с тех пор, как они бились в сражении. Может, они уже собачьего дерьма не стоят как воины.
– Пока они охраняли тракт, разбойники туда не совались, – пожал плечами Дикий. – Значит, хоть на что-то да годны. Хотя бы страху нагонят. Пройдет слух, что с нами непобедимые Черные отряды, – Бресу лишняя головная боль.
Кони Дикого и Коннлы стояли так близко, что соприкасались боками. Впереди ущелье расширялось, и уже можно было различить вдалеке несколько деревень и угрюмый каменный замок, оседлавший холм.
– Тоже мне государство какое, Улад! – фыркнул Коннла. – Одно название, а не королевство. Сидят в какой-то заднице горного тролля, а такое мнение о себе имеют. «Непобедимые». Нет, я спросить хочу, кто и когда пытался их победить?
– Какое ни есть, а все же королевство, – усмехнулся Дикий. – Поехали, побеседуем с Владыками.
Вблизи замок производил удручающее впечатление. Видно было, что дни славы его хозяев позади.
– И ты еще боялся, что они тебе откажут? – расхохотался Коннла, скаля острые белые зубы. – Да они тебе сапоги вылижут языками, если ты им денег посулишь.
– Ладно, ладно, посмотрим, – отмахнулся Дикий. – Нам они все же нужны, так что потом позубоскалишь.
Коннла закатил глаза, но промолчал.
Около замка их ждали. Ровные шеренги воинов в черненых доспехах и шлемах. С невозмутимыми лицами. Они стояли в полной тишине – один ряд, второй, третий. У их предводителя шлем был серебристый.
– Здрасьте, – сказал Дикий Ворон, останавливая коня перед шеренгами. – Я – шестой сын леди Ворон, которого кличут Диким. У меня дело до Владык Улада.
– Я – Киаран, тысячник Черных отрядов, – представился воин. – Разведчики видели, как вы въехали на наши земли. Почему вы не послали вперед гонца?
– Некогда разводить церемонии, война на пороге. И разговоры разговаривать тоже недосуг. Либо подвинься и пропусти нас, либо мы уедем, а вы и дальше кукуйте в своей дыре, без хлеба и соли.
Лицо Киарана пошло неровными алыми пятнами. Дикий ухмыльнулся, а Коннла Волк оскалился.
– Черные отряды испокон веков не спускали оскорблений, – процедил Киаран.
– Когда твои дети начнут болеть от голода, ты забудешь о гордости, но будет уже поздно, – сурово ответил Дикий. – Что есть в Уладе, кроме мечей? Пахотной земли нет, пастбищ нет, дичь в горных лесах редкая. Вы испокон веку продаете свои мечи королям Таумрата, но теперь там сидит Брес, а вы ему на хрен не нужны. Уйди в сторону, Киаран, и дай дорогу переменам.
Несколько мгновений Киаран в замешательстве смотрел на него. А потом опустил взгляд и освободил путь. Пнув жеребца пятками, Дикий выслал его вперед.
Они въехали в замок, сопровождаемые Черными отрядами. Копыта коней гулко цокали по разбитой дороге, эхо отражалось от каменной арки ворот. Все в замке Владык Улада было из камня: улицы, стены домов, мосты и невысокие башни, скамьи на круглой центральной площади. Улица постепенно сужалась, впереди уже виднелось жилище Владык – квадратный приземистый замок, угрюмый, словно старый вдовец, похоронивший всех близких и одиноко доживающий остаток дней.
Ворота во внутренний двор были такими узкими, что в них едва могли пройти бок о бок две лошади. Дикий ехал первым, а Коннла чуть отстал, не желая цеплять коленками стены. В узком проходе на Дикого вдруг упал сверху тонкий льняной платок. Спорхнул бабочкой и опустился на предплечье. Ловко поймав тряпочку, Дикий вскинул голову – из окна, что располагалось на локоть выше его макушки, неприветливо смотрела черноволосая сероглазая девушка.
– Отдай, это мое, – потребовала она.
– Не отдам, – ухмыльнулся Дикий. – Теперь это мое. Что упало, то пропало, знаешь поговорку?
– Ну и пошел ты к троллям, – сердито выругалась девушка и с грохотом захлопнула ставни.
Ворон поднес платок к лицу, понюхал ткань. Она приятно пахла мылом и нежным ароматом молодой девицы.
– Ого, везет тебе, – хохотнул Коннла, косясь на окно. – Уже платком от поклонницы разжился.
