мыслями.
– Спасибо, всё хорошо. Просто немного голова закружилась. – Она наклонилась, подобрала рюкзачок и закинула на плечо.
Мужчина понимающе кивнул.
– Жара… – сказал он. – Вы осторожнее, пожалуйста. Купить вам воды? – он кивнул на ларёк через дорогу.
Алевтина покачала головой.
– Спасибо… Не надо. – Она порылась в рюкзачке и достала оттуда бутылочку минералки. – Вот, у меня есть. Со мной всё в порядке, спасибо.
Мужчина ещё раз кивнул, и ушёл.
Алевтина отхлебнула теплой (надо же! Уже нагрелась!) минералки. Она должна попытаться.
* * *
Больше всего Алевтина опасалась обнаружить за стойкой в приёмной РК какую-нибудь старую грымзу, насквозь пропитанную бюрократическими миазмами и питающуюся стонами отвергнутых жалобщиков и просителей. Однако эти страхи оказались беспочвенными. Её встретила приятная женщина лет тридцати пяти, у которой сквозь профессиональную вежливость отчётливо проступало человеческое участие.
– Итак, вы хотите снять с учёта свою мать? – спросила женщина. – С одновременным разрывом договора об опекунстве?
Алевтина кивнула, но женщина, смотревшая на компьютерный монитор, не заметила её жест, и молча ждала ответа, одновременно что-то выкликивая мышкой.
– Д-да, – с трудом выдавила Алевтина. – Я подавала заявление онлайн, когда бронировала время встречи. Через официальный портал РК.
Женщина кивнула.
– Ваш документ, пожалуйста, – сказала она.
Алевтина положила на стойку идентификационную карточку, женщина забрала документ и вставила его в считыватель. Снова закликала мышкой.
– Так, год рождения… Год рождения заявителя… Адрес… Так… Так… Ага, дата заключения договора об опекунстве. О! – женщина неожиданно оторвалась от монитора и внимательно посмотрела на Алевтину. – Вы с вашей матерью подписали взаимный договор об опекунстве?
Алевтина почувствовала, как у неё перехватывает горло.
– Да, – сказала она. – Понимаете, я тогда очень болела… Мы решили, что на всякий случай… Если я всё-таки выздоровею… Там дальше есть, в заявлении.
Женщина перевела взгляд обратно на монитор. Клик-клик. Внезапно её глаза расширились.
– Боже мой, – сказала она вполголоса и посмотрела на Алевтину уже иначе, почти с ужасом. – Боже мой, – повторила она. – Девочка, что же вы натворили…
Слёзы начали предательски туманить глаза, но Алевтина изо всех сил старалась подавить желание то ли разрыдаться, то ли наорать на регистраторшу. Было ясно, что женщина искренне ей сочувствует, несмотря на явный шок. Нельзя было давать волю эмоциям. Нельзя, до тех пор, пока…
– Я правильно понимаю, что если моя… моя мама будет официально снята с учёта, а договор об опекунстве расторгнут, то ему… Ему придётся уйти? – стараясь говорить как можно увереннее, спросила Алевтина. – Ведь так?
Женщина тоже вроде бы пришла в себя и снова начала выкликивать на экране какие-то справки, параграфы и своды правил.
– Заявление ваше я уже зарегистрировала, – сказала она, не отрываясь от монитора. – Но боюсь, что это мало что даст. Признаться, я никогда даже не слышала о таких случаях, как у вас. Вроде бы в Москве кому-то удалось расторгнуть договор с ними, но там был какой-то мелкий бес из Лимба, а у вас… – Она вдруг спохватилась и виновато посмотрела на Алевтину. – Простите, пожалуйста. Не стоило мне, в таком тоне…
– Ничего, – Алевтина вздохнула. – Я понимаю. Так что же нам… мне делать?
Женщина задумалась.
– К сожалению, я не обладаю полномочиями решать такие вопросы, – сказала она и поспешила продолжить, очевидно, заметив мелькнувшее в глазах Алевтины отчаяние: – Честное слово, это вне моей компетенции, да и не вижу я, за что можно зацепиться, чтобы опротестовать договор. Тут нужен профессиональный юрист, а я всего лишь администратор… Но у меня есть идея.
Алевтина замерла. Значит, есть надежда?
– У нас сейчас работает старший областной экзорцист, – сказала регистраторша. – Он приехал сюда в командировку, проводит какие-то исследования, а заодно инспектирует местный Отдел Очистки. Вы знаете, что все экзорцисты обязательно имеют юридическое образование?
Алевтина пожала плечами. Об экзорцистах она знала только понаслышке, из интернета и других СМИ.
– Я сейчас позвоню ему, – сказала регистраторша. – Думаю, его заинтересует ваш… Ваш случай. – Она ещё раз посмотрела на Алевтину с нескрываемым сочувствием. – Мужайтесь, девочка. Если кто-то и может вам помочь – то только Сергей Константинович.
* * *
Домой они вернулись на машине экзорциста. Сергей Константинович оказался совершенно обычного вида человеком. Худощавый мужчина средних лет с коротко остриженными русыми волосами и чисто выбритым лицом, одетый в самые обычные синие джинсы и лёгкую льняную рубашку с короткими рукавами. Светло-серые глаза смотрели спокойно и уверенно.
Экзорцист появился в приёмной РК спустя несколько минут после звонка регистраторши. Внимательно выслушав краткое изложение проблемы из её уст, он повернулся к Алевтине.
– Извините, я буду говорить прямо, это сэкономит нам время, – сказал он Алевтине. Когда та кивнула, он спросил: – Вы отдаёте себе отчёт, что ваша мать заключила договор лично с Сатаной?
Алевтина ещё раз кивнула, с таким трудом, словно все мышцы шеи разом превратились в камень.
– Она заключила с ним некую сделку в обмен на ваше исцеление, – сказал экзорцист. – К сожалению, в таких случаях подробности сделки обычно остаются неизвестными для всех, кроме непосредственно договаривающихся сторон, однако, судя по всему, ваша мама оговорила передачу своего тела в пользование контрагента… После смерти. – Он помолчал. – Для того, чтобы попытаться оспорить договор, мы должны знать его подробности… А выяснить мы их можем только у одного… Существа. Простите, – сказал он, увидев, как вздрогнула Алевтина. – Вы же понимаете, что это уже не ваша мать?
– Она умерла год назад, – сказала Алевтина спокойно. – А потом вернулась через неделю после похорон. Точнее, вернулось ЭТО.
Когда они поднялись на десятый этаж, и Алевтина отперла дверь, экзорцист шагнул в квартиру и, не теряя времени, безошибочно прошёл к дальней комнате. Туда, где обитало ЭТО.
Перед тем, как войти, экзорцист обернулся.
– Вам лучше не заходить. Возможно, мне придётся обсуждать с демоном вещи, которые вам не стоит слышать… Вы понимаете? Демоны обладают полной памятью тех, чьи тела занимают, даже умерших, и обязательно стараются воспользоваться ей, чтобы ударить как можно больнее, если у них есть повод.
– Я знаю, – ровным голосом ответила Алевтина, и Сергей Константинович посмотрел на неё с таким глубоким сочувствием и пониманием, что Алевтине пришлось быстро опустить голову, чтобы скрыть слёзы.
– Тогда приступим, – сказал Сергей Константинович, вошёл в комнату и закрыл за собой дверь.
* * *
Бывают такие дни, когда мир сжимается в одну точку, и словно рушится, хороня тебя под грудой острых обломков, впивающихся в плоть. Очевидно, именно такой день настал сегодня для Алевтины.
– Сатана – великий мастер казуистики, – сказал экзорцист. – Он способен составить договор таким образом, что ни один человек не заметит подвоха. К сожалению, он обманул и вашу матушку.
Они
