До Сантьяго мы с Валентином доехали часов за семь. Дорога шла по горам, и пару раз у нас был реальный шанс разбиться. На границе с Чили неожиданно оказалась толпа народа, и пришлось простоять пару часов, пока очередь дошла до нас.
Оказавшись по другую сторону Анд, я выдохнула с облегчением, закурила очередную сигарету и включила радио.
Где-то в глубине души я опасалась, что Виктор не поверит в аварию и помчится за мной в погоню. На секунду представив себе, что придется посмотреть ему в глаза, стало стыдно и страшно.
Я моргнула, пытаясь избавиться от липкого чувства вины, и предложила Валентину сменить его за рулем.
— Доеду, — отказался он и бросил в мою сторону неодобрительный взгляд. — Ты же вроде завязала с сигаретами.
— Завязала, — согласилась я. — И снова начала.
— Какие у нас планы? — спросил Валентин, помолчав немного.
Я сделала вид, что не заметила это «нас» и спокойно ответила:
— Доедем до Сантьяго, купим билеты и вернемся в Москву.
Валентин только кивнул, но мне показалось, что после моих слов его отпустило. Интересно, что он успел себе напридумывать? Что я брошусь во все тяжкие? Или решу вернуться в Аргентину?
Переночевали в отеле, купили билеты на самолет и уже на следующий день летели в Россию.
Я немного опасалась паспортного контроля в Шереметьево, сказывалась нечистая совесть. Но все прошло без сучка и задоринки, пограничник мельком глянул на меня и поставил в паспорт штамп о прибытии.
— Сейчас куда? — обезличенно спросил Валентин.
— Поеду на квартиру.
Я видела, ему не понравился мой ответ. Он хотел предложить поехать к нему. Хотел, но не решился. А может, понял все без слов.
Подъехало заказанное такси.
— Спасибо тебе, — поблагодарила и обняла его.
Валентин явно не ожидал от меня такого жеста, растерялся и стоял, опустив руки.
— Без тебя бы я не справилась.
Тогда он обнял меня и поцеловал в макушку.
— Что планируешь делать дальше? — спросил, отпуская.
Я подхватила сумку и шагнула к желтой машине. Валентин так и остался стоять в ожидании моего ответа.
— Жить.
— Ты знаешь, где меня найти, — сказал он мне вслед, а я лишь кивнула.
Для того, чтобы привести квартиру в относительный порядок мне понадобилось два дня. После я отправилась по магазинам. Все мои вещи, пригодные для ношения остались в доме. Ходу туда мне, понятное дело, не было. Поэтому пришлось заняться шопингом. Правда в этом раз я покупала обычные вещи, в обычных магазинах. Не для того, чтобы произвести впечатление на кого-то, а чтобы просто их носить.
Пока крутилась с квартирой, магазинами, решала вопросы с банком, времени думать о том, что натворила, не было.
Но вот все вопросы были улажены. Квартира сияла чистотой, холодильник забит продуктами, новый гардероб куплен, бирки срезаны и вещи повешены в старенький полированный шкаф. И оказалось, что делать мне больше было нечего.
Вот тогда и пришли мысли.
Я бесконечно прокручивала в голове свой последний день в Аргентине. Пыталась представить себе, что произошло после того, как не появилась ни на ранчо, ни в отеле. Плетнев наверняка поехал меня искать. И нашел. Как он отреагировал? Что почувствовал?
Когда представляла себе Виктора, стоящего около груды покореженного металла, бывшего еще несколько часов назад моим внедорожником, я не ощущала ни долгожданного торжества, ни радости. Сначала появилась пустота, которая постепенно, но уверенно, заполнялась тянущей болью. Мне было плохо оттого, что больно ему. А когда задумывалась о том, что сама, своими руками нанесла любимому мужчине такой жестокий удар, становилось еще хуже.
С каждым прожитым днем я все больше и больше увязала в мыслях, чувствах, сомнениях. Как в густом киселе. Мне начинало казаться, что и мозги мои постепенно превращаются в этот самый кисель. Отвратительного бледно-розового цвета, мутный и липкий.
Не знаю, до чего бы я додумалась, если бы на тридцать первый день моего пребывания в Москве, в дверь не позвонили.
Шаркая ногами, я прошла по коридору и, не глядя в глазок, распахнула входную дверь.
— Так вот где живет Ядвига Троепольская, — насмешливо сказала Мири, решительно входя в мою квартиру.
В первые минуты я настолько растерялась, что позволила ей не просто войти, но и простись по моей квартире. Мири брезгливо морщила нос, не скрывая острого, как бритва любопытства, осмотрела комнату, прошла на кухню и с видом королевы — матери устроилась на табуретке.
— Надеюсь, в этой халупе найдется приличный кофе, — заявила, закидывая ногу на ногу и доставая из сумочки дорогой портсигар.
И вот тогда я пришла в себя, будто кто-то дал мне увесистый подзатыльник. Вернула гостье ее насмешливый взгляд, медленно оглядев и белоснежное каре, и стильный укороченный жакет с острыми плечиками, будто нарочно подчеркивающими ее колкий характер, юбку, прикрывающую идеальные колени, и яркие туфли на высоченных, тонких каблуках.
— Обычно в свой дом я сама приглашаю гостей, — ответила высокомерно. — И для них варю прекрасный кофе. Но, памятуя о нашем с тобой знакомстве, сделаю вид, что ты приглашена и угощу тебя чашечкой.
— Ты называешь этот сарай домом? — отбила мою подачу Мири. — Как быстро изменились твои пристрастия. Я в шоке.
— Можешь в нем и оставаться, — милостиво разрешила, наблюдая, как Мири стряхивает на пол пепел.
Пришлось подать ей пепельницу, но Мири ее проигнорировала.
— Еще раз так сделаешь, — вежливо предупредила я, — заставлю вылизать пол.
— А сил хватит? — она насмешливо вскинула брови.
— Даже не сомневайся, — отзеркалила ее интонацию.
Видимо, я была достаточна убедительна, потому что Мири придвинула пепельницу к себе.
Я удовлетворенно кивнула и взялась за турку.
— Что привело тебя ко мне? — поинтересовалась, пристально рассматривая кофейную пенку.
— А как я тебя нашла, ты не спросишь?
— Хорошо, — согласилась.
Сняла турку с огня, разлила кофе по чашкам, поставила на стол и устроилась напротив Мири.
— Как ты меня нашла?
— Я умная, — заявила Мири, довольно улыбаясь.
— Сама себя не похвалишь, никто и не догадается, — сказала в ответ и тоже закурила.
— Я не просто умная, у меня еще прекрасная память на лица, — продолжила Мири.
— Тебе повезло, — согласилась я.
— Не то слово.
— Так ты меня сразу узнала? — спросила у нее.
— К стыду своему, нет. Не узнала я тебя. Да и кто ты такая, чтобы я тебя помнила? — попыталась «укусить» меня Мири.
