Пони и грифоны приняли намерение Твайлайт Спаркл, разделили согласие Эпплджек, Рарити и Пинки, и дополнили эмоции своими. Тьма расступилась, сформировав одну единую тропу для всех. Тысячи самых разных силуэтов единым валом тьмы и тени направились по ней. К одному единому выходу в иной план, план живых и живущих, навстречу безжалостному солнцу Хелены, ради будущего Эквестрии.
У реки, в которой по самые уши, подняв крылья, чтобы не намочить перьев, сидели Рэйнбоу Дэш и Флаттершай, из маленьких и больших теней единой толпой вышли тысячи грифонов и пони. Решительные, но не злые, готовые к бою, но не яростные, они замерли на берегу, и перед ними стояли четыре хранителя. К ним присоединились и два оставшихся.
Обычно, для призыва Элементов теми, кто еще не установил с ними четкой, прямой связи, требовалось осознать и распалить свое чувство, ту грань одной из шести добродетелей, которую они воплощали. Обычно, но не всегда. Могущественные артефакты были весьма своевольны, и могли не ответить… А могли прийти на зов великой нужды. Шесть кристаллов, полных невероятной силы, ответили на зов тысяч, возникнув у своих хранителей.
Эквус ответил своим жителям.
***
Бесплодные земли. Великая пустошь, сухая, безжизненная земля, простирающаяся от края до края. Легенды гласят, что когда-то здесь жили олени, воинственный народ, почитающий природу. Сильные, развитые, с могучей магией, они властвовали над миром… И исчезли в незапамятные времена. А на месте Великого Леса осталось незаживающее пятно, словно сама смерть оставила свой след.
Селена, Луна, Аморэ Третья Кейденс и присоединившаяся несмотря на все протесты Кризалис. Они стояли перед армией пони, грифонов и чейджлингов, облаченые в броню, с оружием и волей защитить свой мир от всесжигающей власти солнца.
Когда дневное светило рывком увеличилось, став настолько огромным, что затмило собой небо, все нахмурились. Когда тут и там начали блуждать фениксы, пони, грифоны и чейджлинги стиснули зубы и покрепче сжали оружие. Огненные птицы раз от раза ныряли вниз в безумном пике, и собравшиеся знали — каждый раз кто-то погибал, питая элементалей. Надежды на мирное решение таяли с каждым мгновением, с каждой смертью невинных, с каждым градусом жара, медленно иссушающего землю и воздух.
В яркой солнечной вспышке перед армией возникли двое. Огнегривая волчица, закованная в золотые с пылающим орнаментом доспехи, и словно ее странная копия, огнегривый аликорн. Вместе они с полным воинственной радости возгласом взмахнули алебардами, приветствуя встречающих сестер, их друзей, и их войска.
— Иж есьмь величаво, сей вид! — радостно воскликнула Хелена, с грохотом вонзив подток алебарды в иссушенную землю. Ударная волна всколыхнула всех присутствующих.
— Почему она так странно говорит? — пробормотала нервничающая Кейденс, то раскрывая, то складывая крылья, отчего кристальные перья сталкивались с мелодичным звоном.
— Язык изменился за тысячу лет, — пояснила Кризалис, мысленно прощаясь с сотнями своих детей. Мощь солнечных повелителей просто ужасала. — Хорошо хоть, мы их понимаем.
— Это временно.
Селена первой шагнула вперед, держа меч опущенным. Следом выступила Луна, взмахом глефы попросив подруг остаться на месте. Лунная Волчица и аликорн неторопливо шли вперед, к стоящим в слишком явном предвкушении сестрам.
— Я видела этот путь, — тихо прошептала королева чейджлингов. — Видела эту развилку…
— Почему же ты тогда не осталась в Империи?
— Если они победят… Мир падет. Их жар и пламя испепелят Эквус, его заполнят огненные твари, и нам не место среди них. Наш мир станет воплощением огненного плана… А так… Так, я, может, смогу внести свой вклад, и победим мы.
— А пусть мира был среди них?
— Зыбкий, словно свет далеких звезд.
Они стояли друг на против друга, день и ночь, солнце и луна. Радостный, полный восторга и счастья оскал с одной стороны, и сосредоточенный, холодный взгляд с другой.
— Приветствие мое тебе, сестра моя! — речь Хелены постепенно менялась, сколь дольше она находилась на Эквусе и больше не сопротивлялась ему. — Уж езжли сие, что позади тебя, не подарок нам с малою ростом принцессой, то я и не знаю, что мыслить!
— Здравствуй, Хелена. Выглядишь солнечно.
— Ха-ха-ха! Ты же иначе словно хмурая ночь! Улыбнись, Селена, ибо вернулись мы!
— Мир горит, Хелена. Останови это, прошу.
— Сестра моя, родное сердце, — волчица с искренней грустью покачала головой. — Мы обе знаем, что сие мне не по силам, покуда за тысячелетие моя суть поглотила многая силы солнца! Посему надеюсь, готовились вы к этому дню, и нашли решение, покуда иначе не вижу я Гармонии Элементов, что могли бы изменить ситуацию!
— Они еще не готовы.
— В сим случае, есть лишь единственно рабочее решение, Селена, — волчица поджала губы в явном недовольстве. Она покачала головой, поднимая алебарду. — Ты понимаешь, я не хочу этого, но твое бездействие не оставляет нам обеим выбора.
— Мир не выдержит больше праздных бесед, — вступила в разговор Селестия. — Он горит. Еще немного, и сгорит, и останемся лишь мы и создания огня и пламени. Не скажу, что этот вариант меня не устраивает целиком, но и гибель иной жизни меня не радует.
— В таком случае, нам придется сражаться, — вздохнула Луна, поднимая глефу телекинезом.
— Не сражаться, сестренка, нет. Вы должны убить нас. Много, очень много раз. Каждая наша гибель будет истощать нашу связь с солнечным планом.
— И сколько же раз мне надобно сломить себя и свою любовь к тебе, сестра?
— Да всего-то с сотню, наверное, — легкомысленно пожала плечами Селестия. За тысячелетие на солнце, проведенное в смертельных спаррингах и играх с Хеленой, она привыкла умирать и воскресать. — Взбодрись! Быть может, вас и вашей армии хватит, чтобы в итоге мир просто стал чуть-чуть теплее! Эквус выдержит потепление градусов на пять, а вот на пятьсот — очень вряд ли!
— И поддаваться вы, конечно же, не будете, — королева Эквестрии тяжело вздохнула.
— А какое в этом удовольствие?! — громогласно воскликнула Хелена. — Te affligam!
— En garde! — синхронно воскликнули Селена и Луна, метнувшись вперед.
Это послужило сигналом всей армии. В едином порыве все они шагнули вперед, выступая, летуны первыми устремились к месту, где на невозможных для простых смертных скоростях схлестнулись в битве насмерть боги и аликорны. У них, пони, фестралов, грифонов, чейджлингов, не было шансов в прямом бою с Хеленой и Селестией, но от них и не требовалось победы. Войска должны были своими жизнями вырывать мгновения для ударов Селены и Луны. Помощь, поддержка, отвлечение и сбивание концентрации, каждое мгновение могло стать решающим в битве столь могущественных существ. Они были готовы к гибели ради родных, близких, друзей и своего мира.
На земле в смертельном танце столкнулись богини. Яростные клинчи
