class="p1">Когда страсти немного улеглись, когда последний удар молотила опустился на уже раздробленную голову, мои глаза наблюдали чудовищную картину. Площадь утопала в крови. Повсюду валялись тела и окровавленные одежды. Кому-то уже оказывали первую помощь. Над кем-то склонились знакомые и пытались перевязать раны. А вокруг убитых собирались кружки. Горожане осматривали тела и, не стесняясь, шарили в одеждах. Некоторые уже срывали с трупов обувь.
- Аниран, - ко мне подскочил запыхавшийся и перемазанный кровью Сималион. - С тобой всё в порядке?
- Спасибо, мастер, - поблагодарил я, всё ещё переживая лёгкий шок. - Всё в порядке.
- Я был на площади. Я видел, как началось нападение. Прости, что не смог быстро организовать подмогу.
Я удивился, ведь думал, что это жители позвали мастера Сималиона на помощь, а не он собрал их. И ещё раз удивился, так как не думал, что он наблюдает за моим выступлением. Мы с ними виделись нечасто, так как я редко выбирался на тренировки. Но, видимо, он никогда не забывал обо мне.
- Мастер, вы очень вовремя, - поддержал Иберик. Выглядел он не лучшим образом: броня поцарапана, на лбу свежий шрам, а глаза светились пережитым ужасом. Наверное он не ожидал от неизвестных мужиков такой прыти.
- У меня осталось семеро бойцов, - горестно вздохнул Бертрам, видимо перепугавшийся не меньше Иберика. - Кто это такие были?
- Ты у меня спрашиваешь? - недовольно пробурчал я. - Или это был риторический вопрос?... Где Фелимид? Почему его здесь нет? Он обязан выяснить... Мать их так, - выругался я, когда вновь увидел, как мёртвые тела не только разувают, но и раздевают до исподнего. - Просил же хоть одного оставить в живых.
- Он обязательно выяснит, аниран, - поспешил успокоить меня Иберик. Затем осмотрел поле боя и тяжко вздохнул. - Идём, посмотрим сколько их.
Часть 4. Глава 24. Сны-близнецы.
Как потом действительно выяснил Фелимид, прискакавший лишь только слух о бойне достиг королевского дворца, на месте сражения осталось лежать около сотни тел. Пятнадцать бойцов потеряли гессеры, погибло двенадцать горожан, пришедших на помощь, двадцать четыре человека были раздавлены в давке или же попали под горячую руку, когда улепётывали с площади. А нападавшие пали все - ровно сорок человек. Но поскольку медицинской экспертизы в этом мире не существовало, Фелимид так и не смог выяснить, кто это такие и откуда. Почти все тела были обезображены - раздетые и растоптанные. И отличить их от обычных жителей Обертона удалось лишь с трудом - повреждения именно на этих телах были самые страшные. Именно те сорок трупов больше походили на отбивные.
Разъярённый король, живо обо всём прознавший, потребовал от Фелимида отыскать того, кто отдал приказ. Он поклялся мне, что подобное произошло в первый и в последний раз. Даже увеличил количество гессеров, ежедневно меня охраняющих, до пятидесяти человек. Теперь, он пообещал, я буду ходить в плотном кольце охраны. Даже стрела не сможет пробить тот строй, который будет укрывать анирана. Ну и, конечно же, никаких больше благословений и ободряющих прикосновений к головам.
А затем король распорядился внести в хроники новый праздник. Праздник, который он учреждает своим повелением и называет - "Иванов день". Теперь именно в этот день лета каждую зиму вся Астризия будет его отмечать. День, когда аниран смог доказать свою божественную сущность и убедился, что народ верит в него. Что с именем его на устах готов сразиться с каждым врагом Астризии и обязательно придёт на помощь.
И хоть всё на самом деле обстояло немного не так, я не стал возражать. Любой праздник лучше, чем горестная дата. Пусть лучше народ отмечает победу, чем горюет над павшими. Пусть воздаёт хвалу своей смелости, чем стыдливо упоминает о трусости.
К тому же, этому народу действительно есть что отметить. По крайней мере, в моих глазах. Пришедшие на помощь люди ведь не стали сидеть на коленях, моля Фласэза о помощи. Как тогда в деревне под проливным дождём безвольные жители позволяли забирать своих детей, так сейчас в светлый летний день другие жители не позволили причинить вред анирану. Они побороли страх и пришли ему на помощь. Пусть даже при помощи лёгкого пинка. Неважно. Главное, что они переступили через самих себя. Переступили через стадный инстинкт. Возможно, на них повлиял мастер Сималион. А возможно, есть более глубокие корни - им помогла перебороть страх вера в анирана. Аниран появился в их городе и показал, что настроен серьёзно. Он не чурался их, разговаривал с ними и одаривал добрым словом. Он не прятался за каменными стенами и всегда был готов помогать. И они это запомнили. Они это оценили. И когда анирану потребовалась ответная помощь, они оказали её.
Я хотел в это верить. Я надеялся, что всё, что я делаю, всё не зря. Я надеялся, что зёрна веры в потенциального спасителя, которые я посадил, начали давать всходы.
***
Ночью я спал плохо. День жуткой схватки перешёл в вечер не менее жуткой пьянки. Как самый обычный человек, я тоже натерпелся страху, когда мне чуть не засадили под ребро клинок. И воспоминания об этом страхе я залил обалденным вином.
Но отмечали мы не только победу, но и новое назначение - приказом короля мастер Сималион был назначен моим телохранителем. Без отнекиваний и заявлений, что он этого недостоин, Сималион принёс присягу к великому удовольствию двоих - меня и Иберика. Пацан, как я понял, души не чаял в опытном мастере и всячески ему подражал. А я радовался тому, что отныне мою спину будут прикрывать не только гессеры, но и самые умелые руки Обертона.
Поэтому гулянка вышла на славу. Нажрался не только я, но и Каталам с Фелимидом. А короля вообще вынесли на руках. Лишь профессор Гуляев не стал заливать баки с краями, настаивая, что он слишком стар для этого.
А когда я на бровях всё же добрался до любимой перины и уснул раньше, чем голова коснулась подушки, мне приснился сон.
***
Перед глазами мелькали кадры цветущей природы. То лес промелькнул, то распаханные поля, то знакомый каменный тракт. То огромное озеро, окружённое с одной стороны зелёными лесами, а с другой - каменными стенами. Я стоял на месте и не мог пошевелиться. Я не парил над облаками, передо мной лишь мелькали картинки.
