Но штурма не было. Пехотинцы организованно, по звуку труб и свистку откатились назад и отошли на расстояние, с которого мы их не достанем. Фактически — к реке, и там вроде как залегли. Латники на конях тоже ушли (ускакали!), и еще дальше, чем пехотинцы — почти в Степь. Что это такое было, зачем надо было изображать штурм — убей меня, не могу понять! Зачем мостили ров?! Зачем все эта вакханалия со штурмовыми лестницами?
— Разведка боем — послышался голос Кендала — Теперь они знают, как мы будем их встречать.
— Ну — знают? И что?! Как-то они все равно нас должны штурмовать? Как?!
— Посмотрели, потренировались, и в лагерь. Сейчас начнут сооружать метательные машины, а как соорудят…
— Начнут долбить замок? — перебил его я — А смысл какой? Замок, скорее всего, подпитывается из некого мощного артефакта, и чтобы этот артефакт опустошить, чтобы снять защиту замка — нужно приложить огромные усилия! Ты себе представляешь объем замка?! Представляешь, что они должны сделать, чтобы снять защиту? Я вот — не представляю! И меня это очень, очень беспокоит. Я ведь не боевой имперский маг! Отец, а ты что думаешь по этому поводу?
— Ничего хорошего не думаю — мрачно ответил папаша — Все ты правильно сказал. И я тоже не могу понять, что они задумали. Дело в том, что я ведь тоже не боевой имперский маг! Мне всегда хватало моей силы, и силы сыновей. И я никогда не интересовался всеми этими боевыми приемами, которыми владеют имперские боевые маги. А они, я тебе скажу, могут многое! Есть такие приемчики, которые знают только они, и узнать о них можно только дав специальную присягу их сообществу! И это кроме присяги императору, которую дают все без исключения. В общем, парни…мутное дело. Единственное, что скажу — не пойдут они в лагерь делать камнеметалки. Смотрите — вон, стоят, будто чего-то ждут!
— Все со стен! Уходите во двор! Быстрее! — прокричал я, сам не знаю — почему. Возникло такое состояние, как перед грозой! Что-то нависает, что-то давит, гнетет, и ты сам не знаешь — в чем дело. Темное небо, молнии на горизонте, ветер, бросающийся пылью и песком — все это действует на психику подавляюще. То же состояние у меня здесь и сейчас.
Почти все успели убраться со стен — мы с отцом и телохранителями — последними. И тогда ударило! Так ударило, что те удары, что мы получили в виде файрболлом, с сотрясением земли и все такое — это было детскими играми. Поздно я сообразил, что случилось. Но даже если бы сообразил — а что бы смог изменить? И отдаю должное имперским магам и стратегам, сделано, можно сказать — гениально.
Замок буквально заколыхался. Если бы он не был прикрыт магическим щитом — от него остались бы только развалины, а может даже и тех бы не осталось. В воздух поднялась туча камней, кипящая вода, земля — все это перемешалось и обрушилось на замок, раня и убивая его защитников. Я не мог их прикрыть, сам валялся на земле — ошеломленный, оглушенный, неспособный на какие-либо действия. Я на какое-то время оглох, и похоже, что не только я. У Кендала из уха текла кровь, а еще — над левой бровью обильно кровоточил неприятный порез, через который можно было рассмотреть белую кость черепа.
Барбара и Максим как ни странно практически не пострадали, только вымазались в земле и выглядели совершеннейшими замарашками — впрочем, как и мы все. Отец вытирал кровь с губы, разбитой ударом булыжника, и по-моему лишился двух передних зубов, но в общем и целом выглядел вполне себе нормально.
— Что это было?! — хрипло, и громко, как говорят глухие спросил Кендал.
— Камни! Они бросали камни! — сказал я, и закашлялся, выплевывая изо рта невесть как туда попавшую землю — Бросали под стены, а потом каким-то образом камни взорвали! Полагаю, что с помощью магии — они заранее были заряжены магией. Фактически — артефакты! А я думал, что нам просто хотят засыпать ров…
— Боюсь, у нас теперь нет магической защиты — мрачно сказал отец, и в подтверждение его слов в башню замка врезался здоровенный файрболл, выбив из кладки горячее крошево камней. Удар оненного шара оставил после себя заметное пятно-углубление с стене. Следующий файрболл угодил в стальные ворота, и на них появилось небольшое красное пятно — будто кто-то долго грел это место газовым резаком. Если они сумеют долго бомбардировать ворота таким же образом, ворота не будут успевать остыть, и в конце концов просто-напросто расплавятся. И тогда нам всем придет конец.
— Я должен кое-что сделать — сообщаю деревянным голосом и снова плюю на землю черной слюной — Мне нужно отойти. Организуйте людей!
Отец посмотрел на меня долгим, внимательным взглядом, потом медленно кивнул. Интересно, что он сейчас подумал? Что я хочу свалить через тоннели? Оставить замок, людей и сбежать? А что, запросто ведь могу! Сооружу себе личину, уеду подальше от этих мест, и меня никто и никогда не найдет. И буду жить, поживать, и добра наживать. Кстати — добра у меня более чем достаточно — и золотишко, и алмазы — все у меня есть. Хватит на безбедную жизнь!
Вот только стоит об этом подумать, так сразу начинает тошнить. Нет, я не буду говорить банальности вроде «Русские своих на войне не бросают!» (будто не своих бросать можно — фиг с ними). Просто я не могу уйти и бросить всех на растерзание.
— Брат, я пойду и всех их разгоню! — в мозг врывается голос Уго, и ему подмяукивает Снежка:
— Мы их всех разгоним! Разгоним!
Разгоняльщица фигова…правда за последние дни она заметно выросла, хоть и не до размеров Уго. С ней теперь ни одна собака не справится, скорее эта девчонка разгонит стаю собак. Растут детишки!
— Запрещаю! — резко отвечаю я — Это тебе не шаманы. Этих уродов слишком много, и они гораздо сильнее.
Уго слегка обиженно замолкает, я же мысленно его обнимаю, и посылаю картинку — истыканный стрелами, растерзанный Уго, и рядом с ним я — плачущий и схватившийся за голову. И другую картинку — с мертовой Снежкой, на белой шерсти которой алеют кровавые пятна.
— Успокойтесь, дети! И никуда не лезьте!
Молчат, присутствуя где-то на периферии сознания. Погибнуть с честью мы всегда успеем, нам бы выжить…только вот как? И людей побило, лечить надо…
И тут я понял. Я все понял — КАК мне надо сделать.
— Барби, Максим — остаетесь здесь! Я сказал — здесь! Вы две боевые единицы, каждая из которых равна целому полку! А со мной будет Уго со Снежкой, с ними ничего не страшно!
— Да! Со мной ничего не страшно! — рявкнул Уго.
— И со мной! — пискнула Снежка, которая уже очень даже недурно научилась «говорить». Мысленно говорить.
И я с трудом себя сдерживая, шагаю к входу в замок, по дороге отмечая полученные замком раны: вздыбленная, вывернутая брусчатка, усыпанная осколками камня и черепицей площадь, темно красные лужи крови, такие, что кажется — истекает кровью сам замок. Досталось ему. Придется хорошенько потратиться на ремонт!
И ведь я все равно верю в победу, иначе о ремонте у меня и мысли бы не возникло!
Глава 25
Я погладил ЭТО, и моя ладонь ощутила едва уловимое, едва заметное покалывание. Раньше я такого не ощущал. Мутация продвигается все дальше? Интересно, что будет, когда она все-таки закончится? В кого, или ВО ЧТО я превращусь? В бога? А что будет с мозгом? Не стану ли холодной, равнодушной сущностью, которой глубоко плевать на людей и вообще на все в мире? У меня такое ощущение, что если есть бог, то ему на нас плевать с высокой колокольни, иначе бы он не допустил те ужасы, что творятся в мире. Или в мирах.
