беременна нашим третьим ребенком.
Я ахнула.
— У тебя есть семья?
Из него вырвался смех.
— Ты кажешься очень удивленной.
Черт.
— Просто это кажется так по-взрослому. — Я усмехнулась, надеясь, что не обидела его.
Он широко улыбнулся.
— Я повзрослел после того, как потерял Лаванду. После ее смерти я много размышлял, и мне не нравился тот человек, которым я был. Я был полным засранцем и не обращался с Лавандой так, как она того заслуживала. Слава Богу, она терпела мое дерьмо все эти годы, я дорожу каждым мгновением, которые у меня были с ней.
На сердце у меня потеплело.
— Она любила тебя, — сказала я с улыбкой. — Поверь мне, когда я спорила с ней, о том, насколько ты большой засранец, она видела истинного тебя, и ей нравился тот, кого она видела.
— Спасибо, Лэйн, — сказал он, и в его голосе прозвучали какие-то эмоции, которые он прогнал, прочистив горло.
Я кивнула.
— Это правда — она очень любила тебя.
— Знаю, — сказал он, грустно улыбаясь. — Я тоже ее люблю. И всегда буду.
Люблю. В настоящем времени.
Он все еще был влюблен в мою замечательную подругу, и я не винила его. Она была чертовски хороша.
— Я тоже ее люблю. — Я печально улыбнулась. — И скучаю по ней каждый день, до сих пор не могу поверить, что ее больше нет. Это не кажется реальным, и не думаю, что когда-нибудь будет.
Дэвин кивнул в знак согласия, затем повернулся и посмотрел на ее могилу, прежде чем положить красивый букет рядом с цветами, которые я принесла ей. На его лице появилась легкая улыбка, и, наклонившись, он поцеловал ее фотографию и прошептал: «Малышка».
У меня перехватило дыхание.
— Хочешь кое-что узнать? — пробормотала я ему.
Он выпрямился и посмотрел на меня.
— Что?
У меня потекли слезы.
— С тех пор как я приехала сюда в пятницу, я несколько раз плакала до обезвоживания.
Дэвин рассмеялся и вытащил из заднего кармана пачку «Клинекса». Он вынул салфетку и протянул мне. Я приняла ее, приподняв бровь, и это вызвало у него смех.
— У меня двое детей, мне всегда нужны бумажные и влажные салфетки.
Я тоже рассмеялась и вытерла щеки и под глазами.
— Значит, ты вернулась домой в пятницу? — спросил он.
Я кивнула.
— Да, но мне кажется, что я пробыла здесь чертовски долго. Думаю, что причина, по которой я вернулась, привела меня в полный хаос.
— Мне жаль твоего дядю, Лэйн, — сказал Дэвин и сжал мое плечо. — Я встречался с ним в пабе несколько раз после работы. Он был отличным парнем. Я был на его похоронах и хотел поговорить с тобой, но в тот день тебя постоянно окружала толпа людей. Кейл был как твой личный телохранитель, я не хотел подходить слишком близко. По какой-то причине он меня не очень любит.
Я со слезами на глазах рассмеялась и снова вытерла слезы под глазами.
— Он знал, что ты мне не нравишься, поэтому, как мой лучший друг, он автоматически тоже не любил тебя. Похоже, он еще не вырос из этого.
Дэвин фыркнул.
— Иногда, когда мы находимся в одном магазине или что-то в этом роде, он смотрит на меня так свирепо, что я уверен, что он собирается надрать мне задницу.
Я рассмеялась.
— Он бы никогда тебя не ударил — он не такой.
Или, по крайней мере, раньше он таким не был.
— Надеюсь, ты права, — задумчиво произнес Дэвин и убрал руку с моего плеча.
Я улыбнулась.
— Наверное, он просто защищает меня.
Губы Дэвина изогнулись.
— После стольких лет, если он все еще так с тобой, то, похоже, у него к тебе что-то есть.
Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули.
— Перестань.
Дэвин рассмеялся над моим смущением из-за его поддразнивания.
— Ты надолго здесь? — спросил он и поморщился. — Извини, это было любопытство. Ты не обязана отвечать, это не мое дело.
— Не беспокойся об этом, — сказала я, отмахиваясь от него. — Я остаюсь. Решила вернуться.
Еще одна ошеломляющая улыбка расплылась по лицу Дэвина.
— Ты знаешь, что это значит? — спросил он.
Я моргнула.
— Что?
— Нам придется потусоваться и стать настоящими друзьями, какими Лав всегда хотела нас видеть.
Я тепло улыбнулась.
— Она обычно взрывалась, когда мы вцеплялись друг другу в глотки.
Дэвин рассмеялся и посмотрел на ее фотографию.
— Она была идеальна, не так ли?
Я кивнула.
— Да, была, ее прекрасное сердце я любила больше всего. Она была просто великолепна.
Дэвин улыбнулся, потом снова посмотрел на меня.
— Тебе придется познакомиться с моей женой и детьми — они тебя полюбят. Они слышали о тебе из моих рассказов о Лаванде, так что захотят с тобой познакомиться.
Этой фразой Дэвин проник в мое сердце.
— Ты рассказал им о Лав?
— Конечно. — Он кивнул. — Моя жена — та, кто вытащил меня из депрессии и помог мне снова начать жить. Я люблю ее всем сердцем, и мне очень повезло, что она у меня есть. Мои мальчики видели несколько фотографий Лаванды и знают о ней как о моем добром друге, который находится на небесах.
Я приложила руку к груди.
— Дэвин, я могу снова заплакать. Мое сердце трогает то, что ты сохраняешь память о ней, когда в этом нет необходимости.
Он грустно улыбнулся.
— Я вел себя глупо, когда был моложе, но я был так влюблен в нее, Лэйн. Она была моим миром, и когда она умерла, я тоже хотел умереть.
— Я тоже, — прошептала я.
Дэвин вдруг усмехнулся и вытер глаза.
— Она бы хохотала до упаду, если бы сейчас была здесь.
— Мы этого не знаем. — Я усмехнулась и еще раз вытерла лицо.
Дэвин поднял глаза и сказал:
— А вот и твой Кейл входит в ворота.
Мой Кейл.
Я почувствовала, что краснею, но не поправила Дэвина. Я подняла глаза и увидела, что он прав. Кейл шел по левой тропинке, которая должна была привести его к участку, где были похоронены Кейдан, мои дядя и тетя.
— Очень грустно, что случилось с его ребенком. Не могу себе представить, через что он проходит.
Мне понравилось, что он сказал «проходит», вместо «прошел». Дэвин знал, что потеря кого-то — это не особое чувство, которое длится определенное количество времени, это то, с чем нужно жить всю оставшуюся жизнь. Я перевела взгляд с Кейла на Дэвина, когда он прочистил горло.
— Дай мне свой номер, — сказал он, ухмыляясь, — чтобы мы могли назначить свидание.
Я снова рассмеялась и продиктовала свой номер, наблюдая, как он записывает его в контакты на своем телефоне. Он
