обе груди и по очереди целовал, облизывал, кусал, срывая с моих губ тихие стоны. Поцелуями спустился к моему животику, прошёлся языком по пупку.
Короткие, нетерпеливые поцелуи по краю джинсов заставили мое сердце скакать галопом. Не поднимая головы, Антон растегнул их и начал медленно снимать, целуя каждый сантиметр оголяющейся кожи.
Не оставил без внимания даже пальчики на моих ногах, целовал их с таким воодушевлением, будто лакомился редким и безумно вкусным десертом.
Перехватил мой ошалевший взгляд, и медленно, лёгкими касаниями губ, начал подниматься обратно вверх.
Раздвинул мои колени и прошёлся быстрыми, короткими поцелуями по внутренней, чувствительной, стороне бёдер. А когда он прижался губами мне между ног, прямо через трусики, я в изумлении широко распахнула глаза. Антон дерзко усмехнулся.
— Ангел, ты же не думала, что я под одеялом скромно потрогаю твою грудь и попку и на этом остановлюсь?
Я в немом удивлении смотрела на него и слова не могла вымолвить.
— Когда я говорил, что хочу попробовать тебя всю, я не шутил. А теперь будь хорошей девочкой, приподними свою аппетитную попку и дай мне снять с тебя эти развратные трусики. Иначе мне придётся разорвать их, и останется твой чудесный лифчик без пары. И это будет весьма печально, мне успел понравиться этот комплект. Твоё бельё так и кричит: "трахни меня!"
От его пошлых слов, кровь бросилась мне в лицо, кажется я покраснела до самых грудей. Антон поддел пальцами резинку моих трусиков и обманчиво нежно спросил:
— Для кого ты так украшаешь своё тело? Кого радуешь этими крохотными, сексуальными кусочками кружева? Отвечай!
— Для себя. Себя балую и радую.
— Ммм, как интересно. Значит, любишь развратное бельишко? Какое совпадение, и я тоже люблю. Будешь меня баловать показами кружев и кожи на своём прекрасном теле?
— Я не знаю, — смущаясь, я отвела взгляд.
— Зато я знаю, и уже мечтаю оказаться в твоей спальне ещё раз. Но больше я не буду строить из себя джентльмена. Потому что, крайне тяжело строить из себя добропорядочного кавалера вот с таким стояком в штанах.
С этими словами он поймал мою руку и положил себе на пах.
Блин, что за черт? Он что там, бейсбольную биту себе в трусы запихал? Прячущийся в штанах агрегат вызвал страх, что эта кофетка мне не по зубам.
Чёрт, да он же разорвёт меня в клочья! Мамочки, я, кажется, передумала отдаваться этому сексуальному гиганту!
В панике я отдернула руку и хотела отползти подальше, но Антон вовремя понял мои намерения. Одной рукой удержал меня, нежно, но крепко, пальцами второй руки проник мне в трусы и накрыл меня в самом сокровенном месте.
Я тяжело задышала, будто только что пробежала эстафету. Длинными пальцами Антон начал ласкать меня так чувственно, что я быстренько стала вся влажной, от чего покраснела ещё больше.
— Неужели моя малышка начинает течь от моих пальцев? Мой нежный, отзывчивый Ангел… Ммм, как вкусно ты пахнешь — моей женщиной. Хочу попробовать тебя, твой вкус. Он такой же сладкий, как запах, или же ещё слаще?
Его пошлые вопросы заставляют гореть мои щёки, да я вся пылаю от стыда и… кажется, от желания.
Антон отодвинул в сторону узкую полосочку моих трусиков и губами припал к самой моей сердцевине. Начал целовать, и мне прказалось, что я пропадаю, исчезаю, умираю от наслаждения. Но, оказалось, Антон только начал затягивать меня пучину порока. Когда он пустил в дело язык, я и вовсе начала задыхаться.
Мамочки, он ведь правда, правда ПРОБУЕТ!
— Фак, какая же ты сладкая. Медовая моя. Хочу съесть всю тебя, я знал, что на вкус ты будешь охуительной, но даже представить себе не мог, что настолько. Я теперь буду ревновать тебя даже к твоему белью, которое постоянно соприкасается с этой сладостью. Черт, эти трусики нужно срочно снять, мне охренеть как мало. Хочу всю тебя!
Антон, кажется, сошёл с ума, его глаза потемнели настолько, что чёрный зрачок закрыл всю радужку. Тяжело дыша, содрал мои трусики и с лютым голодом припал губами обратно. Ласкал меня языком и пальцами, пил мои соки. Растирал моё чувствительное месту, играл с клитором. Его дыхание на моих складочках и жаркие взгляды заставляли меня течь ещё больше. Касания языка к разгоряченной коже дарили неописуемые ощущения. Всё это для меня ново и безумно волнительно.
Я мотала головой из стороны в сторону, не в силах совладать с тем ураганом ощущений который на меня обрушил Антон.
Томление нарастало во всём теле, я с трудом сдерживала крики. Но протяжные, порочные стоны срывались с моих губ, кажется, бесконечно.
— Пожалуйста, Антон… я больше не могу. Не вынесу…я не вынесу этого, пожалуйста, Антооон…. — всхлипывала я, и мое тело дрожало под ласками мужчины, который наслаждался каждым мгновением моего удовольствия.
— Сладкая, епт, какая же ты сладкая! О чем просишь, мой порочный Аннел? Хочешь кончить на моём языке?
— Нет… да… боже, я не знаю! Пожалуйста, просто прекрати меня мучить! Я больше не могу терпеть.
Антон бьёт языком по клитору, а я хнычу, удовольствие настолько сильное, что не справляюсь с эмоциями.
А когда этот язык проникает вглубь, мне и вовсе кажется, что я умираю. Мечусь в ласковых стальных объятиях, вся горю и пылаю, а Антону, судя по всему, всё мало и мало. Потому что к языку он добавляет ещё и пальцы. Слизывает мои соки и проникает в меня сразу двумя.
Горячие, шершавые пальцы творят со мной неописуемые вещи, мне кажется, ещё немного и моё сердце может не выдержать всего того удовольствия, которое доставляет мне этот развратник.
— Красивая, нравится, как тебя трахают пальцами? Чувствуешь, как течёшь для меня? Черт, какая же ты тугая. Сейчас я немного растяну тебя, подготовлю, потом ты наконец-то примешь мой член. Впустишь меня в свой рай, мой сладкий порочный Ангел.
Не отвечаю, просто не могу и пары слов связать между собой. Внутри растёт какое-то напряжение, кажется, я вот-вот лопну от переизбытка чувств и эмоций.
Пошлые и грязные слова Антона лишь усиливают напряжение. В какой-то момент я не выдерживаю и взрываюсь, распадаясь на мелкие частицы. Кричу и кончаю. Это оргазм, мой первый оргазм, который чуть не довёл меня до разрыва сердца.
Антон не перестаёт меня ласкать, пока моё тело бьётся в конвульсиях удовольствия, его язык и пальцы не выпускают меня из своей власти.
Теряю связь с реальностью, а когда прихожу в себя, чувствую Антона, прямо на себе, голого, разгоряченного, лежещего между моих ног. Чувствую его горячую,
