в ловушку Ивис покинет покои отца. Но ничего подобного не произошло.
Маг предложил нам с Массиусом сесть, сам устроился в соседнем кресле. Ивис встал рядом с правой рукой отца. Все как в примитивном кино про вельмож, мелькнула у меня мысль, и прежде, чем я успела ее испугаться, начался разговор.
— Я много думал после твоего ухода, мальчик мой, — многозначительность в голосе старца мне не понравилась.
Массиус пристально всмотрелся в сидящего напротив нас наставника. Видимо, как и я, пытаясь предугадать, что же надумал старец.
Я, в отличие от друида, ничего хорошего от этого разговора не ожидала. Старец, хоть и бодрился сверх всякой меры, обмануть меня не мог. Наверняка и от Массиса тоже не скрылось реальное положение дел со здоровьем его наставника.
Изменить было ничего нельзя, и мне оставалось надеяться, что старик все еще в состоянии нам помочь.
— Иди сюда, — позвал он меня и указал на место по другую свою руку.
Я неторопливо встала, подошла и, почтительно склонив голову, встала там, где пожелал меня видеть главный маг империи.
Старец чуть повернулся в кресле в мою сторону и протянул ко мне иссушенные возрастом руки. Едва не отшатнувшись, я продолжила стоять на месте.
— Могу я прикоснуться к твоей голове, дитя мое?
Я на миг замерла, не понимая, что от меня хочет старец, а потом сообразила и опустилась перед ним на колени.
Ледяные старческие ладони коснулись моего затылка, прошлись по темени и остановились на лбу.
Когда это все закончится! — возмутилась я про себя. Холод рук передался и мне. Показалось, словно ко лбу приложили кусок льда, а не пару ладоней.
— Отбрось все мысли дитя мое, ни о чем не думай, — прошелестел старый маг, и я последовала его совету.
Время тянулось бесконечно. Когда ледяные ладони отлепились от моей кожи, казалось, прошла целая вечность, а не какие-то пару минут.
— Возвращайся к Массиусу, — отдал приказ старец чуть более холодным, чем я ожидала услышать, тоном.
Я покорно встала, подошла к друиду и уселась на прежнее свое место.
Старец застыл в раздумьях. Несколько минут мы, как каменные изваяния, сидели не шелохнувшись. Каждый из нас думал о чем-то своем. Интересно, о чем думал Ивис? — мелькнула мысль при взгляде на неподвижную фигуру, застывшую по правую руку старца.
Вечность спустя старец встрепенулся и неторопливо встал. Почти твердой походкой прошагал в сторону противоположной нашим креслам стене и приложил руку к блестящей рамке.
Рамка оказалась не украшением, а сейфом. С магическим замком. Едва старик коснулся дверцы, сейф открылся и маг достал из его нутра чуть желтую бумагу. Поднес ее к своим подслеповатым глазам, удовлетворенно кивнул и снова запустил сухую костлявую руку в сейф.
Я как завороженная следила за поисками старцем чего-то известного лишь ему в сейфе. Массиус, видимо, знал, что нужно старцу, и, не выражая эмоций, сидел рядом и ждал.
В реальность из своеобразного оцепенения вернул нас громкий удар о пол чего-то, выпавшего из сейфа. Я проследила взглядом, как покатился по полу предмет, усыпанный красными камнями, напоминающий женский браслет.
Я лишь заметила, как дернулся изменившийся в лице Массиус. Старец же как ни в чем не бывало проворчал:
— Ивис, сын мой, помоги отцу. Посмотри, куда закатилась эта треклятая побрякушка?
Краем глаза я снова уловила, как вздрогнул Массиус. Мне послышалось, как он заерзал, но из последних сил остался сидеть на месте.
— Ты догадалась, что это было? — спросил друид, когда мы отошли от покоев мага на почтительное расстояние.
— Не сразу, но догадалась. И удивилась. Почему ты не поставил вопрос ребром?
— Смысла нет спрашивать в лоб, — ответил друид. — Если наставник виновен в гибели моей сестры, то он запросто придумает убедительное объяснение, почему ее браслет оказался в его сейфе. А если он невиновен, то незачем утяжелять ненужными тревогами последние его дни в этом мире.
— Сам ты как думаешь, браслет Гермии случайно попал к нему в сейф?
— Нет. В такие случайности я не верю.
Я кивнула.
— Нужно узнать, у кого еще мог быть доступ к сейфу твоего наставника.
— И где находился Ивис во время нападения на тебя. И во время убийства Мэвен.
Я задумалась. Ивис крутился рядом во время отбора, но не в интересующие нас моменты.
— Не было его поблизости ни во время отравления, ни во время моего попадания в пространственно-временную ловушку. Не знаешь, он мог быть в школе наемниц во время убийства Мэвен?
— Не знаю, — покачал головой Массиус. — Я его не встречал, но это ничего не значит.
— Как сказать. Магии у него почти нет, значит, он, скорее всего, вернулся на призрачных волках вместе со всеми.
— Все так, — задумчиво кивнул друид. И принялся читать бумагу, которую выдал нам старец как результат моего тестирования на предмет последствий попадания в ловушку.
Он хмурил брови и то сжимал губы, то снова их расслаблял.
— Что он написал? — не выдержав пантомиму, спросила я.
— Ничего особенного. Ловушка немного покопалась в твоей голове, но самую малость.
— Чем это мне грозит?
— Ничем. Наставник отметил, что изменения слабые и сгладятся в течение полной декады.
— Значит, все хорошо?
— Все хорошо, — согласился друид, но лицо его по-прежнему осталось сосредоточенным, словно он, читая заключение мага, параллельно думал о чем-то своем.
Так оно и оказалось.
— Надо поговорить с Аравеллом. Пусть он выяснит, кто вернулся раньше остальной группы из леса после отбора.
— Сказать это ему придется тебе. Меня, скромную студентку, он не послушает.
— Да, — кивнул Массиус, — ты иди к себе, а я пошел искать Аравелла. Самое время подкинуть ему задачку. Чтобы не отвлекался на постороннее, когда такие события происходят.
Я так и не поняла, о каких событиях говорит друид. Просто направилась к себе в комнату в правом крыле коридора, а Массиус пошел в левое — искать инквизитора.
Девчонки встретили меня радостным криком.
— Нашлась пропажа! Рассказывай, где была? — раздались одновременно несколько голосов.
И продолжили тараторить, не дожидаясь моего ответа.
— Мы тут к балу готовимся! Говорят, завтра будет торжественное вручение магического артефакта студента.
— К балу? Его не отменили? — чуть растерянно спросила я.
— Отменили! — с готовностью ответила Верония. — Но мы все равно готовимся! После торжественной церемонии будет небольшая поздравительная часть.
— И несколько танцев обещают разрешить, — сообщила Бесталл.
— Это толье Одэн настоял, чтобы из-за трагедии не портили остальным студентам такой важный для всех нас день, — восторженно заговорила Верония.
— Уж не влюбилась ли ты в этого ветреного красавчика? — с ехидцей в голосе поддела подружку Хенна.
— Скажешь тоже! Я сюда учиться
