Вместо Венеции Наташа фотографировала Максима -он красивее по ее утверждению. Как будто все прошлые годы не замечала егорядом, она не могла налюбоваться сейчас, и сама этому удивлялась. Когда он вбелом - она в постоянном обмороке.
- Демон! - обзывалась она, не в силах отвестиглаз от скромного одеяния своего мужа. Простая белая майка с коротким рукавом итреугольным воротничком-вырезом, простые белые джинсы и простой серый ремешок.
Сначала они вдвоем вернулись на мост Риальто,чтобы получше рассмотреть его вблизи. Здесь же в магазинчике Макс купилзабавные часы-ходики. Потом они просто бродили по улицам Венеции, и Макспытался найти тратторию, которую показала Стефания, где продается местное блюдосо страшным названием. Однако в этих кривых улочках легко заблудиться, аориентиров никто из них не запомнил.
- Андрюхи тут не хватает, - ухмылялся Макс. - Унего как будто с рождения в мозгу карты хранятся, и он их заранее наизустьучит.
- Да и пожрать он не против, наверное, не забылбы, где эта забегаловка!
В общем, поиски были неудачными, ипутешественники насладились обычными бутербродами. По пути довольно частогондольеры предлагали свои услуги.
Перекусив на бегу и двинувшись дальше, попали вте кварталы, где практически не было туристов. Зашли в открытую продуктовуюлавочку купить воды, а там нет никого, и на голос никто не выходит. Прождалинесколько минут - никто не появляется, и тогда просто взяли воду и оставили укассы деньги. Никто догонять не стал.
Время прошло быстро, и надо было уже возвращатьсяна площадь Сан Марко. Там встретились с Ириной и отправились на пристань, гдевсю их группу рассадили по четырем гондолам. Все гондольеры были в традиционныхтельняшках, но почему-то без соломенных шляп. Они медленно тронулись с места(гондола может только медленно) и поплыли сначала по Большому каналу, а потомсвернули в первый же узкий канальчик. На Большом канале большинство зданийвыглядело еще ничего, а здесь уже было много обшарпанных стен, и кое-гдеощущался неприятный тухлый запах. Навстречу попадались другие гондолы, и"водителям" приходилось ювелирно расходиться друг с другом. Каталисьпримерно с полчаса и проплыли в общей сложности метров 300. Макс этой прогулкойостался разочарован, впрочем, побывать в Венеции и не поплавать на гондолах -была бы не полная картина.
Не желая идти в отель, который снова оставлялжелать лучшего, Максим опять предложил погулять. Наташа была уже уставшая, и"прогулка" обернулась "отсидкой" в одном из ресторанов.Макс не возражал. Они заняли столик на открытом балконе, нависающим надканалами с периодически проходящими по ним гондолами, и вид отсюда создавал какраз атмосферу стереотипной Венеции.
Это был последний город их спешного путешествия.Впереди еще неделя отдыха на Сицилии в одном из городов, название которогоНаташе ни о чем не говорило, но все равно было грустно. Пляжный отдых - это ужесовсем другое, он не имеет ничего общего с историей. Ей нравилось, как Максимрассказывал то, что знал об Италии из туристических отзывов, передач по ТВ иучебников. Он почти не использовал незнакомых терминов, а все используемыесразу же расшифровывал. Она даже спросила с замиранием сердца:
- А про Францию ты много знаешь?
- Про Францию? - Макс прикинул в уме. - Ссемнадцатого века примерно по середину девятнадцатого - много. Остальноеэпизодически. Когда поедем во Францию, я тебе расскажу.
Слово "история" теперь обладало дляНаташи особым смыслом.
- Кто я? - объясняла она мужу свою вечнуюзадумчивость. - Вот ты, Максим, потомок немецкого солдата Карла Веллера. Твоябабушка осталась сиротой, но позже из плена вернулся ее брат. У твоей бабушки,кроме твоего отца, еще шестеро детей, но уже от другого мужчины. Твой отецмальчишкой пришел пешком через пол-России на Черное море. Вырос, был ужаснымловеласом, но встретил Машу, молоденькую семнадцатилетнюю девчонку. Случайнородился ты... Твой отец рассказывал мне про бабушку твоей бабушки! Пятьпоколений, Макс! А кто моя история?
- Я.
- Ты мое настоящее, а не история.
- Я твое прошлое, настоящее и будущее! А еслитебя так интересует, кто были твои биологические родители, так ты же слышалаэту историю!
- Цепочку из скольких человек прошла эта байка?Ты думаешь, в этой сплетне осталось много правды? Что за люди - мужчина и женщина,которые меня сделали? Что за люди, которые не приняли меня в свою семью? Ониплохие? Почему они заставили отдать меня в детдом? Кто моя мать? Как ее зовут?Чем она занимается? Какие книги читает? Вспоминает ли она обо мне..? А, может,у нее все плохо? Может, ее жизнь похожа на ад? А кто мой отец?Спортсмен-пенсионер? Или спорт был его молодежным увлечением? У меня естьбратья или сестры? Ведь наверняка есть, да? Мои половинки. Такие же люди, какя. Только, наверное, младше...
И, раскинув руки в стороны, то ли демонстрируясвое одиночество, то ли обращаясь к Небу, покусывая губу, чтобы не заплакать, иборясь с мимикой, едва не кричала мужу:
- Кто я?! Я так тоскую по той себе, которую незнаю! У меня должно быть другое имя, другая родословная!
- У тебя есть другое имя, - сообщил Максим. -Тебя Эвелиной назвали. А фамилия у тебя все равно моя, так что...
- Эвелиной? - перебила Наташа. Ее истерика намгновение притормозила, уступая место новой информации. - Точно! Это именно то,что должно быть...
Как и полагается музыканту, она услышалазвучание, и оно моментально вписалось в общий эмоциональный фон. Девушкарастерянно смотрела вперед и шептала:
- Да. Это МОЁ имя, а не "Наташа".Эвелина.
- Не знаю никакой Эвелины, - возразил Макс. - Яполюбил Наталью.
- Она дала мне имя, она не собиралась меняотдавать... Она выбрала мне имя - с такой любовью и так точно, словно знала ужетогда, что я такая... Почувствовала...
- Наташа, - твердо сказал Макс, и девушкапротерла пальчиком протекающие краешки глаз. - Ты именно с ЭТИМ именем - такая!Неординарная, сильная, честная. Ты актриса, у тебя будет еще столько имен!Разве в них дело?
Слезы текли совсем без стеснения. Максим взялсвою девочку за руки.
- Малыш, я знаю, что это трудно. Потерпи.
Наташа была преисполнена такой любви иблагодарности ему за поддержку и терпение, что хотела только одного -извиниться за то, что не может справиться самостоятельно.
- Как ты меня выносишь со всеми моимиистериками? - спросила она виновато. Наташа выговорилась, и ей сталозначительно легче.
- Я люблю тебя, - ответил Макс нежно. - Тылюбила когда-нибудь?
8 день. Аэропорт. Переезд на курорт.
Италия - это то самое место на планете, гдеможно снова стать собой. Наташа здесь, как дома. Руины - это то, где ей сейчаскомфортно, ведь она точно так же - на нуле, сломанная до основания.
