А это то, чего я хочу. Спокойствия.
– Дело твоё. – Она поднимает руки вверх, сдавшись и оставив попытки переубедить меня. Ведь мы неоднократно говорили на эту тему. И первым, что я услышала: «Да он же с детства вставляет палки в колёса Лукасу!» Поэтому из многочисленных реплик я поняла – Матео и Лукас заклятые враги.
Однако какое мне дело до их взаимоотношений?.. Правильно. Мне плевать.
Изабель поднимается с места, желая уйти. Однако, прежде чем это делает, снова оборачивается, посмотрев на меня:
– Просто будь осторожна.
Я закатываю глаза. Но затем улыбаюсь.
– Непременно.
Изабель кивает и покидает мою комнату.
Глава 33.
Я выхожу из общежития. Однако совсем не ожидаю того, что нос к носу столкнусь с Дэльером.
– Осторожно.
– Кажется, я уже где-то слышала эти слова, – невольно усмехаюсь и спешно обхожу его, показывая тем самым, что не горю желанием продолжать этот разговор. К тому же меня ждёт Матео, с которым я планирую хорошо провести время. Однако стоит мне сделать лишь пару шагов в направлении ворот, он вдруг произносит:
– Куда-то собралась?
Я снова усмехаюсь. Затем оборачиваюсь и, глядя в его глаза, с саркастичными нотками в голосе, произношу:
– Не переживай. Уж точно не за ядом, который мог бы тебя нейтрализовать, чтобы я наконец смогла свободно дышать.
Он сердито поджимает губы, глядя на меня. Да так, словно этими словами я задела струны его души. Или по крайне мере дотянулась до одной из них…
В следующую секунду я даже чувствую странное сожаление. Однако затем этот парень в привычной манере усмехается, качнув головой. Его черты резко заостряются, и в целом выражение лица становится холодным и непроницаемым. Подобное преобразование снова приводит мои мысли в привычное русло. Сердце же бьётся без ложных проигрышей.
Передо мной всё тот же мерзавец. И я всё также его ненавижу, несмотря на паузу, установившуюся между нами. Только вот я совсем не верю в подобную милость. К тому же в такие резкие переходы из «Мы ещё посмотрим кто-кого, Мейлоу» в «Живи, ничтожество». А значит – какой-то подвох здесь всё же имеется…
– Тебе не говорили, что за такой длинный острый язычок однажды можно поплатиться?
Он делает шаг вперёд. Только я прекрасно выучила его ходы. Поэтому спешно делаю шаг назад, усмехнувшись.
– А тебе не говорили, что целовать другую девушку, когда есть своя – по меньшей мере низко?..
Лукас щурится, глядя на меня. Его губы растягиваются в дьявольской ухмылке, когда он снова начинает наступать на меня.
– Заботишься о моей совести, Мейлоу?
– Нет. Сочувствую твоей девушке, Дэльер.
Лукас усмехается и наконец останавливается.
– Смотри-ка, лжёшь и совершенно не краснеешь.
– Смотри-ка, я опаздываю на свидание, а ты совершенно не можешь со мной расстаться.
На этих словах его желваки приходят в действие.
Я довольно улыбаюсь и, зная его «любовь» к Матео, решаю вконец позлить, сказав:
– Прости. Я бы поболтала с тобой ещё, но Матео, наверное, уже заждался меня.
В его глазах тут же вспыхивает необузданная ярость. Медленно зарождается в яркой синеве, а затем вспыхивает, словно пламя.
Боюсь даже представить, какие мысли в этот момент блуждают в его голове.
Он спешно убирает руки в карманы джинсов, словно боится сорваться и выплеснуть эмоции наружу, а затем холодно произносит:
– Сколько не старайся – всё равно не получишь желаемого. Матео использует тебя, а затем выбросит, как ненужный мусор. Так было всегда. И так будет. Ты не станешь исключением.
Что сказать?..
Обидно. Ведь я не робот. И кое-какие чувства у меня всё же имеются. Даже чёртово сердце, наличие которого я всё больше ощущаю в присутствии этого самодовольного, лишенного каких-либо чувств, парня. Только вот… в нужный момент я умею брать эмоции под контроль, как и боль, которая с каждой фразой разрастается во мне, словно сорняки. Однако вместо того, чтобы хоть как-то обозначить свою слабость, показать ему свои истинные чувства и эмоции, я спокойно киваю и, улыбнувшись, холодно изрекаю:
– Что ж. Спасибо за информацию. Я сделаю определённые выводы, и возможно тогда – стану тем самым исключением.
Мы встречаемся взглядами. Секунда, в которой в нас обоих играет, казалось бы, недосказанность. А затем я резко разворачиваюсь и следую к воротам, тем самым поставив точку. По крайне мере в этом фрагменте наших взаимоотношений. Желание обернуться резко появляется в моих мыслях. Но я тут же обрубаю его на корню, сжав руки в кулаки, с силой впившись ногтями в кожу.
Я наконец покидаю территорию академии, предварительно показав разрешение, получить которое на этот раз не составило особого труда. Мистер Нилман, как и мистер Оберман, настолько был доволен игрой, несмотря на статус «ничья», что без проблем разрешил нам всем отдохнуть. Тем более завтра выходные. А затем вижу Матео.
Он облокачивается о бампер чёрной большой машины, больше похожей на внедорожник, и что-то с интересом разглядывает в своём телефоне. Не успеваю обозначить своё присутствие, парень поднимает голову, вперившись в меня взглядом, а затем его губы растягиваются в обворожительной улыбке.
– Привет, – говорю я, чувствуя на этот раз неловкость.
В мыслях, как назло, всплывают слова о свидании, брошенные в порыве злости, а затем слова Изабель. Поэтому я теряюсь. Ведь никогда прежде я не чувствовала себя так…паршиво. Мои чувства, эмоции и мысли в данный момент совершенно расходятся. И это расхождение сродни хаосу.
– Привет, – произносит он, а затем целует меня в щеку. После чего отстраняется и открывает дверь. – Прошу.
Я улыбаюсь уголками губ и забираюсь в салон.
Через пару секунд Матео оказывается рядом.
Мы переглядываемся, а затем парень нажимает на газ, уверенно обхватив кожаный руль одной рукой.
***
Несколько часов, проведённых в парке, пролетают незаметно. Всё это время мы исследовали различные аттракционы. И, кажется, меня впервые так разрывало от смеха. Серьёзно. Я просто не могла остановиться! Матео же не переставал дурачиться, несмотря на первое впечатление «брутального красавчика». Оказывается этот парень умеет не только давать отпор своему врагу, но ещё и волшебным образом может заставить позабыть обо всём, что действительно мешает наслаждаться жизнью, этими незабываемыми, неповторимыми моментами.
Аттракционы сменялись со скоростью света. Смех становился громче. Прежняя неловкость улетучилась. На смену ей снова вернулась легкость и спокойствие.
