Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
– Надо будет, найдет, а не найдет, целее будет, – с каким-то облегчением улыбнулся Николай, выбрасывая в лунку последнюю монету из мешка. – Вот так вот.
Николай перекрестился, и Степка тоже положил на себя крест.
– Все, забудь, Степа, это место раз и навсегда, поехали, дотемна еще успеем до зимовья Устиновского добраться.
Степан огляделся по сторонам. Чтобы забыть, а может, запомнить это место на могучей реке, кто его знает, и пошел к лошадям.
Этой ночью они спали в зимовье, хорошо протопленном гостеприимным хозяином Устином Никошиным. Он был рад гостям, пока ледостав был, считай, полмесяца никто проехать ни к нему, ни мимо не мог. А тут гости, да еще какие, одной веры, это ж радость великая. За полночь улеглись спать, наговорившись вдоволь с хозяином. Было о чем им поговорить, Устин в вере силен был и новости, что в мире творились, знал. Степка-то раньше лег, все у него в глазах эти золотые монеты, тонущие в воде, мерещились. «Надоть было переплавить их, и все», – думал он, не понимая.
Так и уснул, а проснулся, голова трещит и в ушах гул.
«Что это со мной?» – подумал он, умылся холодной водой, и только тогда посветлело и затихло в его голове. Забыл он про это золото, и место забыл, где оно присыпало каменистое дно великого Енисея.
Евграф Семенович. 1948 год. Ленинград
Этим утром Евграф Семенович проснулся рано, а солнце, наверное, вообще не заходило в разгар белых ночей. Он, как всегда, решил прогуляться, умылся, не спеша оделся и вышел из парадной. Тишина, редкое явление в центре Ленинграда, висела утренним туманом. Было прохладно, но не зябко, и Евграф Семенович пошел своим обычным маршрутом. Он вышел из двора и повернул в сторону Конюшенной. Он шел медленно и увидел, как к одному из подъездов в его переулке подъехало два черных автомобиля. Из них быстро вышли четверо в штатском, двое вошли в подъезд, двое остались у дверей. Евграф Семенович остановился у доски объявлений и стал читать все, что там было. Кто-то искал родственников, кто-то хотел продать старинный шкаф. Евграф Семенович краем глаза следил за подъездом.
«Неужели опять, как в тридцать седьмом?!» – думал он. И не ошибся. Через несколько минут из подъезда вывели с заломанными за спину руками какого-то военного. Евграф Семенович не разглядел ни лица, ни погон, ни блеснувших серебром орденов на кителе, он вообще отвернулся сразу и медленно побрел обратно домой. Эта прогулка для него закончилась.
«Ничего не меняется!» – с ужасом думал он. Опять стали брать людей по ночам, опять страх и ужас поселятся в этих старых кварталах. Неужели так будет продолжаться и дальше, несмотря на победу, на пролитую людьми кровь…
Евграф Семенович разделся и лег в постель.
Надо уснуть и забыть то, что он только что видел. Забыть, и все. Просто забыть. Но забыть не получалось, он забылся в каком-то тяжелом сне и проснулся от мальчишеских криков во дворе. Какой-то мальчишка звал на улицу своего друга Ваську.
– Васька, выходи! Васька, выходи! – орал он во дворе, пока из какого-то окна женщина не плеснула в него водой из кувшина.
– Чего орешь как оглашенный! Пошел отсель… – И дальше последовали такие слова, каких Евграф Семенович не слышал даже в молодости, будучи грузчиком в порту.
Пацан, на секунду обомлев от услышанного, приспустив штаны, показал женщине заднее место и рванул из двора, сопровождаемый дикой бранью оскорбленной и униженной горожанки.
Да, подумал старик, а до войны в этом дворе он вообще никогда грубого слова не слышал. Коренные питерцы исчезли, сгинули навсегда, кто-то в тридцатые по ночам, кто-то в блокаду на Пискаревском, а квартиры заселили вот такими переселенцами с окраин области, и с ними придется жить? Он тяжело вздохнул и пошел на кухню. Он полмесяца не брал в руки перо. Не было желания и был страх, страх узнать еще что-то, что окончательно разрушит всю его жизнь. Он боялся узнать будущее России, понимая, что бессилен изменить его, он боялся увидеть этот город изуродованным и растленным. А все, что он узнал до того, вело именно к такому концу, как для этого города, так и для всей его родины. А с другой стороны, в глазах стояли те люди в штатском, скрутившие руки военному из соседнего дома. У него было плохое настроение. Но, несмотря на это, он понимал, сегодня не сможет не взяться за перо, какая-то неведомая сила влекла его к этим чистым листам тетради…
Евграф Семенович поставил чайник и, не дождавшись, пока он закипит, сел к столу.
«Константин и Ольга присутствовали на заседании Высшего наблюдательного совета Хранителей заочно. Заседание было экстренным. Информация объявлена секретной.
Как только в эфире председательствующий объявил об открытии заседания, на огромном панно высветились все его участники, их было более тысячи человек. Седой профессор Академии естественных наук, поприветствовав всех присутствующих, начал доклад:
– Буду краток, друзья. На поверхности Земли, как мы и прогнозировали, наступает медленное потепление. Ее результатом уже в ближайшее десятилетие будет подъем уровня Мирового океана, что, соответственно, сократит территорию суши на Земле на одну пятнадцатую часть, аналогично сокращение суши произойдет и у нас. Мы связаны с поверхностью планеты водами единого Мирового океана. Мы к этому полностью готовы. Земляне на поверхности планеты об этом даже не задумываются. По крайней мере, информации о подготовке к эвакуации и переселении людей из затопляемых территорий у нас нет. Страны и их правители этим не занимаются, они заняты другим, по их мнению, более важным. Мы не вправе вмешиваться в дела поверхностной цивилизации, и в данном случае вмешиваться не будем. Однако последние исследования образцов льда, доставленных из Гренландии и Антарктиды, вызывают серьезную тревогу. Речь идет о том, что в процессе таяния ледников на этих континентах освобождаются и получают возможность размножаться ранее законсервированные холодом в толщах льда древние вирусы. Эти вирусы не имеют естественных врагов, против них нет вакцин, их нейтрализующих, но самое плохое, друзья, что среди них обнаружены смертельно опасные вирусы для всех теплокровных живых существ на земле. Они крайне опасны, и их распространение на поверхности Земли через воды Мирового океана приведет к их проникновению и к нам. Мы вынуждены были уничтожить даже болиды, доставившие образцы льда в наши лаборатории. Работы по получению ряда вакцин ведутся в самом эктремальном режиме. По нашим прогнозам, это потребует не менее двух-трех лет. Боюсь, что для поверхностной цивилизации в ближайшие десять – пятнадцать лет наступят тяжелые времена. Атака древних вирусов будет для них внезапной и неотразимой, если мы не предупредим об этом наших братьев на поверхности. Имеем ли мы право это сделать? Это основной вопрос нашего заседания. Прошу высказаться.
Один из старейшин взял слово:
– Когда были произведены первые испытательные ядерные взрывы, мы, соблюдая закон, не вмешались, позволили людям поверхности развивать эти технологии, полагаясь на их разум и ответственность. Содействовали соблюдению баланса вооруженных сил. Сейчас ядерная угроза на поверхности Земли такова, что остановить ее без мощного силового вмешательства мы уже не в состоянии. Теперь мы уповаем на то, что люди на поверхности все же разумны и не желают самоуничтожения. Но угроза радиоактивного поражения всей планеты уже реально существует, и нам приходится прилагать колоссальные усилия для предотвращения мировой ядерной катастрофы. То, с чем мы столкнулись теперь, не менее опасно по последствиям, но более опасно по развитию. С древними вирусами, вырывающимися на свободу, невозможно договориться, против них нет оружия даже у нас. Планета под угрозой реального вымирания, причем внутренняя цивилизация защищена лишь условно. Достаточно одного проникновения опасного вируса с поверхности, и здесь у нас будет такая же беда. Считаю, что угроза планетарного масштаба должна решаться всеми людьми планеты Земля совместно. Первый удар примет цивилизация на поверхности планеты, значит, надо им всемерно помочь. Я за вмешательство и контакт с людьми на поверхности планеты.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
