Значит ли все это, что у меня есть шанс — обосноваться в сердце красавца блондина?.. И нужен ли мне этот шанс?.. К тому же служебные романы — это явно не про этого мужчину…
Да и вообще…
«Ваши души связаны», — озаряет меня изнутри чей-то голос.
И это не опечатка и не корявость изъяснения: он меня реально озаряет!!! Изнутри!!!
Я даже останавливаюсь.
— Вы… — произношу вслух, глядя вперед, но при этом вдруг — ничего не видя, словно меня неожиданно окунули с головой в тот странный мир, где не было ни сторон, ни пола, ни потолка, ни времени.
— Ты сделала свой выбор — и его душа теперь свободна, как и наш мир — от него. И он сделал свой выбор, когда воспользовался своей второй возможностью и связал ваши судьбы, а затем — третьей, и отправился вслед за тобой, — отвечает мне голос отовсюду.
— Контрад отправился вслед за мной?! — изумленно спрашиваю, пытаясь разглядеть перед собой хоть что-то.
Теперь этот мир напоминал одну сплошную туманность… И почему-то мне казалось, что в этом плотном тумане засело в засаде не одно божество…
А оба представителя высших сил.
Не знаю, откуда это чувство. Словно вновь какое-то озарение.
— Теперь он смертный. И он не знает о том, кто он.
— Он… не помнит? — оглядываясь по сторонам, спрашиваю удивленно.
— Нет. Его память стерлась, когда мы искажали пространство и время, перенося его из одного мира — в другой, — отвечает пространство, подтверждая мою догадку о том, что со мной общаются оба Повелителя.
— И… что мне теперь делать? Если он меня не помнит, то…
Все это бессмысленно — вот окончание фразы. Но я не решаюсь произнести это вслух.
— Его память обнулилась. Но не обнулилась его суть. Он может наделать кучу ошибок и вновь завязать узел на ткани мира — как это случилось в Сарамнии… — отвечает мне один голос, — у него есть эта сила. Она не зависит от какого-то определенного мира и его законов. Это внутренняя сила.
— Не дай ему сделать это. Убереги от неверных решений, — произносит второй голос.
— Но как это сделать? — испугавшись новой сделки с дьяволом моего светловолосого монарха, взволнованно спрашиваю.
Не знаю, какие Боги правят нашим миром, но уверена — они намного опасней своих сарамнийских коллег…
— Мы не можем ответить… все в твоих руках, — отвечает мне пространство, а затем меня вновь выкидывает в реальный мир.
Стою, глотаю воздух и смотрю вперед широко раскрытыми глазами.
Мне это привиделось?.. Или… астролог Татьяна жгла не палочки-вонючки, а какой-то спрессованный наркотик — на нашем сеансе?
И это у меня отходняк такой?..
Что вообще происходит?!
— С тобой все в порядке? — раздается голос Вики.
Поворачиваюсь, смотрю на коллегу.
— Ты прям побледнела, — замечает девушка, поправляя свои каштановые волосы.
— Я… метеозависимая, — выдаю первое, что приходит в голову.
— Не знала, — подняв брови, замечает та, — тебя подвести до дома? Я уже давно заметила, что ты живешь в том же районе, что и я.
— Да, это было бы здорово, — почувствовав внутри что-то теплое после этого предложения, улыбаюсь девушке.
— Ну, и отлично! Поедем втроем! — Вика тоже широко улыбается и нажимает на брелок; Гелика кивает и идет к машине. Как она подошла к нам — я не услышала. Тихоня — она и есть тихоня. Во всех смыслах.
Еще раз улыбаюсь и встряхиваю волосами. Настроение от отметки «Что за хрень творится?!» плавно переходит к «Кажется, у меня скоро появятся две новые подруги!»…
— Давно купила? — оглядывая иномарку, спрашиваю не без любопытства.
У нас, конечно, не самые низкие зарплаты, но выглядела машина тысяч на девятьсот.
— Взяла в кредит, — отмахивается Вика, а затем останавливается, провожая взглядом новенький мерседес, проезжающий мимо нас.
Я тоже успеваю развернуться и увидеть нашего нового заместителя директора за рулем… — как и встретиться с ним взглядом…
— Хорош, чертяка, — протягивает Вика.
Гелика согласно кивает. А я…
Улыбаюсь и сажусь в машину. Чувствую, что это начало нового приключения.
Того самого приключения — длинною в жизнь…
Эпилог
— Нееееееет! — Вика закрывает лицо руками, изображая на лице всю скорбь еврейского народа, — Как меня там звали?!?!
— Ты и в первый раз услышала, — тактично замечаю, чтобы не повторять во-второй раз, а сама всеми силами стараюсь скрыть улыбку.
Для этого делаю маленький глоточек кофе «по-венски», аристократично оттопырив мизинчик.
— Это удар ниже пояса, — замечает подруга, откидываясь на спинку стула.
— Удар ниже пояса — это мое имя, — дипломатично отзывается Гелика, и я не могу с ней не согласиться…
— Твоя правда, — кивает Вика, вновь приходя в себя, — Хуже «Арбы» только «Гиги». Господи, что у тебя вообще за ассоциации?!
— Ты про что именно говоришь? Про саблезубого картавого графа-Дракулу или про белочку-Дарзана-начальника-отдела-продаж? — подняв бровь, уточняю.
Девчонки вновь начинают нервно хихикать, прикрывая лица ладонями. Мы как раз сидели в кафетерии — через два стола от начальства.
Обеденный перерыв в нашем центре сократили до положенного часа, и теперь никто не рисковал срываться на бизнес-ланч в другой конец города… Короче, обедал персонал нынче в местном общепите.
— Убедила. Мы еще в более-менее выигрышном свете предстали… той троице повезло меньше, — фыркает Вика, косясь на стол начальников.
С момента прихода в фирму Андрея Владимировича прошел уже месяц. Стеллу временно перевели на ресепшн, но, по нашим прогнозам, в компании ей осталось работать недолго… Никто, конечно, особо не злорадствует, но и слез не льет: Стелла не стремилась заводить дружбу с коллегами. Наш директор вернулся из Таиланда и теперь ходил, и раздражал всех своим бронзовым загаром. Работать он так и не начал, зато столько шуму поднял по приезду, что самому генеральному пришлось его утихомирить, прилюдно высказав все, что уже давно пора было сказать вслух…
Мы с девчонками действительно подружились и теперь общались каждый день. Мыслей об уходе с работы у меня уже не было… хотя, порой я всерьез задумывалась о побеге в другой мир, потому что один небезызвестный светловолосый мужчина ел мой мозг ежедневно и с особым смаком…
— Так, до конца перерыва — десять минут, — объявляю, взглянув на часы, — закругляемся!
— Не удивлюсь, если в следующем месяце обеденный «час» сократится до тридцати минут — чтобы мы все смогли больше времени уделить любимой работе, — без энтузиазма протягивает Вика, поднимая свою тарелку и направляясь к столу для грязной посуды.
