Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
– С 1970 по 1977 год Виктория Тарунова работала детским психиатром. Оба брата Карловы были у нее на учете. У них с детства проблемы с психикой. «Отчимы» издевались над ними и, как я думаю, насиловали их обоих. С самого раннего детства ничего хорошего пареньки не видели: пьянки, гулянки, дебоши, обноски, питание впроголодь.
– Причину пожара установили?
– «Неосторожное обращение с огнем», – ответил Зиннер. – Под эту формулировку можно подвести все, что угодно. Андрей Николаевич, их дом сгорел до самого фундамента. Причину пожара никто толком не выяснял – заинтересованных лиц не было. Все погибшие – маргиналы без роду и племени, вот дело о пожаре и спустили на тормозах.
– Разрешите, я продолжу, – поднял руку Симонов. – Свидетельства о смерти Евгения Карлова в ЗАГСе нет. Свидетельство о рождении есть, отметка о получении паспорта есть, а свидетельства о смерти нет. Я поинтересовался у работников архива, и они пояснили, что если нет решения суда или следственных органов, то гражданин после исчезновения будет считаться без вести отсутствующим. Мать Карлова признали умершей после заявления руководства ПТУ, а вот о самом Евгении никто не позаботился.
– В смысле? – не понял я.
– Ни орган опеки и попечительства, ни школа, где учился Евгений, никто из официальных инстанций не выступил с инициативой признать его умершим. Неофициально все знали, что Евгений Карлов погиб на пожаре, а заниматься документальным оформлением его смерти никто не захотел.
– Когда имитатор получил паспорт?
– В 1979 году в городе Владивостоке. Где он пребывал после пожара, нам установить не удалось.
– Введу вас в курс дела, – сказал я. – В 1977 году четырнадцатилетний Евгений Карлов был осужден за ряд краж и грабежей. При аресте он назвался именем своего брата и до самого освобождения из колонии он жил как Роберт Карлов.
Я посмотрел в свои записи, подсчитал на бумажке и продолжил:
– С момента пожара и до ареста имитатор был на свободе всего полгода. После освобождения он приезжает во Владивосток и обращается в милицию за получением паспорта… Забавненько, как он объяснил местным ментам, где он без документов болтался столько лет? Так, что дальше? УВД Приморского края делает запрос в наш ЗАГС и получает копию свидетельства о рождении Евгения Карлова. Смерть-то его никто не фиксировал, вот он и жил формально. И не формально тоже жил. Что у нас по Таруновой?
– Как в воду канула, – ответил Айдар. – Я думаю, что если она не сбежала вместе с имитатором, то скоро объявится. Засаду у нее на квартире мы оставили, на работе всех предупредили.
После совещания я решил поговорить с Далайхановым.
– Айдар, что-то ты нервный стал в последнее время. Дома нелады или как?
Приятель помолчал, посмотрел в окно и решился выложить правду.
– Помнишь потерпевшую Тельнову? Я женюсь на ней.
– Оба-на! – изумился я. – У нее вроде бы муж был. И ребенок от другого мужа.
– Ребенка я усыновлю, а с мужем она развелась… Андрей, меня зовут работать начальником уголовного розыска в Семипалатинск. Вот рапорт на отпуск. Съезжу в Казахстан, оформлю официальный вызов.
– Какой еще отпуск? – возмутился я. – Кто тебе его подписал? Клементьев?
– Малышев. В последний день, перед уходом на пенсию.
– Ах, Малышев! – выдохнул я. – Он в последний день тебе представление на награждение орденом Ленина не подписал? Айдар, у тебя совесть есть? В отделе запарка, людей не хватает, а ты в отпуск собрался? Я не узнаю тебя.
– Я сам себя не узнаю, вот и хочу сменить обстановку.
– Меняй! Желаю тебе всего наилучшего. Но перед отъездом сделай одну вещь: поменяйся рабочими местами с Симоновым. Сегодня же переезжай в его кабинет, а он – ко мне.
Айдар посмотрел мне в глаза, помолчал и стал собирать пожитки.
В тот же день я встретился с Герой.
– Ты чего такой смурной? – спросил меня лидер «Общества исходного пути».
– Был у меня приятель, столько лет вместе бок о бок отработали, и вот на тебе – взбесился на ровном месте! Решил в Казахстан уехать. С женой разводится, женится на потерпевшей по делу. Когда только снюхаться успели? Он ниже ее на голову. У нее ребенок от любовника.
– Пути господни неисповедимы! – засмеялся Гера. – Про любовь тебе ничего не скажу, а с Казахстаном все понятно: русские оттуда бегут, своих национальных кадров не хватает. Твой приятель кто по национальности?
– Отец – казах, мать – немка.
– На первых порах его за своего примут, а потом отодвинут на задний план. Когда у них все утрясется, мамашу-немку ему не раз припомнят.
К нам подошел молодой мужчина в модной турецкой дубленке.
– Знакомься, – представил его Гера, – твой тезка, Андрей. Кличка Беркут. К нам приехал на соревнования по карате. У тебя есть фотография имитатора?
– Есть, конечно. Вот он. – Я протянул Беркуту свежеотпечатанную разыскную листовку с портретом Роберта Карлова.
– Вроде он, – поморщился гость нашего города. – Похож! Но столько лет прошло.
– Давайте зайдем в кафе, пообедаем и обо всем поговорим, – предложил Гера.
Я решительно отказался от приглашения.
– Какое кафе, кооперативное? У меня денег на него нет.
– Пошли! – отклонил мой протест Гера. – Я угощаю. С твоей работой надо регулярно питаться, а то язву наживешь. Ты еще с желудком не маешься? Будешь всухомятку питаться, быстро в аптеку дорожку протопчешь.
В кафе было немноголюдно – цены кусались. Гера, войдя в зал, уверенно прошел к уединенному столику в углу. Тут же появился расторопный официант. На правах угощающего лидер «Общества исходного пути» сделал заказ.
– Три шашлыка из свинины, лаваш и салаты. Какая у вас есть минеральная вода?
– Только местная, – не отрываясь от блокнота, ответил официант.
– Черт с ним, давай местную. После обеда подашь кофе. Вареный кофе, ты понял?
Официант прекратил чиркать в блокноте, внимательно посмотрел на придирчивого заказчика.
– В прошлый раз мне пытались подсунуть растворимый кофе. Колхозников с рынка им угощайте, а ко мне с этой бурдой даже близко не подходите. Ты все понял?
Официант услужливо поклонился и исчез.
За обедом Беркут и Гера обсуждали предстоящие соревнования, возмущались составом судейской коллегии. Я в этом разговоре практически не участвовал, так как большей частью не понимал, о чем идет речь: оба каратиста сыпали профессиональными терминами на японском языке. Вволю наговорившись о спорте, Беркут перешел к интересующей меня теме.
– Года четыре назад, – начал он, – к нам в клуб пришел прапорщик морской пехоты по имени Женя. Он говорит нашему сэнсэю: «Позвольте мне походить к вам на занятия и потренироваться с вами». Сэнсэй согласился. Ходит он к нам месяц, другой, и тут мы замечаем, что он уклоняется от участия в спаррингах. Мы стали наблюдать за ним и поняли, что все «искусство» этого прапорщика заключается во внешней показухе. Прыгает он фантастически – так высоко, как у нас никто не мог. Ката выполняет правильно, без единой погрешности, а в реальный бой не идет. Сэнсэй предложил ему вступить в схватку с любым нашим бойцом. Женя отказался, и мы его выпроводили из клуба. Потом к нам пришел тренироваться еще один парень из морской пехоты, и он рассказал, что этот Женя вывел свою теорию практического применения карате. Он решил, что для скоротечного боя необязательно владеть десятками приемов карате, а достаточно отточить до блеска два-три удара. Свой коронный прием он скопировал у Брюса Ли. В фильме «Путь Дракона» Брюс Ли в одном прыжке сбивает с ног двух бойцов.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
