— Настя…
Он потянулся было к ней, но она еще сильнее вжалась спиной в дверь.
— Ничего, Кеша… Я действительно была плохой. Говорила, что это ему такая вот кара свыше… за его ложь. Нельзя так было говорить, я знаю.
— Но и врать себе тоже нельзя. Не получится.
Наперекор ее желанию, Кеша снова притянул к себе Настю и ткнулся губами в отросшие корни на ее макушке.
— А у нас все получится, слышишь? Мы почти как на духу друг перед другом… Никаких страшных секретов. У всех новая жизнь. Может, правильно, что раньше новый год считали с сентября. Смотри, какой у нас всех август получился — месяц подведения итогов и первых шагов. Мы, конечно, еще шатаемся, но уже куда-то идем… А это главное… Главное, что не по встречной… Судьбу не обгонишь. Но обплывешь. Поехали на кораблики, да?
Настя кивнула. Даже несколько раз, чтобы Кеша перестал уже жевать ее волосы. Но он так бы и не отпустил ее, не зазвони вдруг телефон. Настя вздрогнула — опять Мона? Не может оставить его в покое? Ревнует?
— Кеш, где кресло? — услышала она из динамика голос Лиды. — Мы с Никитой хотим поехать на дачу.
— Как ты себя чувствуешь?
Пауза.
— Никита за рулем. Но мне лучше. Я на таблетках. Где кресло?
— На даче. Когда едите? У меня тут небольшой презент для Тимки. Могу завезти.
— Ну, завози. Только к чаю ничего нет.
— Чай мы уже попили.
— Мы? С Настей, что ли? Ну, привет, Настя.
— Привет, — буркнула она, покраснев, будто то была видеосвязь.
— Пиратская комната будет?
— Будет, — так же тихо ответила она.
— У Кешки есть ключи, но я могу оставить тебе еще и мою связку.
— Лид, это уже наглость, — встрял Кеша. — У нас свои планы были.
— Какие планы, когда ты на работе торчишь с утра до вечера? Пусть рисует, пока мы на даче. Ты будешь рисовать, да?
— Хорошо, — чуть громче отозвалась Настя.
— Лида, мы будем минут через двадцать. Пока, — и Кеша отключил звонок. — Ты не обязана рисовать. Ты можешь отказаться.
— Но я хочу…
— А Ксюша хочет подносить тебе кисти в последний день каникул?
— А если ты мне поможешь?
— Меня возьмут в подмастерья?
— Если ты готов учиться?
— Я готов позировать в качестве пиратского попугая и кричать Полундра или Каруда… Я не помню, что считалось у пиратских попугаев более крутым.
— Однажды галок поп пугая…
— Настя, я сейчас тебя высажу…
— В кустах увидел попугая. Вдруг говорит тот попугай…
— Настя, я тебя люблю…
Продолжить скороговорку она не смогла, но ответила на поцелуй так, что его без всяких скороговорок можно было прочесть как — я тебя тоже.
Наверное, действительно обгонять по встречной опасно. Можно столкнуться лоб в лоб со своей любовью…
— Ой…
Настя замерла — выбившийся из хвоста волос накрутился на перстень.
— Погоди… Не дергайся… — Кеша осторожно размотал его, но удержал голову Насти у своего лица. — Если бы не отцовский перстень, который я забыл в офисе, я бы никогда не встретил тебя. Это знак, да? Папа обожал цитату из Васильева «А завтра была война»: настоящий мужчина должен любить в жизни двух женщин. Свою мать и мать своих детей. И я сейчас, как нельзя лучше, это понимаю.
Кеша осторожно провел пальцем по горящей Настиной щеке.
— Я не хочу загадывать наперед. Но если вдруг, то я готов… Ну, чтобы ты не думала, что с Лидой мне было легко… И тут не в деньгах было дело. Я, наверное, не готов был заменить отца двум племянникам сразу… Это же не только накормить-одеть…
Он снова затряс головой, и теперь Настя поймала его щеки в свои горячие ладони.
— Кеша, я не думаю о тебе плохо…
Он повернул голову, чтобы коснуться губами впадинки на Настиной ладони и замер. На несколько долгих секунд.
— Я просто хочу, — просопел он в ладонь. — Чтобы ты во всем мне доверяла. И не боялась ни за какие последствия. Если, конечно, — Кеша отстранился и усмехнулся, — у тебя вдруг не разовьется стойкая аллергия на попугая, как у Ксюшиной кошки.
Он смотрел ей в глаза, а она — в его. Долго. Даже слишком. Хотя, смотря для чего и для кого… Они лично часов не наблюдали.
— Я не кошка, я — мышка. У мышей не бывает аллергии на птиц.
— Я очень хочу в это верить.
Рука с перстнем скользнула Насте под волосы, чтобы сдернуть резинку и расправить по плечам.
— Мне они нравятся распущенными. Ты мне вообще нравишься распущенной… Но это секрет, — Кеша нашел губами Настин нос. — Пусть об этом никто не знает. Оставайся для всех тетей Мышкой, договорились?
Настя кивнула. И Кеша глянул на часы.
— Перезвонить или пусть ждет? Или нагоним в дороге…
— Только не по встречной.
— А я никогда не обгоняю…
— А то я не видела…
— Закрывай глаза.
— Вечером…
— Вечером само собой…
КОНЕЦ
