– Осторожно! – вырвалось у Фандора.
Хладнокровно дождавшись прыжка львицы, инспектор пригнулся и бросился вперед. Трехсоткилограммовая туша пролетела над его головой. Львица покатилась по земле. В ту же секунду граф Мобан, держа свою трость, как шпагу, с разбегу ткнул животное под ребро. Львица взвыла. Подоспевший Жюв несколько раз выстрелил в открытую пасть и на этот раз не промахнулся.
Спустя несколько минут ипподром выглядел, как после страшного нашествия варваров. Кровь людей смешалась с кровью животных, трибуны были переломаны. Усталые победители – Жюв, Фандор, Мэксон и Мобан – отдыхали возле весовой.
Больше на открытом месте не осталось никого. Все помещения были забиты людьми, каждое дерево казалось живым от обилия игроков, искавших там спасения. И хотя львы уже лежали бездыханными, никто пока не решался спуститься на землю.
– Вы не ранены? – тихо спросил Фандор.
– Нет, – ответил инспектор. – Но вот это… Это действительно ужасно.
Он указал на полтора десятка трупов, разбросанных тут и там.
– Бедняги пришли поиграть в любимую игру, – с горечью произнес полицейский, – а нашли смерть. И ведь это не все. Одному Богу известно, скольких еще затоптали…
Он скрипнул зубами:
– Это дело рук Фантомаса!
Мэксон заинтересованно поднял голову:
– Но зачем это ему понадобилось? Он просто ненормальный.
Тут к весовой подбежал служащий ипподрома. Он запыхался, щеки покрывала смертельная бледность.
– Что такое? – привстал Жюв. – Еще что-нибудь произошло?!
Служащий едва перевел дух.
– Тотализатор… Ограбили… – с трудом выговорил он. – Все кассы. Три миллиона франков…
Мэксон присвистнул. Граф Мобан промокнул лоб тонким батистовым платком и неприязненно покосился на американца.
– Жокей-клуб выплатит компенсацию, – проворчал он. – Не о деньгах сейчас надо думать, а об этих несчастных.
Он указал на людские тела. Жюв посмотрел на него со странным блеском в глазах.
– Вы правы, граф, – сказал он. – Все деньги мира не стоят одной человеческой жизни. И я найду тех, кто повинен в этом убийстве!
Глава 28ЖОКЕЙ В МАСКЕ
– Держу пари на полмиллиона франков! – заявил Мэксон.
Это произвело сенсацию. Даже для богачей, членов жокей-клуба, собравшихся этим вечером обсудить предстоящие скачки, пятьсот тысяч франков были далеко не пустяком. Однако, как и подобает аристократам, все сделали вид, что ничего не слышали.
Сегодня клуб был полон. На следующий день предстоял розыгрыш Большого приза муниципалитета. Не оставалось уголка, где бы не обсуждали предстоящий заезд. И немудрено – сумма приза была огромна. Но даже не это было главным. Больше всего любителей скачек интриговало то, что на решающий заезд вновь заявили лошадь, вызвавшую недавно столько кривотолков – Каскадера.
Какие только слухи не ходили вокруг серого в яблоках жеребца! После случая с «раздвоением» Каскадера было предпринято расследование. Стало ясно, что одна из лошадей – подставная и, следовательно, подлежит дисквалификации. Но поскольку сразу после заезда и фаворит, и его жокей исчезли неизвестно куда, почтенной комиссии некого оказалось сравнивать. Конюхи в один голос утверждали, что ту лошадь, которую они видят, привели в паддок еще до того, как победитель пересек финишную черту. А за случайное падение не дисквалифицируют. Жюри ограничилось штрафом с конюшен и призывом к усилению бдительности.
И вот теперь Каскадер снова будет участвовать в скачках. В кулуарах жокей-клуба ходили разговоры о том, что если лошадь смогли подменить один раз, то в следующий раз это сделают так ловко, что комар носа не подточит. Как знать, кто на этот раз появится на дорожке – безродная кляча или чистокровный скакун? Тот, кому известен ответ, сможет поживиться.
И вот среди этих разговоров в гостиной клуба возник спор, закончившийся предложением пари на полмиллиона. Мэксон утверждал, что Каскадер не имеет никаких шансов на победу. В качестве фаворита он называл Примевера, рысака-трехлетку. Граф Мобан с легким раздражением заметил, что имеет несколько больше оснований оценивать шансы собственной лошади, чем американец, который ее и вблизи-то не видел.
Пожалуй, Мэксону для сохранения остатков своей репутации не стоило ввязываться в спор с графом, но в последнее время он не мог себя сдерживать. Если американец слышал, как Мобан говорит «белое», можно было с уверенностью сказать, что Мэксон думает – «черное». В обществе уже поговаривали о том, что в соперничестве с потомственным французским аристократом заморский миллионер явно проигрывает.
Сегодня Мэксон, похоже, особенно нервничал – ведь после завтрашних скачек будет объявлено имя нового президента жокей-клуба. Оставалось всего двадцать четыре часа!
– Держу пари на полмиллиона франков, что ваша лошадь придет первой! – запальчиво повторил Мэксон, и эти слова эхом прокатились над притихшей гостиной.
Посетители продолжали говорить вполголоса, чтобы не пропустить ответ. Само предложение выглядело странно – оно шло вразрез с традициями клуба. Здесь не принято было заключать пари на людях. Для таких дел существуют букмекеры, тем более, когда речь идет о такой сумме. Причем, букмекер имеет право отказаться принимать пари, если уверен, что один из спорщиков совершает явную глупость. Поэтому в принародном заявлении Мэксона многие усмотрели провокацию. Возможно, граф Мобан подумал о том же. Некоторое время он задумчиво смотрел на собеседника, потом вдруг улыбнулся.
– Полмиллиона… А не маловато, друг мой?
Американец нахмурился:
– Вам мало?
– Именно так, – спокойно подтвердил граф. – Я предлагаю в залог миллион. Причем, если проиграю, то обязуюсь выплатить деньги сразу после заезда. Но, предупреждаю, я собираюсь выиграть!
По гостиной пронесся изумленный шепот. Даже старожилы не могли припомнить, чтобы кто-нибудь сорвал такой куш на тотализаторе. Миллион франков! Только Мэксон не повел и бровью.
– Кто жокей? – деловито осведомился он.
Мобан небрежно пожал плечами:
– Пока не знаю. Да и какая разница? Эта лошадка может выиграть, даже если на спине у нее будет мешок с булыжниками.
Мэксон не стал колебаться:
– Что ж, увидим. Жокей действительно роли не играет. Я принимаю пари.
Церемонно поклонившись друг другу, соперники разошлись в разные концы гостиной. Гордость не позволила ни одному из них предложить оформить пари документально. Обоих окружили любопытные.
– По-моему, вы зря так рискуете, мсье, – говорил один из сторонников американца. – Я слышал, что Каскадер в прекрасной форме.
– Это еще не факт! – возражал другой. – Зато представьте себе, что выиграет Примевер. Даже если Мобан и сможет уплатить миллион, что сомнительно, это все равно не пойдет на пользу его репутации. Безрассудство не к лицу аристократу!
