— Идея! — вдруг сказал главный виновник, глаз которого уже начал заплывать огромным фингалом. — Все ж так просто. Сейчас я их оттуда выковыряю.
Не вдаваясь больше в рассуждения, неудавшийся надзиратель вошел в дом. Остальные нехотя потянулись следом. В счастливо найденное решение им верилось с трудом.
Не теряя лишнего времени, «надзиратель» постучал рукоятью ножа в люк и громко сказал:
— Эй! В подвале! Если вы сейчас же не вылезете, мы вашего дружка мелкой стружкой строгать станем. И рыбок мяском кормить! Нам Хук разрешил, сказал, что от вас, козлов, все равно толку добиться не удалось. А если вы к утру не выйдете, мы всю эту халупу подожжем! Или взорвем! А пока, готовьтесь слушать, как будет скулить ваш Крот!
Люди вокруг люка замерли в напряженном молчании. Несколько секунд не было слышно ни звука, и на лицах уже начало проступать разочарованное выражение, как вдруг снизу раздались звуки, словно кто-то поднимался по металлической лестнице и гулкий голос из цистерны сказал:
— Хорошо, мы выходим. Не трогайте Крота, нам потребуется некоторое время. Закрыть-то легко, а вот открыть трудно.
Собравшиеся вокруг люка «свободники» чуть не заорали от восторга, но «надзиратель» показал им кулак: пока люк не открылся, пленники в любой момент могли передумать.
Ждать пришлось не меньше четверти часа, а когда люк наконец начал приоткрываться, его моментально распахнули и за руки вытащили Крота наружу. Два «свободника» тут же вытащили его в большую комнату, а остальные тянули руки к поднимающемуся снизу Булю.
Потом обоих долго с упоением били сперва в большой комнате, а затем и на платформе. Настроение у «свободников» было приподнятым: они не только справились с задачей, но и остались у открытого хранилища на всю ночь. Это означало, что все самые лучшие артефакты будут надежно рассованы по мешкам. Отметив победу двумя полулитровыми бутылками водки, стали кидать жребий, кому первым сторожить пленников. Насмешница судьба выбрала того, кто сперва серьезно всех подвел, а потом не менее грандиозно выручил. И сколько он не возмущался, никто заново кидать жребий не согласился.
Грустный, он мерил шагами большую комнату и жадно прислушивался к звукам, доносящимся откуда-то снизу через открытые двери мыльни и подсобки. Избитые в кровь Буль и Крот понуро сидели на кровати.
— Вот гады! — с досадой сказал «надзиратель» после очередного радостного вопля, долетевшего снизу. — Все самое лучшее сейчас выгребут.
— Глупости, — сказал Крот, поднимая голову. — Лучшее выгребет тот, кто знает, где оно лежит.
— Что хочешь? — жадно спросил «надзиратель», быстро смекая, к чему клонит пленник.
— Веревку на руках ослабь, — сказал Крот, — а то затянули так, что не чую пальцев.
— Говори! — потребовал «свободник», приближаясь и снимая веревку с рук старика совсем.
— Ох, спасибо, — вздохнул Крот, растирая посиневшие запястья. — Пойдем, проще показать. Прямо через горловину заглянешь и увидишь — тайное место от входа видать.
И заговорщицки подмигнул «надзирателю». Потом повернулся к Булю и точно так же подмигнул и ему.
Поэтому, когда «свободник» до пояса свесился вниз головой в горловину цистерны, чтобы лучше рассмотреть «тайное место», вниз его пленники спихивали вдвоем.
Со страшным криком «надзиратель» рухнул вниз, а люк цистерны тут же захлопнулся. Магнитный артефакт, которым Крот в случае необходимости запирал свое хранилище, так и болтался на внутренней стороне крышки.
Не обращая внимания на шум снизу, изрядно приглушенный закрытым люком, Крот и Буль перебрались в большую комнату, закрыв за собой все двери. Совершенно неожиданно они оказались полновластными хозяевами плавучего дома. И у них было все, чтобы почувствовать себя абсолютно свободными и счастливыми после нескольких часов страшного плена. Не хватало только лодки, на которой можно было бы доплыть до берега и спрятаться в лесу.
Но в данный момент это было не важно. Переодевшись в чистую одежду, Крот и Буль в полной тишине пили свежий чай и думали каждый о своем.
— Они вернутся, — сказал наконец Крот. — И сделать мы ничего не сможем. Сбежать не на чем. Остановить их — нечем. Нас убьют, в этом можно не сомневаться.
— Я с тобой, Крот, — сказал Буль, смело глядя старику в глаза. — Все равно за последние дни я собирался умирать не меньше дюжины раз.
И засмеялся хриплым голосом.
— Ну и отлично, — грустно улыбнулся озерный сталкер.
Еще немного посидев с чашкой чая, Крот вышел на платформу и поддел лезвием ножа небольшую металлическую крышку, прикрывавшую, как оказалось, толстый кусок трубы с наброшенным на него кольцом, от которого в воду уходила толстая цепь.
— Что это? — с удивлением спросил Буль, шедший за Кротом по пятам.
— Якорь, — ответил Крот. — Неужели ты никогда не задумывался, почему мой дом всегда стоит на одном месте?
— Нет, — честно ответил Буль. — И куда плывем?
— Течение здесь слабое, но все-таки имеется, — сказал Крот. — Думаю, часа за три отнесет прямо к хребтовой константе.
— А потом — бульк? Ну и отлично. Есть ломик? А то цепь слишком сильно натянута.
— Ломик найдем. Но отцепляться будем ночью. А то заметят слишком рано.
60
Проведя большую часть дня в бесплодных попытках обнаружить Штыка спрятавшимся где-нибудь неподалеку, ближе к вечеру квад Варана снова расположился у южного прохода. Проверив сохранность десятка противопехотных мин, случайным образом установленных в свободных от аномалий местах, «долговцы» устроили свою обычную засаду, когда один наблюдатель бодрствовал, а остальные могли в это время отдыхать. Штык больше не появлялся, зато по другую сторону от прохода ситуация неожиданно усложнилась. Несколько уродливых кабанов, беспокойно бегавших по ту сторону аномальных полей, и не обращавших внимание на псевдособак, вдруг чего-то испугались и бросились бежать прямо в проход.
Взрыв, оторвавший первому из них задние ноги, не напугал остальных, и в следующие несколько секунд сработало еще шесть «противопехоток». Причем, кабан, бежавший последним, сумел каким-то чудом подорваться трижды, и за малым не добрался до засады, хоть и представлял из себя на финише практически разделанную свиную тушу. Несколько взрывов раскидали окровавленные куски практически по всему проходу, щедро залив землю кровью животных.
Первые сумерки только начинали скрадывать подробности того, что творилось с другой стороны от прохода, и «долговцы» прекрасно видели необычную активность большого количества какого-то зверья. Варан, как командир квада, сперва пытался все тщательно задокументировать, описывая странное поведение разновидовой группы мутантов, собравшейся в одном месте, но после того, как в проход ринулась небольшая стая псевдособак, отложил микрофон и взялся за автомат.
В отличие от северного, сильно изогнутого и длинного прохода, южный был короче и ровнее. Поэтому достаточно быстрое животное могло пробежать по нему за несколько секунд. Естественной защитой от подобного рывка были аномалии, намертво закрывавшие все пространство справа и слева. Псевдособаки не умели чувствовать аномалии, как снорки или кровососы, поэтому любая попытка быстро пройти коридор оборачивалась, как правило, большими потерями для стаи. А цепочка осторожно вынюхивающих дорогу уродливых псов в проходе была бы легкой добычей даже для сталкера-одиночки.
