— Дело в том, Мэгги, что мы не небожители, а существа, поддерживающие баланс с силами земли. Поэтому убиваем мы, а бывает, что убивают и нас. Вот почему мы, вампиры, никогда не выступаем против себе подобных. У нас довольно врагов и на земле.
— Хотя мы не можем убить Аарона, из этого вовсе не следует, что его нельзя убить вообще. Кол, который пронзит ему сердце, исполнит эту миссию с гарантией. Честно говоря, я не знаю, кто сотворил Аарона, поскольку его создатель в скором времени исчез с лица земли. Думаю, впрочем, что он такой же выходец из здешних краев, как и ты. Уж больно комфортно Аарон себя чувствует. А значит, у него где-нибудь здесь есть лежбище. Если только подкараулить Аарона в тот момент, когда он спит, то…
У Мэгги заколотилось сердце.
Вот оно! Верное средство избавиться от Аарона Картера, а для этого необходимо провести кое-какую исследовательскую работу. Она прикрыла глаза и стала вспоминать.
Кажется, он как-то упоминал о своем дальнем родстве с Уинами. Во всяком случае, они принимали его. Аарон даже ухаживал за Лили, а потом… потом она умерла и переродилась. Мэгги ничего не слышала о Лили Уин уже много лет. Зато отлично знала о спятившем полковнике Элии Уине, убивавшем собственных раненых солдат, мстя им всем сразу за надругательство, которому подверглась его дочь.
— Ты не должна его убивать, помни об этом.
— Аарон Картер представляет силы зла, которые превыше всех нас. Но я избавлю мир от него — так или иначе. И если тебе, Люсьен, придется осудить меня за этот акт — что ж, пусть будет так.
— Мэгги, Мэгги… что ты говоришь? Вампиру не пристало становиться мучеником за человечество!
Мэгги редко видела Люсьена нежным. Страстным — да, самоуверенным, насмешливым — сколько угодно. Но нежным? Пожалуй, это было новое проявление его натуры.
Он обнял ее за плечи и поцеловал в лоб.
— Это я для тебя так стараюсь, — нежно сказал он.
И в следующее мгновение исчез.
Глава 16
Когда Пьера повезли из морга в госпиталь, чтобы освидетельствовать его физическое состояние после падения, он пошутил, что «обычно все происходит совсем наоборот».
Ему не давал покоя вопрос, как тому человеку удалось с такой легкостью отшвырнуть его так, что он чуть ли не перелетел через весь зал.
— И как, интересно знать, этот ублюдок проник в морг? — то и дело спрашивал Пьер. Ответа на этот вопрос тоже никто дать не мог.
Когда Пьера отвезли в госпиталь, Шон приказал Джеку и другим полицейским, которые осматривали место происшествия, побыстрее вернуться в штаб-квартиру убойного отдела.
Шон вошел к себе в офис спокойно и уверенно, повесил на гвоздь фуражку и поблагодарил Джин за приготовленный для него кофе. Всем своим видом он старался показать подчиненным, что ничего необычного не случилось и все идет как положено.
Потягивая кофе, Шон повернулся и вдруг увидел рядом с собой Люсьена.
— Добрый вечер, — сказал де Во, удобно расположившись в кожаном кресле.
Шон опустился в свое крутящееся кресло за столом.
— Признаться, ваше появление удивило меня.
Люсьен пожал плечами и с привычной изящной небрежностью положил ногу на ногу.
— Так уж вышло. Извините.
— Я рад, что вы к нам пришли. Мы, между прочим, вас разыскивали — вы, надеюсь, в курсе?
Люсьен очаровательно улыбнулся и, положив на стол Шона руки, наклонился поближе к нему:
— Она вам уже сказала?
— Что?
— Кто она такая.
— Не имею представления, о чем вы говорите.
— Врете вы все, — бросил Люсьен. — Но это в порядке вещей. Мы редко рассказываем о себе правду — закон самосохранения, знаете ли. К тому же, если какая информация от нас и просачивается, люди не умеют правильно обрабатывать и использовать ее.
— Можете это доказать? — саркастически усмехнулся Шон.
— Могу, если вы согласитесь воспользоваться моей помощью… — начал Люсьен.
— Конечно, я весь внимание.
Улыбка Люсьена стала еще шире.
— Уверен, вам захочется чертовски много узнать от меня. Но я не буду говорить о прошлом. Это ни к чему.
— Потому что с прошлым покончено?
Люсьен кивнул:
— Да, покончено. В том-то и состоит главная прелесть — вы любите ее. А я думаю, что она любит вас.
— А как вы? Любите вы ее еще или уже нет?
Люсьен негромко рассмеялся.
— Люблю ли я ее? Что ж, возможно, люблю. Но теперь это не имеет значения. Сейчас я ее истинный друг.
— А вы, случайно, не спите вместе?
— Мы не спали вместе уже очень много лет.
— Что значит «очень много лет»?
— Многие десятилетия, старина.
Все это походило на черный юмор.
— Простите, но я вам не верю.
— Думаю все-таки, что верите, только притворяетесь, продолжаете играть в игры с так называемым здравым смыслом. Кстати, что-то вы сегодня выглядите не лучшим образом, лейтенант. Еще одно столкновение с Аароном? Как бы мне открыть вам глаза? Ага! Недавно полиция обнаружила части тела некоего Рутгера Леона.
У Шона от удивления чуть не вылезли на лоб глаза: эта новость еще нигде, тем более в прессе, не проходила. Все заголовки газет были посвящены нападению на Мамми Джонсон.
— И как там у него с частями тела, у этого Рутгера Леона?
— У него все отлично. Уж кому знать, как не мне. Ведь это я его прикончил, а потом разделал под орех.
— Вы?!
— Я был очень голоден, сознаюсь. Мэгги вам, наверное, говорила, что у нас есть своего рода светское общество, члены которого пытаются питаться кровью теплокровных животных и даже обращаются в Красный Крест за помощью, но я к таким не отношусь и утоляю голод кровью негодяев и злодеев. Ночью Рутгер проник в госпиталь, чтобы поиздеваться над несчастной девушкой, и я решил воспрепятствовать этому.
Шону показалось, что у него «поехала крыша» — точь-в-точь как у Мэгги.
— Зачем вы сюда пришли? — ласково спросил он гостя.
— Чтобы вы помогли мне спасти жизнь Мэгги.
Шон нахмурился:
— Что вы имеете в виду?
— Она попытается убить Аарона Картера. Хочет устроить ему ловушку. Мэгги меня не слушает. Такая упрямая… Но я вам скажу вот что: вы ей этого не позволяйте. Прежде всего Аарон — могучее существо и сам может убить ее. Ну, и во-вторых, даже если Мэгги это удастся, мне придется ее за это казнить. Существует древний закон, согласно которому один вампир не имеет права убивать другого. Не важно, что я сам думаю о Мэгги или об Аароне — закон трактует это правило однозначно. В противном случае в наших рядах начнется мятеж и смута, а этого необходимо избежать в любом обществе, верно?
