– Ты ложишься? – раздался голос.
Блайд вздрогнула и обернулась: ее возлюбленный стоял рядом с дверью, разделявшей их комнаты. На нем была темно-синяя ночная рубашка.
– Да, – ответила Блайд, убирая дневник на место, затем задула свечу и направилась к кровати.
Роджер закрыл за собой дверь и приблизился к жене.
– Ты хочешь спать вместе со мной? – спросила Блайд.
– Зимой всегда теплее спать вдвоем, – ответил Роджер, не глядя на нее.
– Ты прав, – согласилась Блайд, затем откинула одеяло и легла. Роджер устроился рядом.
Чувственная дрожь охватила Блайд. Почему Роджер вдруг решил разделить с ней постель? Неужели он хочет, чтобы они действительно жили как настоящие муж и жена?
– Твоя кровать больше, – произнесла Блайд. – Ты не думаешь, что у тебя нам будет удобнее?
– Мне нравится, как здесь пахнет, – признался Роджер.
– Где?
– В твоей спальне. Здесь твой запах.
– И что это за запах?
– Ты пахнешь розами.
– Спасибо, – улыбнулась Блайд.
Вдруг Роджер повернулся к ней спиной и бросил через плечо:
– Спокойной ночи.
Значит, он не собирался прикасаться к ней, разочарованно подумала Блайд. И тут она услышала свой любовный колокольчик.
«Иди, Роджер, – звал он, – отдай свое сердце Блайд».
Блайд закрыла глаза. Она знала, что Мать-Богиня поможет ей.
– Что это там звенит? – спросил Роджер и сел на кровати.
Блайд растерялась: она не могла открыто признаться лорду, что колокольчик – часть ее любовного заклинания.
– Этой мой колокольчик, – наконец произнесла Блайд.
– Какой колокольчик?
– Я повесила колокольчик напротив окна гардеробной. Когда дует ветер, он звенит.
– Что за глупость – открывать окно зимой!
Роджер слез с кровати и направился в гардеробную. Через несколько секунд колокольчик умолк. Роджер вернулся, залез под одеяло и снова повернулся к Блайд спиной.
– Еще раз спокойной ночи, – пробормотал он.
– Спокойной ночи, дорогой, – ответила Блайд. – Приятных снов.
Следующие три дня были для Блайд настоящей пыткой: Роджер продолжал спать в ее кровати, но не прикасался к ней. Кроме того, мысли о его тайных любовницах не давали Блайд покоя.
Проснувшись утром в одиночестве, она умылась, переоделась и спустилась вниз, намереваясь поговорить с мужем об учителях для Брендона. Внизу она встретила Боттомза. Мажордом стоял с письмом в руке.
– Что это? – спросила Блайд.
– Письмо для его светлости.
– Я сама отнесу – сказала Блайд и забрала письмо. – Роджер в кабинете?
– Да, миледи.
Запах гардений ударил Блайд в лицо, как будто ей дали пощечину. Вместо того чтобы отправиться в кабинет Роджера, она прошла в главный зал и бросила послание в камин.
С чувством выполненного долга она отправилась на поиски Брендона и Миранды и тут увидела, что мажордом стоит в конце зала и смотрит на нее. Поняв, что ее застали на месте преступления, Блайд покраснела. Однако, услышав слова Боттомза, она испытала невероятное облегчение.
– Вы все правильно сделали, миледи, – сказал мажордом. – На кухне для вас приготовлен сидр с пряностями. Не хотите немного согреться?
– Боттомз, я с удовольствием выпью теплого сидра, – улыбнулась Блайд.
Следующую ночь Блайд опять провела в обществе мужа, но проснулась в одиночестве. Спустившись вниз, она увидела, как Боттомз закрывает дверь за очередным курьером. Мажордом обернулся к ней и протянул конверт.
– Этот без запаха, – сказал он.
Блайд внимательно посмотрела на письмо. Судя по почерку, оно было не от леди Гардении. Отдавать его мужу или нет? Роджер будет в ярости, если она сожжет важное послание.
– Это от леди Ситуэлл, – вдруг сказал мажордом.
– Откуда ты знаешь?
– Я спросил у курьера.
– Спасибо, Боттомз.
Блайд решительно направилась в зал и бросила письмо в камин. На этот раз она не испытала ни малейшего чувства вины. Правду говорят, что каждое последующее преступление дается все легче и легче.
Та же история повторилась и на следующее утро.
Закрыв дверь за очередным курьером, Боттомз повернулся к ожидавшей его Блайд и объявил, протягивая конверт:
– От леди Беллоуз.
– Ты хочешь сказать, от леди Уроды, – поправила его Блайд.
– Именно так, миледи, – улыбнулся мажордом.
Когда пламя уничтожило очередное послание, Блайд отправилась в свою комнату, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию. Она не могла проводить все время, перехватывая курьеров у входной двери. В конце концов муж узнает, чем она занимается, и этот день будет далеко не самым приятным в ее жизни.
Раздавшийся вдруг звук любовного колокольчика на этот раз показался Блайд тревожным.
На следующее утро Блайд намеренно осталась в своей комнате. Она твердо решила, что больше не будет сжигать письма, адресованные Роджеру.
В дверь постучали.
– Войдите.
В комнату вошел мажордом. В его руке он держал конверт.
– От леди Гардении, – сообщил он.
– Настойчивая особа, – заметила Блайд.
– Прочитайте его.
– Это невозможно.
– Простите меня, миледи, – сказал Боттомз. – Не знаю, почему я предложил вам сделать это. Читать чужие письма так же неправильно, как сжигать их.
– Сжигать их?!
Блайд обернулась на голос и увидела, что в комнату вошел Роджер. Святой Свитун! Она попалась! Боттомз уронил письмо ей на колени и замер.
– Не волнуйся, это пустяки, – солгала Блайд, вжимаясь в кресло, в котором сидела.
Роджер подошел ближе и увидел конверт у нее на коленях.
– Боттомз, ты свободен, – сухо произнес Роджер, не глядя на слугу.
Мажордом торопливо засеменил к двери.
– Ты снова манипулируешь на рынке? – холодно спросил Роджер.
– Нет.
«О, если бы все было так просто!» – подумала Блайд.
– Отдай мне письмо.
– Оно адресовано мне, – снова солгала Блайд. – Это от моих агентов.
Роджер недоверчиво посмотрел на жену:
– Отдай письмо.
Он протянул руку, и Блайд вынуждена была отдать ему конверт, источавший аромат гардений.
– Не могу поверить, что ты пыталась скрыть от меня письмо. Почему ты это делаешь?
