Именно такой попытки побега и дожидался польский ковен. Я подбежал к окну и выглянул наружу; Малина расположилась возле северо-западного угла, и хотя она видела, что на Богумилу напали возле северо-восточного угла, не оставила своего поста – вдруг кто-то вроде этого демона попытается сбежать?
Она яростно атаковала его, стараясь поскорее с ним покончить, чтобы прийти на помощь Богумиле. Малина закричала что-то неразборчивое на польском, вскинула в воздух пустую правую руку, и через мгновение в ней оказалось нечто, похожее на красный неоновый хлыст. Она ловко им щелкнула, и он обхватил ноги демона, попытавшегося скрыться в ночи. Демон взвыл, падая на асфальт Пекос-Роуд, и выдохнул пламя, но Малина еще не закончила. Новое польское восклицание, и она снова щелкнула хлыстом, послав вдоль всей его длины мощную синусоидальную волну. Когда волна добралась до голеней демона, она подбросила его в воздух ногами вверх, словно он весил не больше чем колибри. Потом коротким движением кисти Малина отпустила рукоять хлыста, и волна по спирали пошла вверх, вслед за демоном, пока хлыст не обвил его несколько раз, точно боа. Демон отчаянно заблеял, но через секунду взорвался над улицей, образовав впечатляющую корону оранжевого и зеленого огня.
Гибель демона произошла на уровне третьего этажа, и я услышал испуганные восклицания у себя за спиной – hexen потрясло могущество Малины. Я рассмеялся, повернувшись к оставшимся немецким ведьмам, и заговорил с ними на немецком.
– Не могу поверить, что вы решили связаться с ней, имея всего один трюк в запасе. Она способна извлекать из проклятого воздуха взрывающийся адский хлыст.
Я всегда подозревал, что ковен Малины имел очень серьезное заклинание, спрятанное в изящных рукавах их модных платьев, но до сих пор у них не было возможности его продемонстрировать. Паршивым овцам их ковена пришлось сразиться с оборотнями возле Хижины Тони, но против Стаи Темпе им могло помочь лишь серебро.
Казалось, hexen не понимали, откуда доносится мой голос, поэтому я позволил себе бросить взгляд на Богумилу и раввина Иосифа перед тем, как закончить то, ради чего мы сюда пришли. Борода раввина стала гораздо больше, чем раньше, и двигалась куда энергичнее, но пурпурный защитный конус Богумилы пока выдерживал его атаки.
Люди, участвующие в программах по снижению веса, говорят, что последние пять фунтов самые трудные. Выяснилось, как в одной из загадок жизни, так раздражающей мудрых и седобородых, что последних пять ведьм убить труднее всего.
Пока я беспокоился о чужих задницах, забыв о собственной, одна из них подкралась ко мне и нанесла неожиданный удар в челюсть в стиле обложки альбома «Пантер» «Vulgar-Display-of-Power»[77]. Очевидно, мой камуфляж перестал меня защищать. Я потерял несколько зубов, когда ударился головой о стекло, и рухнул на пол. А также получил несколько сильных ударов ногой в живот, прежде чем сумел оценить боль в голове и размеры понесенного урона. Бронежилет спас мои ребра, потому что грохот ударов напоминал звуковые эффекты фильмов «Шоу Бразерс»[78]. Перед глазами у меня потемнело, когда я попытался рассмотреть своего противника. Ее лицо вполне сошло бы за один из желтых значков, которые люди любят вешать в своих машинах: этот назывался бы ДЬЯВОЛ НА БОРТУ. Красные горящие глаза, горячее отвратительное дыхание, так что едва ли я мог рассчитывать на легкий обмен репликами, пока она будет пытаться со мной покончить. Ведьма нанесла еще один удар ногой, а я отключил боль в голове и нарастил скорость нервно-мышечных функций – обычно я так поступаю, когда устраиваю спарринги с Лейфом. После этого в моем медвежьем амулете осталось совсем мало энергии, но я рассчитывал, что ее хватит, чтобы решить проблему.
Когда она собралась лягнуть меня в голову, я оперся руками о пол, подсек ее опорную ногу, вскочил, прогоняя головокружение, а ведьма с криком упала. Я отступил, она быстро поднялась на ноги, но у меня появилось несколько секунд, чтобы оценить ситуацию.
Пятерым hexen предстояло еще несколько месяцев вынашивать маленьких демонов, но они уже сейчас наслаждались всеми выгодами беременности порождениями ада – возможно, дополнительные способности пробудились из-за внезапной смерти взрослых собратьев их детенышей. Ведьмы стали быстрее и сильнее, мой камуфляж больше не вводил их в заблуждение, и, ко всему прочему, появилась новая способность – они могли атаковать при помощи адского огня. Остальные четверо уже метали огненные шары в Лейфа, и он инстинктивно уклонялся от них, отступая на восток. Очевидно, он забыл или просто не верил, что мой талисман способен его защитить.
Фрагарах все еще оставался в черепе мертвой ведьмы, и будь у меня время, я бы сумел создать связь между кожей рукояти и своей ладонью, чтобы оружие ко мне вернулось, как в чудесных фильмах о Скайуокере. Однако атаковавшая меня ведьма не собиралась давать мне такой возможности. Она с яростным криком бросилась на меня, вытянув перед собой руки с заметно удлинившимися почерневшими когтями, которые устремились к моему животу, и я отступил, не рассчитывая, что бронежилет их остановит, потому что когти с легкостью сорвали его верхний слой. Мне совсем не хотелось выяснять, что они смогут сделать с внутренностями – особенно моими.
У меня не было никакого оружия, кроме рук. Одежда ведьмы, в отличие от остальных, была не кожаной, а из искусственных тканей, не имеющих отношения к природе, поэтому я не мог ее связать или хотя бы оттолкнуть. Так что мне ничего не оставалось, как попытаться вернуть свой меч.
Однако она двигалась по дуге к центру, отсекая меня от Фрагараха. Сзади высилась западная сторона здания, слева зияла дыра, пробитая выпрыгнувшим наружу демоном. Ведьма бросилась ко мне со злобной усмешкой на губах и нанесла первый удар, целясь в голову, что вынудило меня отскочить к подоконнику, затем второй – на этот раз я уклонился и метнулся вправо, в сторону западной стены. Она оказалась настолько быстрой, что успела подпрыгнуть и ударить меня ногой в окровавленное левое ухо, и, оглушенный болью, я отлетел в угол. Сквозь звон и туман до меня донеслось злобное хихиканье; очевидно, я оказался именно там, где она хотела, – на полу без возможности маневра.
Меня поглотили ревущие полотнища пламени, словно дьявольское белье на сухом ветру, и я засмеялся в ответ, с трудом поднимаясь на ноги в самом центре адского пекла. Я постарался сосредоточиться – очень нелегкая задача, когда у тебя мозги всмятку, – и посмотрел сквозь пламя на своего врага. Она стояла всего в пяти футах от меня, и ее лицо застыло в демонической гримасе. Я сделал пару незаметных шагов вперед, поморщился от боли от пулевого ранения в бедре и провел классический удар карате в живот, туда, где в центре тяжести рос демон.
Ведьма сделала два шага назад, продолжая скалить зубы, но ее руки перестали посылать в меня адский огонь. Она не упала и стояла несколько секунд, ошеломленная тем, что я не спекся и не превратился в обугленную тушку. Я скользнул вправо, направляясь к своему мечу, и к тому моменту, когда она это поняла, у меня образовалась неплохая фора. И ровно в тот момент, когда ведьма собралась броситься на меня, красный адский хлыст влетел внутрь через разбитое стекло, обхватил ведьму за бедра и потащил в окно. Она с диким криком вылетела наружу, но я не стал провожать ее взглядом; в живых оставалось еще четыре hexen — я ни секунды не сомневался, что Малина ее прикончит.
