Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
Джейми Даймон, генеральный директор крупнейшего в Америке банка JPMorgan Chase, в конце января дал интервью CNBC, в котором заявил, что Биткойн едва ли когда-нибудь станет чем-нибудь серьезным. Даймон сказал, что как только биткойн-компании столкнутся с теми же законами, направленными на борьбу с отмыванием денег, что и банки, “это, вероятнее всего, станет для них концом”.
Барри Зильберт был лично знаком с Даймоном. Когда он прочитал комментарии Даймона о Биткойне, то сразу же выслал ему ссылку на расхваливающую виртуальные валюты статью, написанную Марком Андриссеном для New York Times. Спустя несколько дней Даймон позвонил Зильберту. Даймон внимательно прочел статью Андриссена и был согласен с тем, что цифровые валюты могли дать шанс людям, живущим в странах, где нет доступа к нормальному банковскому обслуживанию.
Однако Даймон заметил, что потенциал Биткойна был недостаточным, чтобы убедить власти позволить существование конкурирующих валют. Даймон знал, каково работать в сфере, полностью контролируемой государством. Как только Биткойн попал бы под такой же государственный контроль, ему бы сразу понадобились те же сборы и ограничения, которые так не нравились людям в традиционных финансовых системах. Тем не менее Даймон не стал с ходу отметать аргументы Барри и предложил ему прийти в офис JPMorgan Chase и рассказать о Биткойне высшему менеджменту банка.
Отношение Даймона к Биткойну было показательным: после финансового кризиса 2008 года во всей банковской отрасли произошел сдвиг в мышлении. До кризиса Уолл-стрит нанимал лучших специалистов со всего мира и давал им задачу искать инновационные способы делать деньги. Когда в конце концов многие из этих умных инноваций только поспособствовали экономическому краху, пережившие кризис банки четко осознали, что финансовые эксперименты вполне могут пойти наперекосяк. Более того, государство ввело много новых законов, которые заставили банки думать дважды, прежде чем брать на себя хоть какие-то риски. Государство также регулярно заставляло банки выплачивать миллиардные штрафы за прошлые нарушения. Едва ли какой-либо банк платил такие же огромные штрафы, как JPMorgan.
К моменту разговора Даймона с Зильбертом самой главной характеристикой любого нового бизнеса для JPMorgan стало не то, сколько денег он принесет, а как он будет соответствовать законам. JPMorgan пошел дальше других банков в попытках избежать потенциально рискованной деятельности. В течение 2013 года он прекратил сотрудничество со всеми организаторами денежных переводов, чековыми компаниями и даже с компаниями, выдающими займы студентам, не потому что регуляторы этого требовали, а просто чтобы избежать лишней головной боли. Другие банки предпринимали подобные, но только менее агрессивные шаги.
Беседа представителей биткойн-сообщества с Лоски подтвердила, что совершенно противоположное отношение к этому сложилось у Кремниевой долины, которая не была затронута финансовым кризисом. IT-индустрия, ободренная успехами таких компаний, как Apple, Google и Facebook, становилась все более уверенной в своей способности изменить мир. Некоторые из самых популярных IT-компаний, такие как Airbnb и Uber, открыто бросили вызов устаревшим нормам, в частности – всевозможным местным регуляциям в отношении отелей и такси. В финансовых сетях, которые надеялся изменить Биткойн, IT-инвесторы видели всего лишь еще один свод закостеневших законов, от которых нужно избавиться для создания более эффективного рынка. Более того, финансовый сектор казался даже более созревшим для прорывных инноваций, поскольку действующие предприятия так боялись нарушить какие бы то ни было правила.
Венсес, который уже более двадцати лет работал на пересечении технологий и финансов, признавал, что большую часть его карьеры центром богатства и власти в США, если не во всем мире, был финансовый сектор и Нью-Йорк в частности. Однако Венсес искренне верил, что вскоре это должно измениться.
“Вполне вероятно, что в ближайшие 20 или 30 лет Кремниевая долина будет продолжать развиваться в этом направлении, – любил говорить он. – Ни в одной другой области мы не можем предугадать момент передачи эстафеты так же точно, как с Биткойном”.
Единственная проблема для “нарушителей” из Кремниевой долины состояла в том, что они по-прежнему зависели от банков, платя своим поставщикам и зарплату сотрудникам в долларах, а в случае биткойн-компаний еще и получая доллары от своих клиентов, чтобы приобрести виртуальную валюту.
Венсес Касарес всегда использовал JPMorgan Chase в качестве банка для своих прошлых стартапов – он был лояльным клиентом с того момента, как открыл в нем свой первый счет в 1990-х. Теперь же, когда Венсес обратился в JPMorgan с просьбой открыть счет для своей новой компании Харо, банк вдруг отклонил его заявление. Венсес нашел другой банк, который сначала открыл счет для Харо, но тут же закрыл его, еще до того как Венсес получил 10 миллионов долларов от своего инвестора, венчурного фонда Benchmark. Венсес оказался в необычном положении: на руках у него был чек на огромную сумму, но никто не был готов его принять. В итоге его спас Silicon Valley Bank – тот же банк, в котором держал свои деньги Coinbase, и единственный, готовый работать с биткойн-компаниями.
Несмотря на эти трудности Венсес уверял всех, что в долгосрочном периоде осторожность банков будет иметь все меньше значения. На посвященной Биткойну встрече, организованной банком JPMorgan в Кремниевой долине, Венсес весьма пренебрежительно высказался о Джейми Даймоне:
“Я считаю, что все, что Джейми говорит и делает, будет настолько же актуально, как и все, что говорил или делал почтмейстер, узнав о создании электронной почты”.
Глава 29
Февраль 2014 года
В начале 2014 года Марк Карпелес проводил много времени в токийском офисе Mt.Gox, но почти не занимался делами биржи. Вместо этого он был занят открытием на первом этаже здания “Биткойн-кафе”. Марк сам разработал для кафе ПО кассовых аппаратов с поддержкой биткойна и контролировал каждую мелочь – вплоть до выбора программируемого светодиодного освещения и рецептов пирожных, которые будут предлагаться клиентам. Кафе было почти готово к открытию, и полки уже были уставлены винными бутылками и голубыми кружками с фирменной символикой.
Задумчиво расхаживая по кафе, Марк не выглядел руководителем финансовой компании, которая переживала серьезный кризис. Большую часть января курс биткойна на Mt.Gox был почти на 100 долларов выше, чем на любой другой бирже. Это объяснялось сложностями с выводом денег клиентам, проживавшим вне Японии. Марк обвинял в этом американские банки, которые отказывались принимать его платежи. Всем клиентам, доллары которых застряли на Mt.Gox, стало очевидно, что единственный способ получить свои деньги обратно – это купить биткойны и вывести их. Благодаря повышенному спросу на биткойны продавцы могли продавать их на бирже по более высокой цене.
Однако в конце января и начале февраля стали наблюдаться более тревожные сигналы, вызвавшие падение курса. Если раньше клиенты жаловались на сложность вывода долларов с Mt.Gox, то теперь многие пользователи сообщали, что их запрос на вывод биткойнов не был обработан. Через несколько дней после слушаний в Нью-Йорке Марк опубликовал на сайте Mt.Gox шаблонное заявление, в котором признал наличие проблемы.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
