Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
В рукопашной – только один на один, только так, как привыкли драться за тысячелетия сражений, так, как въелось в кровь сотням и сотням поколений воинов этой земли. Автоматы отброшены, в руках мечи, кинжалы – грудь в грудь, металл о металл, кулак о кулак. Настоящая битва! Не та – колдовская, странная, с иноземным оружием!
В грохоте стрельбы и звоне клинков стальная дверь тюрьмы открылась тихо и незаметно, откатившись в сторону по смазанным солидолом направляющим, и во двор хлынули латники с мечами наголо и щитами в левой руке. Теперь участь бунтовщиков была предрешена.
* * *
– Эй, кто тут? – Конкин постучал в дверь, и за ней послышался женский голос:
– А ты кто?
– Я – майор Конкин! А ты?
– Девчонки, Конкин! Это Конкин! Ура-а-а! Наши! Наши!
Дверь распахнулась, из нее вылетела Лариса, выглядевшая совершенно дико и странно – слишком короткие ей штаны, куртка, лицо измазано кровью, в руках автомат, за поясом кривой кинжал. Девушка с разбегу бросилась на Дмитрия, впилась в его губы долгим, сочным поцелуем.
Оторопев от такого напора, Конкин стоял столбом, пока девушка не оторвалась от него и, тяжело дыша, не сказала:
– Настька твоя жива! Кстати, мы договорились с ней, что я буду твоей второй женой!
– Врет, – послышался знакомый голос, и Настя медленно, стараясь, чтобы ее одеяние не распахнулось, подошла к своему любовнику. Одеяние было еще более странным, чем у Ларисы, – простыня, в которой проделана дырка для головы, на поясе перевязана лентой, вырванной из той же простыни. – Господи, наконец-то!
Настя обняла Конкина, чувствуя, как отступает напряжение последних дней и часов, и тихо заплакала, уткнувшись ему в плечо. Потом оттолкнулась от него, посмотрела в глаза и глухо, низким голосом спросила:
– Ты знаешь, что с нами тут делали?
– Догадываюсь, – так же глухо, скрипнув зубами, ответил Конкин, не отводя взгляда. – Но это ничего не значит. Всех нас жизнь время от времени трахает. Забудь.
– Я хочу увидеть Семенова, – яростно выдохнула Настя. – Очень хочу! Отдашь его мне?
– А сможешь? – без улыбки спросил Конкин и неожиданно для себя ласково поцеловал девушку в макушку.
– Я теперь все смогу! – Настя оскалилась, как пойманная в капкан лиса. – Все!
Эпилог
Семенова взяли живым. Он спрятался в административном корпусе, вернее – под ним, в подвале, укрывшись под старыми тряпками, швабрами, ржавыми оцинкованными ведрами. На что он рассчитывал – неизвестно. Видимо – отсидеться, а потом незаметно покинуть тюрьму и уйти на волю. Это было глупо, но понятно – что еще-то делать? Надеяться на чудо, и только.
Чуда не произошло. Настя не снимала с него кожу и не посадила на кол. Милосердная пуля прошла через его непутевую голову, отправив на новый круг реинкарнации, чтобы возродить больной чумной крысой – так, как ему и положено. Как положено всем негодяям, всем подонкам на всем белом свете.
Галаз не выжил во время штурма. Как и полагается настоящему командиру, он возглавил отражение штурма и погиб от пули Зимина, прицельным огнем расстреливавшего неприятеля со стены тюрьмы.
Маг, который помогал Галазу, исчез – что совсем немудрено, так как маги умели на время обретать невидимость – для себя самого.
Впрочем, его участь теперь была незавидна – во все концы Империи отправились гонцы с именем и описанием внешности беглого колдуна. Теперь ему до конца жизни скитаться, не зная покоя, опасаясь каждого шороха. Ну, или сбежать в соседнее государство, что тоже не принесет радости – агентов Величайшего хватает и за заграничными столбами, так что живи и оглядывайся, как бы не быть убитым уличным грабителем или не помереть от отравления совершенно безобидной, свежей едой.
Из десантников в живых остались трое – сам предводитель и двое его помощников.
Властитель выполнил обещание и наградил всех, кто участвовал в штурме. Десантники получили свободу и обещанную награду, Зимин – стал дворянином, главой Малого Дома, с перспективой стать главой Великого Дома. Ему были дарованы земли, рабы, несколько деревень со стабильным годовым доходом, достаточным, чтобы безбедно жить – и ему, его потомкам – если таковые когда-нибудь появятся.
Настя и Лариса все-таки договорились, к вящему удовольствию Конкина, получившего дом, деньги и двух жен в придачу. А также должность советника Главы Малого Дома Николая Зимина.
Слюсарь выразил желание стать помощником Уонга, работать в имперской страже. Властитель не возражал, Уонг тем более. Опытный, тертый опер всегда найдет себе место в структурах стражи, где всегда есть место человеку с головой, умеющему расследовать преступления и соображающему, когда надо брать взятки, а когда нет.
Берут все, да не все работают! Это знали и Уонг, и Властитель, и Слюсарь. Потому его приняли старшим следователем в имперскую стражу, с подчинением непосредственно самому Уонгу. Что-то вроде следователя по особо важным делам и оперативника одновременно.
Заключенных, которых осталось в живых чуть больше сотни, обучили местному языку, вложили в голову знания о боевых искусствах и немедленно начали тренировки, решив использовать «Белых демонов» для устрашения и подавления бунтов, коих в Империи случалось немало и совсем не редко.
Дом Синуа был уничтожен полностью, как и два других Великих Дома, поддержавших бунт. Они были вырезаны до последнего человека – кроме рабов и солдат, тут же перешедших на службу Властителя.
Солдату все равно, кто ему платит и кого убивать, – главное, чтобы вовремя было выплачено жалованье да телега с продуктами не растворилась по дороге к полевой кухне. На то он и солдат, читай – наемник.
Земли, богатства – все, чем владели мятежные Дома, ушли в казну, а из казны частично верным приближенным Властителя (вот как Зимин получил свои земли и деревни).
Сокровища мятежников вывозили огромными возами, и поток этих возов не ослабевал неделю. Большое, очень большое богатство накопили мятежные Дома.
Арсенал из тюрьмы был вывезен и закрыт за стальными дверьми дворца Властителя. Все, до последнего патрона. То место, где находилась эта дверь, знал ограниченный круг людей, близких к Властителю, – Уонг, Хелеана и, как ни странно, Зимин, который теперь числился советником Величайшего по чужеземному вооружению и тактике боя с подобным оружием.
Жизнь вошла в свою колею – отгремели показательные казни-представления, на которых казнили бунтовщиков, в их поместьях жили теперь новые люди, а крепость, в которой прибыли в этот мир чужеземцы, называлась теперь Белой Крепостью.
В Империи снова воцарились мир и благополучие.
* * *
Стражник, который охранял ранее загон с белокожими пришельцами, с трудом поднялся на ноги, держась за горло, пошатнулся и вдруг со всего размаху свалился под ноги вошедшему в караулку командиру. В глотке его что-то забулькало, он захрипел, и на ботинок дюженнику выплеснулся фонтан темной крови вперемешку с содержимым желудка.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
