– Черт побери, какая ты молодая! – воскликнула она, изучая взглядом свою подругу.
Кэт скатилась с кровати и схватила нижнюю тунику.
– Ты не возражаешь? Незачем тебе рассматривать все подробности.
– Ох, умоляю! Как будто я не знаю твоих подробностей! Кстати, в этой жизни задница у тебя намного меньше, чем в прошлой.
– Джаскелина! У тебя у самой задница тощая!
Джаки глубоко вздохнула, готовясь разразиться бурей, но тут низкий мужской храп заставил подруг застыть на месте. Катрина осторожно оглянулась на гору смятых простыней и обнаженного мужчину. Джаки на цыпочках подошла и посмотрела через ее плечо.
Ахиллес лежал на боку, его торс и покрытое шрамами, но от этого не менее мускулистое бедро выглядывали из-под кучи постельных принадлежностей. Катрина повернулась к Джаки и приложила палец к губам.
– Тсс!
Она собрала остальную свою одежду, схватила Джаскелину за руку и выволокла подругу из шатра. Снаружи Катрина недоверчиво подняла голову и посмотрела на небо, на котором едва лишь начали появляться первые розоватые полосы близящегося рассвета.
– Слушай, какого черта ты творишь, а? Во-первых, подняла меня ни свет ни заря, во-вторых – куда-то тащишь!
Джаки тоже посмотрела на небо, а потом снова на подругу. И занервничала.
– Ох, нет-нет-нет! – воскликнула Катрина, – Ты, похоже, разбудила меня по какой-то совершенно глупой причине!
– Может быть, – пробормотала Джаки.
– А корзинка у тебя зачем?
– Мы должны кое-что найти.
– Кое-что?
– Ну да, кое-что для Патрокла, – промямлила Джаскелина.
– Извини, не поняла?
Джаки откашлялась.
– Ну да, кое-что для Патрокла, – повторила она громче, чтобы Катрина уж точно расслышала.
– Тебе понадобилось что-то для твоего светлокожего медведя? Так, прекрасно, а теперь объясни, почему из-за этого нужно было поднимать с постели меня?
– Перестань называть его светлокожим медведем! Я уже поняла, что он мне нравится сам по себе, а не потому что напоминает Спайка. А ты должна пойти со мной, потому что ты моя лучшая подруга и ты меня любишь.
– Ох, и из-за этого такая суета?
– Ну да.
– Слушай, а мы можем найти что-нибудь выпить в такой час?
– По моему чисто профессиональному медицинскому мнению, в этом Древнем мире куда безопаснее пить вино, чем воду.
– И это означает «да»?
– Определенно, – сказала Джаскелина. – Я по пути через лагерь прихвачу мех с вином.
– Может, там уже готовы и хлеб с жареной свининой?
– Об этом я заранее подумала, – Джаки показала сверток в корзине.
– Ладно. Я пойду вместе с тобой, глупая задница, – Катрина немного замялась и оглянулась на тихий шатер Ахиллеса, – Но как долго мы...
– Ох, умоляю! Твой парень спит, как обколотая старуха в больнице! Он еще не скоро проснется, можешь не беспокоиться.
– Ладно, хорошо. Я пойду.
Катрина последовала за Джаки; та прямиком направилась к костру и стащила с обеденного стола винный мех. Вокруг никого не было, только рядом с костром мирно спала какая-то служанка, но она даже не пошевельнулась, когда подруги удрали из лагеря.
– И кстати, к твоему сведению, лучше использовать другое сравнение и говорить «спит как младенец», а не «как обколотая старуха».
– Катрина, тебе бы следовало побывать в какой-нибудь больнице. Черта с два эти младенцы спят! Зато обколотые старухи могут дрыхнуть сутками. Имей это в виду.
– Ну, это ты уж слишком. Может, мне даже лучше вернуться... – начала было Кэт, но Джаскелина схватила ее за руку.
– Извини... извини! Не обращай на меня внимания Я ни разу не пила кофе с тех пор, как стала белой. От этого у меня немножко крыша едет.
– Джаскелина, куда мы идем?
– Собирать съедобных моллюсков.
– А?! Ты вроде что-то сказала насчет сбора чего-то?
– Да, сказала. Разве тебе не нравятся моллюски на пару? И много-много масла!
Катрина уставилась на подругу и едва не налетела на кучу водорослей, выброшенных морем.
– Погоди-ка... Ты говоришь, что идешь собирать моллюсков для Патрокла? Чтобы он их съел?
– Мы идем. Мы идем собирать моллюсков для Патрокла, чтобы он их съел.
Катрина сначала захихикала, а потом взорвалась хохотом, то и дело поглядывая на Джаки и хохоча все громче и громче. Джаскелина уставилась на нее, выжидая, пока наконец подруга вытрет выступившие на глазах слезы и отдышится.
– Ну, в чем дело? – спросила она.
– Ты... готовишь еду... для... мужчины! – между приступами смеха с трудом выговорила Катрина.
– Я не готовлю. Это точно то же самое, как если бы я пошла в гастроном и купила что-то такое, что кто-то другой приготовил бы для моего мужчины, а мы с ним насладились бы хорошим обедом.
– Ох, бедная заблудшая девочка! Позволь доктору Кэт помочь тебе.
Кэт едва справилась с бурным весельем.
– Милая, – медленно заговорила она, словно обращаясь к второкурснице, – ты занимаешься самым настоящим собирательством и охотой и уже очень опасно приблизилась к состоянию истинной домохозяйки.
– Ты ведь знаешь, я только что видела тебя голышом. Ты ужасно тощая. И мне очень хочется дать тебе пинка под костлявый зад.
Катрина снова расхохоталась.
– И еще, – добавила Джаскелина, – тебе нужен хороший крем для тела.
– В самом деле? – с невинным видом спросила Катрина. – Ты уверена? Может, посмотришь на меня более внимательно?
И она сделала вид, что хочет приподнять юбки.
– Это тело совершенно новенькое, и я не вижу необходимости что-нибудь с ним делать.
– О господи... Кэт, не вздумай задирать свои чертовы юбки!
– Нет, в самом деле, госпожа медицинская сестра. Мне кажется, у меня на коже какой-то зуд. Ты не могла бы меня осмотреть? Очень прошу!
– Ты самая гадкая штучка из всех, кого я знаю! – заявила Джаскелина, с трудом сдерживая смех.
– И как раз поэтому ты меня любишь, любишь, обожаешь! – пропела Катрина, все-таки приподнимая юбки и делая несколько па из канкана.
– Слушай, перестань ты тут прыгать! Моему мужчине хочется моллюсков, и это именно то, что я намерена ему дать, вместе с наилучшим сексом, какой только он мог изведать в своей молодой мужской жизни.
– Эй, мисс Умница, а ты вообще знаешь, как собирают этих моллюсков? Их ведь надо выкапывать из песка? Или нет?
