7
– Слушайте, слушайте! – объявил глашатай Мэдден со ступеней, ведущих к главному залу замка. – Да будет вам известно, что наш милостивый король, великий Амбитас, в очередной раз вынужден отложить свое бракосочетание с леди Морганой Ла Трей. Испытывая тяжкие мучения по причине своей раны, король прислушался к совету благородного врачевателя Агеноса и, руководствуясь советом означенного Агеноса, настоящим сообщает, что, к его величайшему сожалению, это бракосочетание должно быть отложено на год и еще на один день.
Моргана Ла Трей слушала эти новости, высунувшись из окна своей башни. Она позволила своей ярости выразиться только в том, что натянуто улыбнулась, не разжимая губ.
– Дураки! – прошипела она. – Причем оба. Они дали мне повод, который мне был так нужен.
Не успел глашатай спуститься со ступеней, как ворота настежь распахнулись, и двадцать восемь лошадей, оставшихся от экспедиции сэра Форса, цокая копытами, въехали во двор. Все они были истощены и взмокли от пены, и у многих на спине было по два седока. «Бедные животные, – подумала Виерран. – Конноспортивная школа фермы Гексвуд, откуда их, вероятно, позаимствовали, теперь недосчитается дюжины лошадей».
– Похоже, случилось то, чего я и опасался, – промолвил сэр Бедефер и помчался вниз, в передний двор.
Обменявшись несколькими словами с заместителем сэра Форса, он велел тому скорее предстать перед королем.
– Нет, все еще хуже, чем я опасался. Дракон, – на ходу бросил сэр Бедефер Мордиону и Виерран. Размашисто шагая, он вел мимо них ослабевшего заместителя.
Моргана Ла Трей с ликованием сбежала вниз по винтовой лестнице. Сэр Форс не вернулся! С одним покончено, осталось еще трое. Она вцепилась в сэра Харрисоуна, слонявшегося без дела в вестибюле, и они опередили сэра Бедефера с визитом к королю.
Сэр Бедефер вернулся от Амбитаса со сжатыми в ниточку губами. Глаза его напоминали сердитые щелочки. Требование выделить большой отряд людей, чтобы одолеть дракона, было отклонено. Последовавшее за этим отчаянное предложение заключить соглашение с разбойниками и попросить тех убить дракона в обмен на оружие было встречено с удивлением и некоторым подозрением. Амбитас даже усомнился в преданности сэра Бедефера.
– Сомневаться во мне! – вне себя от ярости крикнул сэр Бедефер Челу. – Я тебе так скажу – смотрел бы он получше на остальных!
Юноша растерянно кивнул. Ему явно не хотелось расставаться со сказкой о волшебном замке. Виерран перевела взгляд на Мордиона и решила, что и он, и сэр Бедефер настроены невероятно мрачно. Хотела бы она знать, о чем думает Мордион.
Волшебник сказал бы ей, что его захлестывает отвращение. И в тот момент это отвращение занимало все его мысли.
Спустя несколько минут глашатай Мэдден снова появился на ступенях замка.
– Слушайте, слушайте! Пусть все узнают, что нынче наш благородный Поборник, сэр Форс, принял храбрую смерть от гнусного дракона. А теперь наш щедрый король, великий Амбитас, приказывает, чтобы все в замке надлежащим образом отдали дань памяти благородному сэру Форсу. Каждой живой душе, находящейся в этих стенах, приказано – под страхом смерти – незамедлительно и как можно скорее явиться на поле перед замком, а там устремить свой взгляд на запад, где отныне покоится сэр Форс, а преподобный сэр Борс будет руководить вашим пением и молитвой за упокой души означенного сэра Форса.
– Лучше пойти, – сказала Виерран Челу и Мордиону.
Они присоединились к толпе, хлынувшей из ворот замка на закате. Бледный Мордион шествовал с очень прямой спиной, пытаясь обуздать мысли, которые потоком захлестывали его и неминуемо превратились бы в самые настоящие воспоминания, если бы он не сопротивлялся. Но хуже всего, думал он, стараясь не глядеть на Виерран, что под влиянием Баннуса он так обманул ее. Она понятия не имела о тех ужасах, что он скрывал.
Толпа растеклась огромным полукругом по берегу озера: пажи, повара, оруженосцы, судомойки, воины, служанки и дамы – все население фермы Гексвуд, иронично подумала Виерран, – оставив место у ворот для знати, хора, короля и сэра Борса. Хористы спешили сквозь ворота, некоторые влезали в стихари прямо на ходу. Стоящий под аркой сэр Борс уже направлялся к хору, чтобы занять свое место, как вдруг Моргана Ла Трей остановила его и протянула маленькую золотую фляжку.
– Что это? – спросил он.
– Святая вода, ваше преподобие, – ответила Ла Трей. – Чтобы вы окропили ею того, кто, как нам обоим известно, состоит в сговоре с дьяволом.
Сэр Борс давно подозревал в сговоре с дьяволом саму Ла Трей. Все называли ее ведьмой. Он взял в руки фляжку, поднес ее поближе к свету и с сомнением осмотрел. Он увидел, что она украшена знаком Ключа, сделанным из кованого золота. У него отлегло от сердца. Никто из тех, кто имел дело с дьяволом, не способен взять в руки такую вещь. Он поблагодарил даму и сунул фляжку за пазуху своего облачения. Он знал, что нужно делать.
Моргана Ла Трей задержалась под аркой, чтобы усилить воздействие на сэра Борса с помощью призванного ею поля Баннуса. Она твердо решила не давать недругу ни малейшего шанса. Потом она спокойно прошествовала к своему месту рядом с сэром Харрисоуном и сэром Бедефером. Наконец вынесли Амбитаса, и служба началась.
«Это будет так занудно!» – поняла Виерран уже после первых фраз. С тоской и сочувствием вспоминала она собственного Короля, которому так часто приходилось скучать на подобных церемониях, и в сотый раз жалела, что здесь голоса не могут с ней говорить. Ей было неимоверно тоскливо. Она изо всех сил старалась отвлечься, восхищаясь персиковой рябью на озере или разглядывая людей замка и пытаясь понять, кем они могли быть на ферме Гексвуд.
Некоторые из воинов странным образом напоминали ей сотрудников отдела безопасности, виденных в Доме Равновесия. И были же еще разбойники. Интересно, а они кто? «Что уж говорить о хоре?» – подумала Виерран, когда хористы начали исполнять первый гимн, каковых, видимо, ей предстояло прослушать множество. В двух кварталах от Лесной улицы находилась большая церковь. Может быть…
И тут кто-то деликатно подергал ее за рукав.
Виерран обернулась. Перед ней стоял темноволосый, бедно одетый мальчик с огромной царапиной на одной щеке. Это был незнакомец, но в то же время она отлично его знала. Кто бы это мог?..
– Мартин! – произнесла она необдуманно громко.
Мартин предупреждающе покачал головой.
– Что ты здесь делаешь? – прошептала Виерран, а Чел и Мордион тоже обернулись посмотреть, что происходит.
– Я тайком запрыгнул на коня рядом с одним дружинником, – прошептал в ответ Мартин. – Папа велел мне попробовать. Папа и мама хотят, чтобы ты присоединилась к ним в лагере для людей вне закона.
Услышав это, Мордион снова повернулся к сэру Борсу и сделал вид, что с повышенным вниманием слушает следующую молитву, а Чел так и остался сидеть вполоборота, глядя на Мартина со смущенным, оценивающим, но дружеским интересом. Виерран застыла на месте, терзаемая сомнениями. «Не может быть, что это настоящие мать и отец, – подумала она. – Правда же? Нет, нужно убедиться самой. Но Мордион…»
