Хотя, если говорить о Дэмиене, то такого просто не могло быть. Это кольцо он, наверное, обнаружил в елочной хлопушке как подарок от фирмы-изготовителя, или получил, собрав нужное количество оберток от жевательной резинки, или еще что-то в том же роде, и эта красивая дешевка просто смотрелась как кольцо с бриллиантом. Он ни за что не расстанется с такой суммой наличных денег, если только и в самом деле не окажется в отчаянном положении. А в отчаянном положении Дэмиен еще никогда не оказывался. Лоб ее перечеркнула морщина. Может, и не стоило бросать это кольцо уткам на съедение.
Джози взглянула через открытые двери в зал, где, несмотря на уже ставшее заметным отсутствие невесты, свадебное веселье все еще было в полном разгаре. Там были пары, которые выглядели счастливыми. Ну, по крайней мере, они не выглядели несчастными. А это все, что ей нужно. Неужели это так много? Наверное, ей надо дать в местной газете объявление в колонку «одиноких сердец»: «Приятного мужчину ищет разочарованная разведенная женщина. Курильщиков, жадных, неудачников, страдающих ожирением, сильно пьющих, лысых, лиц с нестандартной ориентацией, агентов по продаже недвижимости, шоферов-дальнобойщиков, футбольных фанатов, читателей «Спортивного обозрения» и склонных к противоправным действиям душевнобольных просят не беспокоиться». Заметим, что такое описание сильно сужает круг претендентов. Кто же остается? Что же случилось с мужчинами в наши дни? Почему она не может найти никого, кто смог хотя бы частично осилить энциклопедический словарь, дойдя до глав «Половое сношение» и «Похоть» и не споткнувшись на главах «Преданность» и «Привязанность»?
К дверям подъехало такси, и она выбежала ему навстречу в холодную, морозную февральскую ночь. Запрыгивая в машину, она подумала, не выскочит ли из кустов Дэмиен. Меньше всего она хотела сейчас еще раз столкнуться с ним; сегодня было уже столько сюрпризов, что хватит на всю оставшуюся жизнь. Все, что она хочет, это добраться до своей гостиницы, скинуть эти прекрасные сиреневые туфли, уже сделавшие ее почти калекой, залезть в ванну, всю исходящую горячим паром, и потом выпить чего-нибудь крепкого из мини-бара в ее номере.
Мэт и Холли танцевали под еще одну песню «Битлз» в аранжировке «Крутоголовых»: «Я счастлив просто танцевать с тобой». Танцплощадка была вся забита людьми, и Мэта со всех сторон теснили и толкали острыми локтями. И как только удавалось танцующим спокойно скользить по залу во времена, когда в моде были вальс, квикстеп и фокстрот? Наверное, в те дни залы для танцев были гораздо больше. А здесь едва хватало места для того, чтобы просто стоять, выпрямившись, и при этом не наступать на носки своих собственных туфель, не говоря уже о туфлях партнерши. Холли, казалось, совершенно не замечала, что он испытывает определенное неудобство.
— Ты уже видела Марту? — наверное, уже в сороковой раз небрежно спросил Мэт.
— Нет. — Холли поморщила нос. — Просто не знаю, куда она запропастилась. Один из гостей сказал мне, что она еще не уезжала, поэтому она должна быть где-то здесь.
Они еще немного подергались на месте, но ноги Мэта уже отказывались выполнять то, что он от них хотел, а руки начали передвигаться по своей собственной траектории, отличной от заданной, и совершенно не попадая в ритм.
— У них что, все песни — переделки «Битлз»?
— Все не все, но многие, — призналась Холли. — Во всяком случае, те, что со словами.
— И никто не счел нужным им об этом сказать?
— Ну, это было бы не совсем тактично.
— Не понимаю почему. Тебе надо было меня предупредить об этом до того, как я схватил их за горло вчера вечером. Это избавило бы нас от многих неприятностей.
— Думаю, они не держат на тебя обиду.
— А я на них держу!
— Мэт… — Она взглянула на него с жалостью.
— Должен тебе заметить, что шрамы от обид бывают глубже, чем царапины на коже.
— Тебе еще что-то не нравится? Ты такой колючий, вряд ли это из-за нескольких песен «Битлз».
Мэт резко остановился.
— Холли, мне совершенно не хочется танцевать. — Ноги у него как налитые свинцом, и переставлять их не было никакой возможности. Вот что сотворила с ним та «Хава Нагила». Выжала все соки. — Ты не будешь возражать, если я отлучусь на минутку и оставлю тебя здесь?
— Не буду, — ответила она. — Я покручусь здесь с ребятами. Они должны скоро закончить.
— Я ненадолго, — сказал он и, отвернувшись от танцующих, направился к выходу, надеясь обрести покой и Джози. Когда Мэт, не спеша, вошел в спокойную прохладу вестибюля, снаружи перед входом захлопнулась дверь желтого такси, и машина, завизжав, скрылась во тьме. Из-за его спины из зала доносились приглушенные низкочастотные звуки ударных — это «Крутоголовые» безжалостно разделывали очередную композицию «Битлз» «Ты собираешься прятать любовь». Слава богу, его при этом не было. Но других гостей это, казалось, ничуть не беспокоило. Хотя ведь, напившись, люди готовы танцевать под любую музыку, что доказывает музыка «Бони М».
Теперь, когда он нашел спокойный уголок, оказалось, что ему нечего здесь делать. Мэт пожалел, что не курит или еще что-нибудь в этом роде. Напряжение, скопившееся в нем за это время, вот-вот обернется пляской святого Витта, а ему было нечем занять руки. Наверное, ему надо заняться чем-то объективно оправданным, например, начать ковырять в носу, кусать ногти или считать частички перхоти на плечах. Этот день был одним из тех, которые можно сравнить с Днем сурка из одноименного фильма, когда хочется перевести стрелки часов назад и начать все сначала. И сделать все правильно. Джози должна быть где-то здесь. Не может же она просто исчезнуть на его глазах. Не со свадьбы же своей сестры.
Дэмиен снял свои туфли. Высококлассные туфли за двести пятьдесят фунтов, купленные в престижном магазине «Патрик Кокс», стоили того, чтобы не шлепать в них по болотной грязи. Он снял и носки и аккуратно засунул их внутрь ботинок. Холодная трава, росшая по краю озера, морозила его босые ноги, и, если вся операция по поимке утки займет более пяти минут, ему, наверное, ампутируют ступни. Итак, не более пяти минут. Сейчас он, закатывая штанины, старался не упустить из виду проглотившую бриллиант утку и в то же время не упасть.
— Давай ко мне, ты, чертова уродина, — произнес Дэмиен с усмешкой Джека Николсона. — Плыви сюда к папочке.
«Кря», — ответила утка и не двинулась с места.
Дэмиен подошел к кромке воды.
— Это будет очень неприятно, — процедил он сквозь сжатые зубы. В качестве подсобного средства он взял одеяло, оставленное упорхнувшей во Дворец свадеб Джози. — Иди сюда, маленькая уточка, — нежно ворковал Дэмиен, — так мне будет гораздо проще.
«Кря», — ответила утка и отплыла еще дальше к середине озера.
— Подожди, — закричал Дэмиен. — Я только и хочу, что засунуть пальцы в твою чертову глотку и вынуть свой бриллиант. Я что, слишком много хочу?
«Кря», — сказала утка.
