– Существуют определенные правила…
В отличие от большинства коренных жителей Прибалтики, хозяин кабинета говорил по-русски безукоризненно, даже без малейшего намека на акцент. Интересно… Если бы не труднопроизносимая эстонская фамилия, адвокат легко мог бы принять его за соотечественника и земляка.
Наконец собеседник решился:
– Мне необходимо получить от вас подписку.
– Что получить?
– Подписку о неразглашении сведений, которые станут вам известны в ходе нашего сотрудничества.
– Негласного сотрудничества?
– Ну-у… всякого!
– Это исключено. – Виноградов даже не стал изображать возмущение – в конце концов, каждый делает свою работу как умеет.
И собеседник не был бы «по жизни» опером-агентуристом, если бы не попытался использовать представившийся шанс. Вот только Владимир Александрович свое в такие игры уже отыграл.
– Что же теперь делать?
– Вам, видимо, придется рискнуть. И немного нарушить правила режима секретности. Или… – Виноградов сделал вид, что пытается выбраться из-за стола.
– Зря! Боюсь, вы меня абсолютно неправильно поняли. Имелось в виду нечто другое. – Эстонец вернулся на свое место напротив гостя: – Впрочем, ладно. Обойдемся без формальностей. – И он протянул адвокату обзорную справку.
Владимир Александрович взял бумаги и пробежался глазами по первой странице текста:
– Очень любезно с вашей стороны!
Аналитическая справка представляла собой выполненный в единственном экземпляре, проштампованный и украшенный соответствующим грифом секретности русский перевод первичного документа. Судя по дате машинописного бюро, отпечатали его непосредственно перед прибытием Виноградова в Таллин – и, видимо, специально по этому случаю.
– Если позволите, я сначала поработаю со справкой?
– Как угодно!
– Чтобы не отрывать вас от других дел и не беспокоить попусту. Помечу себе все, что потребуется, а потом…
– Вы можете задавать вопросы и сразу же – по мере их возникновения, – понимающе улыбнулся собеседник. И развел руками: – Я ведь все равно не имею права и не собираюсь оставлять вас здесь в одиночестве!
Когда границы взаимного доверия определены сразу же и достаточно четко – работать становится значительно легче.
– Можно делать пометки прямо на тексте?
– Пожалуйста! Кофе?
Виноградов щелкнул своим дешевым, но вполне респектабельным «паркером»:
– Да, спасибо…
Первая часть справки была целиком посвящена подробному анализу попавших в поле зрения Экономической полиции валютных потоков.
– Что тут за сокращение? – поинтересовался Владимир Александрович у подошедшего с кружкой в руках хозяина кабинета.
– Где? – наклонился тот над текстом. – А, это! Это название того самого коммерческого банка.
– А полностью?
Собеседник произнес длинное словосочетание, на самом краю которого угадывалось нечто, созвучное «па-анк-к».
– Как переводится?
– Что-то вроде: «Восточно-Прибалтийский коммерческий банк прогресса и развития».
– Сильно! А пишется?
– По-эстонски? Вот, здесь – на второй странице.
– Спасибо…
По данным полиции и Министерства финансов, учредили банк в период законодательной неразберихи несколько эстонских фирм-однодневок и некие физические лица. Однако вскоре государственные требования по уставному капиталу и валютным резервным фондам начали ужесточаться, и в момент очередного увеличения обязательных нормативов «Восточно-Прибалтийский», вместо того чтобы лопнуть или по-тихому рассосаться, просто сменил хозяев.
Новые владельцы, в числе которых оказалось знаменитое российское издательское и книготорговое объединение «Первопечатник», взялись за дело профессионально – вскоре банк превратился в не очень крупное, но стабильно функционирующее кредитно-финансовое учреждение.
В основном, оно использовалось российскими фирмами для расчетов с партнерами в странах Северной Европы и Латинской Америки. Список клиентов банка занимал целую страницу, но все же самым крупным и постоянным среди них был сам «Первопечатник».
Чуть ли не ежедневно от него поступали приличные суммы в рублях, которые затем конвертировались и либо уходили дальше адресату, либо оседали на счетах получателей непосредственно в «Восточно-Прибалтийском».
Осуществлялись, впрочем, и прямые валютные платежи.
– Вам со сливками? – спросил хозяин кабинета.
– Нет, спасибо… Сколько времени они уже этим всем занимаются?
– У нас данные за два года. Но, может быть, и дольше.
– И какова общая сумма?
– По «книжным» делам? Там, дальше будет – отдельной строчкой, в долларах США.
Виноградов нашел место, которое имел в виду собеседник, – и даже присвистнул удивленно от количества нулей:
– Ого! Серьезные ребята.
– Курочка по зернышку…
Собственно, пока ни в чем никакого криминала не усматривалось – нормальные экспортно-импортные операции, в нефтяном и «металлическом» бизнесе обороты еще солиднее.
– Та-ак! – Судя по второй части справки, странности начинались после поступления средств из России на счет эстонского представительства «Первопечатника».
Перевод денег декларировался, в основном, как оплата бумаги, полиграфических материалов и типографских услуг. И действительно, попадая к представителям фирмы в Таллине, практически вся отконвертированная валюта отправлялась дальше – в виде конкретных целевых платежей.
Но непосредственными исполнителями заказов и получателями денег, поступивших от господина Удальцова, выступали всегда почему-то книгопечатные и целлюлозно-бумажные предприятия… Финляндии.
– Вы проверяли – расценки не завышены?
Собеседник понял его с полуслова:
– Нет, все в пределах среднерыночных цен. Финских!
– А в России или Эстонии это все обошлось бы дешевле?
– Да, пожалуй. Хотя… С этой стороны их не достать, мы консультировались у экспертов – всегда скажут, что качество нашей или вашей полиграфии заказчика не устраивает.
– Значит, деньги уходят от вас в банки Хельсинки…
– Не все! Часть остается здесь – правда, обычно всего несколько процентов от общей стоимости заказа.
– Накладные? Обслуживание самого представительства?
– Смотрите дальше, – хмыкнул полицейский.
Заключительный раздел справки целиком посвящался крохотному акционерному обществу «Суси» со смешным уставным капиталом всего в несколько тысяч крон.
