Человеческий род не может вынести большого количества правды.
Т. С. Элиот
Ложь необходима нам, чтобы жить.
В данной книге мы рассмотрели многочисленные аспекты лжи как самому себе, так и окружающим. Обман — значительная, даже центральная часть нашей жизни (Элаад, 1993). Мы предложили биологический подход к обману, который согласуется с теориями многих ученых. Также мы анализировали социологическое значение обмана (т. к. ложь — это в первую очередь социальное явление) и его интрапсихические функции. Проблемы обучения и распознавания лжи — центральная часть процесса человеческого развития.
На базе изученной литературы можно создать психологию обмана, которая охватывает биологические предпосылки, вопросы развития, проблемы интрапсихики и межличностных отношений и патологические проявления. Правда и обман вызывают сильные эмоциональные реакции, они интерпретируются с точки зрения морали (или аморальности); некоторые наблюдения с биологической точки зрения над развитием моральных взглядов могут помочь дальнейшему изучению проблемы.
Социобиология обмана
Обман — главное свойство и образ жизни в царстве животных. Камуфляж, мимикрия и обман позволяют добыть пищу на день, а с ней — гарантию дожить до завтра. Наиболее ловкие в обмане и распознании обмана имеют эволюционное преимущество выжить. Выживание допускает потомство, а признаки для эффективного обмана и его раскрытия отбираются посредством дифференциального размножения. Триверс (1985) считал, что значение обмана и его раскрытия настолько велико, что стало движущей силой эволюции когнитивных способностей у человека и в структурной эволюции префронтальной коры его головного мозга.
В мире, где нужно съесть или съедят тебя, потенциальная добыча должна уметь не выдать себя и ускользнуть от хищника. Как уже кратко суммировали (Эзопа) Докинс и Кребс (1979), лиса гонится за ужином, а кролик — за жизнью. Так как добыча обычно меньше и слабее, обман часто является спасительной тактикой, чтобы не стать обедом. Таким образом, в эволюционной «гонке вооружений» за выживание у обмана есть некоторое преимущество перед его распознанием. У людей также лучше развиты навыки обмана, чем его раскрытия.
Профессиональные игроки в покер подтверждают преимущество обмана над его раскрытием.
РЕЗУЛЬТАТЫ ЭКСПЕРИМЕНТОВ ПОКАЗЫВАЮТ, ЧТО ДЕТИ ОСВАИВАЮТ ОБМАН В МЛАДШЕМ ВОЗРАСТЕ И ЛИШЬ ПОЗЖЕ УЧАТСЯ ЕГО РАСПОЗНАВАТЬ. ПО СУТИ, ВЗРОСЛЫМ ЭТО ТОЖЕ РЕДКО УДАЕТСЯ.
Обман, хотя он и является главным элементом поведения всех животных, не следует рассматривать как обособленный признак, который прогрессивно развился у более высоких видов. Скорее, будучи таким важным фактором для выживания, он развивался независимо и на протяжении долгого времени, так же как и способность летать, которая развивалась независимо у многих видов. Однако некоторые черты обмана у приматов настолько напоминают человеческие, что в свете антропоморфизма могут обнаружиться некоторые общие базовые биологические детерминанты. Изначальная очевидность того, что на ложь влияют наследственные факторы, предполагает наличие базовой биологической склонности к обману и зарождение этих склонностей у предков человека.
На сегодняшний день наши знания позволяют считать, что базовые биологические и физиологические процессы влияют на темперамент, основные личные качества, когнитивные процессы и невербальное поведение. Есть основания предположить, что на физиологические процессы, облегчающие обман, воздействуют генетические и эволюционные факторы.
Частота обмана у животных во многом определяется соотношением цены и выгоды. Если обман потенциально очень выгоден и на него затрачивается мало сил, такой обман будет повторяться часто. Если, наоборот, на обман затрачивается много сил, а он приносит незначительную пользу, он будет повторяться редко. Этот же принцип применим к правде — количество необходимой энергии для распознавания обмана соотносится с выгодой при удаче. Эти понятия экстраполируются на человеческие взаимоотношения. Когда ложная коммуникация становится доминирующей, лжец получает все меньше преимуществ. Когда лгут все, мало чего можно добиться, т. к. ожидание лжи усиливает подозрительность. При повышении уровня обмана исчезают реакции на предположительно ложные сигналы. И напротив, если вся (или бо́льшая часть) коммуникация правдива и собеседники ожидают услышать друг от друга правду, то ложь становится значительным преимуществом и, вероятнее всего, ее не распознают. Например, легко прокатиться на трамвае в Цюрихе, не заплатив за проезд, но, если многие начнут этим злоупотреблять, вынужденное усиление контроля за пассажирами усложнит задачу.
Равновесие между честностью и нечестностью существует и в деловой сфере. Риску обмана должна противопоставляться энергия, затрачиваемая на его раскрытие. Байд и Стивенсон (1990) писали, что большинство бизнесменов честные и каждому их слову верят, хотя знают, что попадаются и мошенники. Непорядочных бизнесменов часто не наказывают, а просто отстраняют от работы. Если человек тратит силы на месть, он проигрывает дважды: теряет ресурсы, а также время и силы на реванш. Однако, если бы большинство оказались мошенниками, чаша весов склонилась бы к осмотрительности и большей мести обидчикам. Так у людей, подобно другим видам, устанавливается равновесие между честной и ложной коммуникацией. Социализация с помощью системы нравственности — один из методов, благодаря которому человечество регулирует равновесие.
Патологическая ложь имеет биологические и эволюционные причины. Ей способствуют дисфункция головного мозга и проблемы в развитии, такие как проблема отделения, индивидуализации и формирования прочной самоидентификации. Недостаточный контроль импульсов, связанный с нейропсихологическими факторами, — признак многих патологических лжецов. Их ложь необязательно отличается количеством или качеством. Наоборот, обычно она не продумана, направлена на самозащиту, и ее легко обнаружить. На самом деле успешных лжецов не считают «патологическими», потому что большую часть их лжи не распознают. Люди, маркированные патологическими лжецами, не смогли добиться успехов в обмане, научиться читать окружающих и эффективно пользоваться ложью, чтобы удовлетворить собственные потребности или завести и сохранить близкие отношения. Их ложь эгоцентрична. К тому же патологическим лжецам не хватает проницательности, чтобы стать опытными в переговорах, необходимых для того, чтобы заставить окружающих удовлетворить их потребности.
