Наш экипаж так сильно трясло и качало, что казалось, будто он движется вопреки законам гравитации. По пути я рассказал Ярдли о своих ночных посетителях, а также заявил, что пришло время заставить Ньюсома действовать.
Экипаж едва успел остановиться, а Ярдли уже колотил в дверь дома Ньюсома. Вскоре вышел хозяин:
– Ричард? Что ты здесь делаешь в такой час? А кто это с тобой?
– Быстро, Рэндольф, времени нет. У тебя сейчас кто-нибудь есть?
Мы последовали за Ньюсомом в кабинет, где он сел за свой письменный стол и сказал:
– Нет, сегодня я совсем один. В чем дело, Ричард?
Именно в этот момент Ярдли достал револьвер и плотно прижал к голове Рэндольфа Ньюсома:
– Ньюсом, возможно, из-за тебя мой сын лишился жизни. А теперь сиди и не дергайся. Я буду вести обратный отсчет начиная с десяти. Если ты мне не расскажешь все, твои мозги разлетятся по этим новомодным обоям. Десять!
– Я ничего не знаю. – Ньюсом спокойно закурил.
– Девять!
– Ты сошел с ума, Ричард. Я не знаю, о чем ты говоришь. – Наш противник напоминал глыбу льда.
– Восемь!
– Я действительно ничего не знаю. – Он выпустил кольцо дыма. – Ты собираешься застрелить невиновного человека?
– Семь! – продолжал считать адмирал.
– Невиновного в чем? – встрял я.
– Шесть!
– Невиновного во всем. Я только выполнял приказы.
– Пять!
– Какие приказы? – спросил я.
– Просто приказы: я делал то, что должен! – Ньюсом затушил сигарету в пепельнице.
– Четыре!
– Говорите прямо сейчас, – посоветовал я, – или адмирал выполнит свое обещание!
– Три!
– Что вы хотите знать?
– Почему потопили «Спаситель» и кто отдал приказ о его уничтожении?
– Не знаю. – Мне показалось, что я уловил колебание в голосе Ньюсома. – Никто не отдавал такого приказа. Просто так получилось!
– Два!
– Послушай, Ричард, я знаю, что ты расстроен из-за гибели Уильяма, но это уже слишком.
– Но сейчас оружие у меня в руке. Один!
– Хорошо, хорошо, – сдался Ньюсом. – Я все вам расскажу. Просто убери эту адскую игрушку. – Он был скорее раздражен, чем напуган.
Ярдли прекратил прижимать револьвер к голове Ньюсома, но по-прежнему держал его на мушке.
– Бальфур. Бальфур отдал мне приказ, требуя, чтобы Рейли обеспечил провал спасательной операции.
– А как насчет Уильяма? – рявкнул адмирал.
– Я не знаю. Я вообще не знаю, что там произошло.
Ярдли снова плотно прижал револьвер к голове Ньюсома:
– Ты, кусок мерзкого дерьма, слышал, что я остановился на цифре один? – Он снял револьвер с предохранителя: – А теперь я спрашиваю тебя в последний раз: кто отдал приказ насчет Уильяма?
– Речь шла не только об Уильяме, но и о Холмсе и Престоне. Он хотел видеть их всех мертвыми. – Ньюсом потянулся за еще одной сигаретой.
– Кто хотел видеть их всех мертвыми? Кто?! – закричал адмирал.
– Я не знаю, но кто-то приказал отправить сигналы, которые заставили бы немцев думать, что это корабль-шпион. Они его торпедировали. Я не имел к этому никакого отношения, Ричард. Ты веришь мне?
Ярдли отошел на несколько футов назад, продолжая целиться в лоб Ньюсома:
– Единственное, во что я верю, – это то, с каким удовольствием я нажму на курок.
И не успел я его остановить, как он исполнил свою угрозу.
Мы бросились к поджидавшему нас экипажу. Один из людей Клея спросил, что случилось. Я сказал, что в доме находится мертвый человек. Подчиненный Клея улыбнулся и небрежно бросил:
– Не беспокойтесь. Дом почистим, а тело исчезнет. Обычное дело.
12 июля 1919 года
Теперь было около двух часов ночи. Убив Ньюсома, Ярдли уничтожил и наши шансы выяснить, жив ли Холмс на самом деле, а также получить ответы на другие вопросы. Но главное, мы так и не узнали, кто за всем этим стоит. Однако я прекрасно понимал, какие чувства в тот момент обуревали адмирала.
До утра у нас оставалось еще много дел, но мой план перечеркнула преждевременная смерть Ньюсома. Я хотел лишь получить у него информацию. Теперь она у меня была, но я совершенно не представлял, что с ней делать.
Однако это хорошо представлял адмирал, и я с ним полностью согласился. Мы поедем на Даунинг-стрит, дом 10, и все расскажем Ллойду Джорджу, после чего он сможет незамедлительно начать действия против Бальфура. Я принял план адмирала, но когда назвал нашему вознице адрес, по которому следует ехать, он посмотрел на меня с ужасом.
– Не беспокойтесь, – сказал я. – Премьер-министр на нашей стороне.
– Возможно. Но уж точно не на моей. – С этими словами возничий все-таки тронулся с места.
Мы оказалась на месте уже через двадцать минут. Вокруг в этот час было так мало автомобилей, что меня будто отбросило назад, во времена королевы Виктории, когда мы с Холмсом были совсем молоды, а он только начинал свою карьеру детектива. Внезапно я почти явственно ощутил, что он находится рядом со мной в этом экипаже, хлопает по спине и говорит: «Элементарно, Уотсон! Теперь вы все поняли. Мы еще победим!»
Адмирал поговорил с констеблем, который дежурил перед входом, и тот скрылся в здании на несколько минут. Наконец он вышел и сказал что-то адмиралу, и Ярдли махнул мне рукой, предлагая к нему присоединиться.
Нас провели в то же помещение, в котором, насколько я понимаю, в ту судьбоносную первую ночь встречались Холмс и Ллойд Джордж. Через несколько минут появился премьер-министр в домашнем халате, явно недовольный, что его побеспокоили в такой час.
– Дело должно быть действительно таким важным и срочным, как вы утверждаете, адмирал Ярдли, иначе плавать вам вверх и вниз по Темзе, стоя на мостике мусорной баржи. – Это была шутка, но было ясно, что имеет в виду Ллойд Джордж. – А это кто?
– Сэр, я имею честь представить вам доктора Джона Уотсона.
На секунду мне показалось, что премьер-министр заметался, как крыса в луче яркого света. Но это гротескное впечатление быстро исчезло. Он протянул мне руку:
– Доктор Уотсон, это одно из очень немногих знакомств за последние годы, которые я на самом деле считаю честью. Я поздравляю вас, сэр, и одновременно выражаю свои соболезнования и извинения. Вы показали себя настоящим героем.
Я был настолько смущен, что не знал, как ответить, поэтому просто поблагодарил Ллойда Джорджа и знаками показал Ярдли, чтобы он побыстрее приступал к делу.
– Премьер-министр, – заявил адмирал, – я думаю, вам лучше сесть.
