Он тепло улыбнулся, и если бы она ничего не знала о нем, то сочла бы его очень приятным человеком. Дженни поблагодарила и, дождавшись его ухода, выпустила Риппера на пол.
– Все чужое, дружок, привыкай, – сказала она и осмотрелась.
Кремовые занавески гармонировали с кофейного цвета толстым ковром и покрывалом на необъятной кровати. Вся мебель была выдержана в викторианском стиле. Дженни подошла к трюмо, на котором стояли в ряд хрустальные флаконы и изящные шкатулки из веджвудского фарфора. «Балмейн», «Шанель», «Диор» – лучшие в мире духи были к ее услугам и казались здесь абсолютно на месте. И все же она не могла отделаться от мысли, что ей специально пускают пыль в глаза. Она вспомнила о доме в Чуринге с грубыми полами, с простой, незамысловатой обстановкой и впервые заскучала о нем, как о собственном доме.
Робкий стук в дверь прервал ее мысли. Дженни обернулась – и сразу утонула в огромных черных глазах. Смуглая босая девушка приветливо улыбалась.
– Меня приставили к вам. Распаковать вещи, да?
– Спасибо, я сама, – улыбнулась Дженни.
– Но хозяин сказал мне… – неуверенно произнесла горничная.
Дженни покорилась, понимая, что нет смысла пытаться изменить сложившийся уклад.
– Как тебя зовут?
– Жасмин, мисс, – улыбнулась девушка.
Она сложила ее нижнее белье в ящики громоздкого шкафа и повесила платье на плечики, а Дженни отправилась в ванную.
Открыв дверь, она ахнула и замерла на пороге. Сама ванна была золотая, плитки кафеля расписаны вручную, в углу стояла небольшая копия Венеры Милосской. Махровые полотенца ярких расцветок висели на горячем змеевике. Все это освещалось хрустальным бра, висевшим в углу над будуарным креслом времен Людовика XIV.
Задернув занавеску и пустив воду, Дженни расслабилась. Давно она так себя не баловала. Она не знала, как долго пролежала в ванне, но, когда очнулась, вода уже остыла. Быстро вытеревшись одним из теплых полотенец, Дженни поспешила в комнату. Жасмин уже не было. Бросив взгляд на часы, она обнаружила, что прошло больше часа.
Пока Дженни торопливо одевалась и подкрашивалась, звуки подъезжающих машин и приветствия не утихали. Она занервничала, понимая, что все внимание гостей будет приковано к ней, и вдруг вспомнила свои ощущения перед первой выставкой. Тогда она тоже боялась, но смогла спрятаться за спины знакомых художников, пока не пришла в себя. Теперь она была одна и впервые выступала в роли скваттера. Конечно, всем будет интересно посмотреть на богатую вдову, приехавшую из города и собиравшуюся влиться в местное общество.
– Если я смогу это вынести, мне будет уже все нипочем, – пробормотала она.
Остановившись наверху огромной мраморной лестницы, Дженни почувствовала, как бешено колотится сердце. Ей очень хотелось, чтобы Брет был рядом. Глубоко вдохнув и расправив плечи, она начала долгий спуск. Занавес поднят. Первый акт начинается.
Высокий улыбающийся мужчина лет шестидесяти появился на пороге гостиной и подошел к лестнице. Он улыбался, протягивая к ней руку, и Дженни поняла, что это один из сыновей Сквайрза.
– Рад наконец встретиться с вами, миссис Сандерс. Меня зовут Чарли Сквайрз. Могу я называть вас просто Дженни?
Дженни тут же почувствовала к нему расположение и поняла, почему Матильда увлеклась этим человеком. Он даже сейчас был очень обаятельным и красивым.
– Разумеется. Рада познакомиться, Чарли, – сказала она, подавая ему руку.
Не выпуская ее руки, Чарли двинулся к двери.
– Ну, на съедение львам? – улыбнулся он. – Лучше пережить это побыстрее, а потом спрятаться где-нибудь и выпить холодного шампанского. Ну как, вы готовы встретиться с моей семьей?
– Только если вы обещаете не бросать меня одну на арене! – улыбнулась в ответ Дженни.
Он серьезно оглядел ее с ног до головы.
– Вы слишком хороши, чтобы быть брошенной где-то, – пошутил он. – Думаю, мы с вами сойдемся, Дженни Сандерс!
Чарли повел ее сквозь нарядную толпу. Дженни услышала шепотки вокруг, замечала любопытные взгляды, но все ее внимание было приковано к старику, сидевшему в кресле на колесах, к которому вел ее Чарли.
Кожа Этана напоминала старую замазку, крючковатый нос обвис, глаза казались бесцветными под кустистыми бровями. Узловатые тяжелые руки неподвижно лежали на коленях поверх клетчатого пледа. Взгляд, который он бросил на нее, был острым и проницательным.
– Ты напомнила мне Матильду! – громко возвестил он. – Ты всегда такая боевая?
– С тех пор, как появилась на свет, мистер Сквайрз, – таким же тоном ответила Дженни, глядя прямо на него. Она сумела скрыть шок от этого необычного приветствия.
Этан хмыкнул и посмотрел на сына.
– Приглядывай за этой рыжей повнимательней! Если ее кто-нибудь разозлит, она может заманить человека в свою Чурингу и пустить ему пулю в спину. – Он громко захохотал, сразу же сильно закашлявшись.
Маленькая элегантная женщина лет пятидесяти приблизилась к старику со стаканом воды. Она укоризненно посмотрела на Чарли.
– Просила же тебя не волновать его! Сам знаешь, что это его провоцирует.
– Отца не надо провоцировать. Он просто развлекается, как обычно, – ответил Чарли, беря Дженни под локоть.
Маленькая женщина закатила глаза и вздохнула:
– Простите, миссис Сандерс. Вы, должно быть, решили, что мы все грубияны. – Она протянула Дженни ухоженную руку, на которой сверкнули бриллианты. – Хелен Сквайрз. Я жена Джеймса, брата Чарли.
– Дженни. – Девушка приветливо улыбнулась, пожимая руку.
– Ему не терпелось вас увидеть с тех пор, как вы приехали, – шепнула Хелен, отводя ее в сторону. – Чарли должен был предупредить вас о его грубости и скверном характере. Простите, если отец обидел вас, но с ним невозможно сладить с тех пор, как он не встает.
– Не переживайте, – улыбнулась Дженни. – Будем надеяться, что он успокоится. Мне бы очень хотелось, чтобы Этан рассказал мне об истории Чуринги.
Она заметила, как ее спутники быстро переглянулись.
– У вас еще будет масса времени поболтать с отцом, – пробормотал Чарли. – Но сейчас ему лучше побыть одному. Давайте я лучше познакомлю вас с соседями.
Дженни усиленно улыбалась, жала протянутые руки, пытаясь запомнить имена, и обменивалась банальными любезностями. Она чувствовала себя голой под любопытными взглядами и была благодарна Чарльзу, когда он отвел ее на веранду и усадил на кушетку.
– Утомляет, правда? – сочувственно улыбнулся он. – Но вы держались молодцом. Особенно после выходки отца.
– Все это очень странно, Чарли, – заметила Дженни. – Что он имел в виду?
– Стариковские причуды. Не обращайте внимания, – пожал плечами Чарли.
