– Возьми свои слова назад! Не смей говорить такое... Даже думать об этом не смей, – в ярости повторял он. Ребекка упрямо молчала. Он наконец перестал ее трясти. – Возьми свои слова назад... сию минуту!
– Я не могу взять их назад: это может случиться с каждым! – Ребекка отвернулась, чтобы не видеть его лица.
Эдвард еще крепче сжал ее плечи.
– Если хочешь потерпеть поражение – тогда думай об этом! Первая заповедь воина – не думать о смерти. Так что выброси эти мысли из головы. Говори: мы победим! Мы выживем и увидим детей наших детей. Повтори! – И он снова ее встряхнул.
Вокруг них собралась небольшая толпа, с интересом наблюдавшая за их ссорой.
– Повтори! – Голос Эдварда звучал умоляюще.
– Мы победим. Мы выживем и увидим детей наших детей, – покорно повторила Ребекка и услышала одобрительный гул толпы.
– Повтори еще раз, – потребовал Эдвард, не отпуская ее.
– Мы победим. Мы выживем и увидим детей наших детей. – Она уперлась в его грудь ладонями, чувствуя напряженную силу его мышц. Страх отступил, теперь она больше не боялась. Эдвард повернулся к толпе.
– Оставьте нас. – Он обнял ее и привлек к себе. Она услышала его шепот: – Еще раз!
Люди разошлись, коридор опустел.
– Мы победим. Мы выживем и увидим детей наших детей. – Когда она снова повторила эти слова, мышцы ее расслабились, и она прильнула к нему всем телом.
Эдвард наконец отпустил ее.
– Как только ты начнешь терять веру в себя, повторяй эти слова снова и снова, пока не уверуешь в них. Обещай мне.
– Обещаю, – плача пролепетала она. С этими слезами из сердца ее уходили все дурные мысли. Она с мольбой смотрела на него.
Он бережно прижимал ее к Себе, ласково целовал ее волосы, глаза, осушал губами слезы. Затем он твердо отстранил ее и ушел в свою комнату.
Ребекка пошла к себе. Она была как во сне. Подойдя к столику, где стояли туалетные принадлежности, она налила воды из большого кувшина в чашу, а затем окунула туда разгоряченное лицо.
В дверь тихонько постучали. Ребекка промокнула лицо тряпицей и, открыв дверь, увидела Сару.
– Сара, как это ты всегда чувствуешь, когда ты мне нужна?!
– Трудно не догадаться, если ты устраиваешь такое представление посреди коридора. – Несмотря на резкость слов, взгляд Сары выражал понимание и сочувствие.
– Пожалуйста, позаботься об Эдварде: у него все еще, лихорадка.
Сара кивнула и, не тратя времени на разговоры, отправилась к Эдварду. А Ребекка легла на постель и закрыла глаза.
Она не знала, как долго спала, но проснулась от вопля Эдварда и какого-то грохота. С бешено бьющимся сердцем она в ужасе спрыгнула с кровати, схватила меч и 268 выскочила в коридор.
– Видишь, Сара, я же тебе говорил, что у меня есть своя защитница, – фыркнул Эдвард, морщась от боли. Сара прочищала его воспаленную рану.
Ребекка, смутившись оттого, что поддалась панике, представила, как глупо выглядит со стороны, и опустила меч. Подойдя к Саре, она принялась ей помогать.
– Почему ты меня не позвала?
– Ты в кои-то веки решила отдохнуть, и я не захотела тебя будить. Я и сама справилась. – Сара улыбнулась Эдварду. – Видите, сэр, все оказалось не так уж плохо.
– Лучше мне не смотреть, – простонал Эдвард с закрытыми глазами. – Сара, из-за тебя моя рука станет совсем непригодной для битвы. Нам пора выступать в поход, пока враги еще не накопили силы.
– Я спасаю вашу жизнь и руку. Слишком они нам дороги, – ответила Сара, продолжая невозмутимо обрабатывать рану.
Эдвард одарил ее своей самой ласковой улыбкой. И вдруг Ребекка почувствовала, как кровь ее быстрее побежала по жилам. Может, и у нее началась лихорадка? Она размышляла над его словами. Может, собрать мужчин и повести их на Руперта, тем самым избавив мир от Керкгардов? Потому что Эдварду надо отдохнуть.
Как же ей тайно вывести из замка большой отряд, чтобы Эдвард ничего не узнал? И тут ее осенило. Рука ее незаметно нащупала в кармане маленький мешочек с растертым в порошок корнем валерианы. Большая доза этого корня в вине надолго его усыпит. И прежде чем разум и чувства успели возмутиться против такого предательского поступка, она высыпала содержимое мешочка в кубок с вином...
Интуиция твердила ей, что не надо давать это вино Эдварду, но упрямый характер заставил недрогнувшей рукой протянуть ему кубок.
– Это уменьшит твою боль.
Эдвард поднял глаза на Ребекку и поднес кубок к губам.
– Что такое, Ребекка? О чем ты задумалась? – Он медлил и не пил вино.
– Ничего. Просто я устала. – Под изучающими взглядами Сары и Эдварда она приняла самый невинный вид.
– Нам нужно действовать без промедления, они, может быть, уже близко. Мы встретимся позже. Пока отдохни, а я позову тебя, когда придет время.
Он наконец выпил это проклятое вино.
Ребекка не могла смотреть, как доверчиво он пьет приготовленное ею зелье. Кивнув ему, она поспешно покинула спальню.
«Как я могла решиться на такое?» Она шла по коридору и размышляла, что сделает с ней Эдвард, когда поймет, что она его усыпила. Она остановилась. Может быть, еще не поздно все переиграть? Бегом помчалась она обратно, влетела в комнату Эдварда – и столкнулась с Сарой.
Сара стояла, уперев руки в бока. Эдвард с закрытыми глазами лежал на кровати. Слишком поздно!
– Сара, с ним все в порядке? Сара подошла вплотную к Ребекке.
– Ты положила ему в вино корень валерианы? Так, Ребекка? – Глаза ее блестели непролитыми слезами.
Ребекка взволнованно посмотрела на неподвижное тело Эдварда.
– Сара, ему нужен отдых. Если он сейчас отправится воевать, я его потеряю. Этого я боюсь.
– Он сильный человек, Ребекка... он смог бы драться. А вот из-за того, что ты натворила, ты и правда можешь его потерять. – Сара сердито отвернулась от нее.
– Я положила слишком много корня?
– Нет. Но как, по-твоему, он будет себя чувствовать, когда очнется и обнаружит, что ты исчезла со всей армией? Уйди с глаз моих! Я видеть тебя не хочу.
– Сара... – У Ребекки перехватило дыхание. Она выбежала из комнаты. Что ж, изменить содеянное не в ее власти, а значит, надо довести дело до конца.
Сара стукнула Эдварда кулаком по ноге.
– Лэрд, что вы задумали? Вы хотите, чтобы она считала, будто вы выпили это вино?
– Да! И не оправдывай ее, Сара. Она пыталась меня усыпить... И знаешь почему? – Эдвард, с трудом сдерживая ярость, вскочил с постели. – Ах, как это мило с ее стороны проверить, не отравила ли она меня насмерть! На этот раз она зашла слишком далеко.
