Дьюранд вцепился в весла и замер, ожидая, что в любую секунду ночь взорвется градом стрел и острых дротиков — но все было тихо.
Прищурившись, Дьюранд начал двигаться против течения Бейндрола. Некоторое время он плыл изо всех сил, уворачиваясь от ящиков и трупов. Одному Небу известно, сколько их вокруг!
Поглядев вперед, чтобы проверить, далеко ли он продвинулся, Дьюранд обнаружил, что остался практически на прежнем месте. Подхваченная течением лодочка неслась прочь, точно пушинка, вода была просто ледяной. Поток тянул пловца за собой, стены замка даже принялись удаляться. Дьюранд с удвоенной силой заработал руками и ногами.
Радоморовы стражники, верно, скоро услышат его…
И тут послышался всплеск — совсем рядом.
На фоне неба темнела башня Гандерика. Хорошо, что мертвых тел в темноте было не разглядеть. Неужели где-то рядом бродит водяной бес?
Или звук ему просто примерещился?
Резкий удар не дал Дьюранду додумать эту мысль. Юноша извернулся. Может, его просто задела выпрыгнувшая из воды рыба? Вокруг было ничего не разглядеть уже на расстоянии вытянутой руки. Что бы ни издало непонятный звук, оно настигнет его, он и понять ничего не успеет.
После очередного всплеска Дьюранд решил, что хотя бы попытается поиграть с неизвестным врагом в салочки — и со всех сил пустился к башне Гандерика.
Пальцы его коснулись какого-то мокрого пузыря — словно бурдюка с салом. Юноша резко дернулся, и тут ледяная рука ткнула его в ребра.
Волны вокруг забурлили. Со всех сторон над водой высовывались пустые лица — мужчин и женщин, которых видел Дьюранд на улицах Акконеля, детей, что играли на перекрестках. Бродячие духи заселили их тела, и теперь все глаза были подобны серым стеклянным бусинам, все руки тянулись к пловцу.
Далеко уйти Дьюранду не удалось. Мертвые пальцы ухватили его за воротник, сковали запястья. В рот хлынула вода — но утонуть ему не грозило: его разорвали бы на куски прежде, чем он захлебнулся бы. Повсюду кругом виднелись белые лица, глаза которых сочились тьмой. Дьюранда тянули вниз. Он подумал о гарнизоне в крепости, что так и не дождется вестей о движущейся к нему на помощь армии.
Внезапно озеро залил яркий свет.
Синие силуэты задергались, метнулись к поверхности, с которой било вниз, в темноту, нестерпимо-ясное полуденное сияние.
В голове Дьюранда, словно бы прямо под костями, загудел зычный мужской голос.
— Прочь, пересмешники! Оставьте то, что вы украли. Именем Стражи повелеваю вам! Светом Небес приказываю вам: прочь!
При последнем слове призраки задергались так, точно готовы были унестись прочь — их подхватило течение. Тела погибших обмякли, безжизненные, опустевшие.
Дьюранд рванулся к поверхности, глядя, как уплывают прочь тела, похожие на тряпичные куклы. Маленькая девочка в серой раздувающейся рубашонке была похожа на поганочку с длинной шляпкой. Тонкие ножки казались бледными и мягкими, точно струйки свернувшегося молока.
Дьюранд вынырнул на поверхность.
Свет уже померк. Сильные руки подхватили Дьюранда, вытащили из озера. Высокие воины обступили его в облаке внезапного тумана.
* * *
Насквозь мокрый, Дьюранд вывалился из окна в Расписной Чертог. Его поддерживали мозолистые руки, от которых пахло благовониями, воском и бальзамировочными мазями. С тех пор как незнакомцы спасли Дьюранда на озере, они не произнесли ни единого слова. И хотя кольчуги незнакомцев слабо лучились серебристым светом, часовые Радомора не заметили, как приплывшие лезут с челна в замок.
Толпа в Расписном Чертоге отшатнулась.
Из темноты появилось сорок белых рыцарей — это могли быть только Святые духи, септаримы, Рыцари Пепла. Если хотя бы половина слухов, что ходили о них, были правдой, герцог мог в любую секунду оказаться прикованным к алтарю под занесенными ножами Святых духов.
Ошеломленная толпа расступилась. Из святилища неверной походкой вышел герцог, сгибающийся под горой одеял и покрывал.
— Что тут происходит, во имя Небес?
Вперед выступил рыцарь исполинского роста. На широкой, как бочка, груди красовался герб Стражей. Крупные костлявые руки подняли забрало. С изборожденного морщинами лица глядел один-единственный глаз: пронзительный, ярко-синий, точно небо на детском рисунке.
Абраваналь резко остановился.
— Приветствуем тебя, владыка Гирета, — проговорил одноглазый великан голосом, подобным рокоту вод Сильвемера, и поклонился, звеня стальными кольцами кольчуги.
— Кто вы? — выдохнул герцог.
— Мы с братьями явились от двора Эльдинора, — отозвался незнакомец. — Я — Конран, гофмаршал дома Логерна. Слуга Стражей. Мы с братьями пришли вам на помощь.
— А я уже начинал думать, что король не намерен посылать помощь Гирету, — пробормотал Абраваналь. Ведь Гирет не прислал заложника на церемонию присяги Рагналу.
Синий глаз сверкнул, как острие меча.
— В настоящий момент Рагнал ведет войну с братом: принц Эодан вывел свои земли из-под власти Рагнала, провозгласив себя властителем Уиндовера. Его леса кишат лучниками. Король призвал войска выгнать мятежного брата из его лесной твердыни, но бароны не спешат откликнуться на призыв Рагнала.
Абраваналь прикрыл глаза.
— Сыновья Карломунда… Брат восстал на брата…
— И ни один не пойдет на попятный.
— И все же Рагнал посылает вас, Рыцарей Пепла.
— Нет, ваша светлость. Король прогнал от себя моих братьев. Двор превратился в паутину шепотов и слухов. Впервые за бессчетные годы со времен основания моего ордена король Эрреста выступает на войну без своих давних стражей.
— Владыка Судеб! — произнес Абраваналь. — Кого мы должны благодарить за ваш приход?
— Бидэна, младшего отпрыска Карломунда. Принц улучил момент поговорить с нами, когда мы уезжали со двора. Сам он вынужден идти в поход со своим братом Рагналом — и только и мог для вас сделать, что шепнуть нам пару слов.
Старый герцог поднес трепещущие пальцы к губам.
— Мы благодарны уже и за это, гофмаршал Конран, ибо это больше, чем уделили нам его братья.
— Мы спали слишком долго, — пророкотал гофмаршал. — Несчастные обстоятельства, огонь и война разрушили наши храмы в Ферангоре, Акконеле, Беоране, Лаверине. Скоро останется лишь Эльдинор на Орлиной горе. Говорю вам, некие силы стремятся расшатать Стражу древних Патриархов — ослабить узы, что связывают корону, Изгнанных, людей и земли. На озере мы повстречали старого водяного демона — он бродил на свободе, точно в прежние времена. И мы слышали шепотки темных близнецов, что ныне ходят за Леопардом Ирлака. Эррест рассыпается на куски.
Абраваналь обвел взглядом своих советников: Ламорика, Кирена, Конзара. Он судорожно стиснул губы. Дрожа от холода в стороне, Дьюранд подумал о Лендесте, Альвен и Аделинде. У старика был даже внук, погибший вместе с Альвен. Почему, ну почему септаримы решили вмешаться только сейчас?
