— О, я и не представляла себе, — пробормотала Грейс.
— Великолепно, не так ли? Для проектирования Мэннинг нанял самого Джона Нэша. Конечно, работа еще не закончена, но когда все будет достроено, эта конюшня сможет соперничать с самыми грандиозными конюшнями и школами верховой езды во всем мире, — сообщил мистер Уильямсон. — Могу я спросить? Мадам собирается приобрести новую упряжку лошадей? Я мог бы провести переговоры для вас, поскольку вам должно быть известно, что дам обычно, не принимают в таких местах, как…
— Мистер Уильямсон, спасибо, но я прошу вас устроить для меня частную аудиенцию с мистером Мэннингом. Можете сообщить ему, что это очень срочно и что дело касается мистера Майкла Раньера. Я подожду в вашем экипаже, сэр.
Он пристально посмотрел на Грейс, надвинул шляпу и направился к строению, которое с трех сторон украшали многочисленные колонны. Холодным зимним днем мраморный фонтан в центре не работал, от углов внушительных строений простирались длинные тени. Грейс почувствовала слабость и вспомнила, что во всей этой суматохе дня ничего, кроме двух тостов утром, не ела.
О Господи, это место оказалось совсем не таким, как она ожидала. Да, она предполагала, что платная конюшня Мэннинга окажется масштабным объектом, но только слабым и запущенным, неряшливым даже. То, что она увидела, ничего хорошего не предвещало.
Мистер Уильямсон шагал назад к экипажу достаточно бодро, несмотря на холодный порывистый ветер.
— Возьмите меня под руку, леди Шеффилд. Мистер Мэннинг сказал, что для него большая честь встретиться с вами. Сегодняшний аукцион и основные дела дня уже завершены, мадам.
Грейс кивнула и взяла поверенного под руку.
Двое мужчин, одетых в темно-синюю, расшитую золотом, ливрею, встали у внутреннего входа, а третий прошел вперед и показал, что мистер Мэннинг ждет ее в следующей комнате. Когда мистер Уильямсон хотел войти вместе с Грейс, она его остановила:
— Сэр, я прошу вас подождать меня здесь.
— Но, леди Шеффилд… — Взгляд выцветших глаз мистера Уильямсона стал острее.
— Простите, я настаиваю. Но скоро мне потребуется ваша помощь.
Мистер Уильямсон не успел сказать ни слова, а Грейс уже устремилась вперед, мимо обшитых панелями дверей в величественную комнату. Изысканно отделанная дверь с твердой решительностью отгораживала ее от остального мира.
За обычным большим деревянным столом среди украшавших его бронзовых фигурок лошадей и бесчисленной вереницы фотографий прошлых и настоящих победителей, вставленных в позолоченные рамки вместе с фотографиями своих владельцев, сидел человек. Когда Грейс приблизилась, он поднял голову, и она удивленно остановилась.
Грубый на вид мужчина оказался весьма привлекательным. Ему было не больше сорока, но седина уже подернула кое-где густые черные волосы. Это сочетание непокорных волос, бронзовой кожи и светло-зеленых глаз, излучавших безжалостную власть и острый ум, впечатляло. Он медленно встал, и Грейс была почти подавлена его присутствием.
О Боже…
— Леди Шеффилд?
Грейс кивнула и протянула руку. Он поднес ее к губам и поцеловал.
— Мне очень приятно, графиня.
Грейс намеревалась провоцировать его, унижать и, если надо, умолять освободить Майкла. Чего она не планировала, так это испытывать благоговейный страх перед человеком, который готов на все, чтобы уничтожить единственного мужчину, который так много значил для Грейс.
— На самом деле в нашей встрече, вероятно, не будет ничего приятного, сэр, ни для вас, ни для меня.
— О, вы ошибаетесь! — захохотал Мэннинг. — Не так часто такая красивая леди, как вы, удостаивает своим визитом убранный мужской бастион. Прошу вас! — Он указал на эркер, из которого открывался вид на идеально ухоженные земельные участки позади дома.
По обе стороны низкого столика стояли два новых кожаных кресла, и Грейс, присев в одно из них, немедленно почувствовала себя потерявшейся в нем, так как мебель явно предназначалась для мужчин. Попутно мистер Мэннинг взял два хрустальных бокала и бутылку бренди и вопросительно поднял брови.
— Простите, я не могу предложить вам чай, леди Шеффилд, но я уверен, что вот это больше соответствует характеру нашей встречи, вы не согласны? — В его голосе и улыбке сквозил оттенок тесных дружеских отношений. — Вы позволите?
— Спасибо, не надо. Я пришла, чтобы обсудить…
— Но я настаиваю, леди Шеффилд. — Мэннинг налил солидную порцию янтарной жидкости в оба бокала и поднял свой, чтобы произнести тост. Грейс сдержанно последовала его примеру. — Что скажете? — ухмыльнулся Мэннинг, скривив рот. — Выпьем за Майкла, обладателя многочисленных вымышленных имен? Смею я надеяться, что он, наконец, принесет мне удачу вместо несчастья? — имел наглость подмигнуть Мэннинг.
Грейс подавила стремление выплеснуть напиток в лицо этому человеку и вместо этого проглотила содержимое бокала. К чести Грейс, она и глазом не моргнула, когда огненная жидкость обожгла ей горло.
— О, очень хорошо, леди Шеффилд. Вы просто откровение для меня, графиня. — Мэннинг взял одну из многочисленных газет на низком столике. — А я ожидал встретить упавшую духом, плачущую девушку… «Леди Ш., которая недавно пережила несколько разорванных брачных помолвок».
Итак, хватит вежливой болтовни, решила Грейс.
— Мистер Мэннинг, скажите мне точно: сколько денег вам потребуется, чтобы забрать свое исковое заявление?
— Моя дорогая леди Шеффилд, как это вульгарно! Ведь вы почтенный член светского общества и все такое прочее. Неужели вы пытаетесь купить меня? Слово мужчины — главное, разве не так?
Вздрогнув, Грейс вспомнила, как Майкл говорил, что Мэннинг научил его обману, жестокости, зависти и чему-то еще, что ускользнуло от нее. Она обдумывала свой ответ, поправляя юбки платья. Она никогда не умела острить и говорить намеками, вести переговоры или идти на компромисс. Либо он возьмет ее деньги и освободит Майкла, либо нет.
— Мистер Мэннинг, — прочистила горло Грейс, — мы с вами знаем, что Майкл Раньер — это граф Уоллес. Как только это станет известно палате лордов, фактически самому принцу-регенту, Майкл будет освобожден.
— Я бы не стал делать ставку на это, — поскреб подбородок Мэннинг. — Думаю, что у преступника Майкла Раньера если и есть доказательство, позволяющее установить его личность, то очень мизерное, правда? Ничего другого, кроме его несомненного поразительного сходства с прежним графом. Дорогая моя леди Шеффилд, я полагаю, будет честно, если я скажу вам, что половина лордов в парламенте ответит мне услугой за услуги, а другая — задолжала мне значительные денежные суммы. Я ведь говорил, что слово мужчины — главное? А принц-регент? Достаточно сказать, что я предоставляю ему некоторые наиболее интересные развлечения. Рассказать вам о них?
В голову Грейс лезли ужасные мысли, и она не осмелилась спросить о подробностях. Вместо этого она воспользовалась своим последним козырем.
